Императрица семи холмов - Кейт Куинн

– Я уже обнаружила библиотеку, зато нигде не могу найти сундук с собственной одеждой.

С этими словами Сабина, как и положено образцовой жене, поднялась, чтобы поцеловать мужа в щеку. Тит мгновенно ощутил укол ревности.

– О боги! Что с тобой стряслось? – спросила она, глядя на перемазанную в грязи тогу.

– Несчастный случай, – с видимой неохотой ответил Адриан, раскручивая грязные складки. Сняв тогу, он брезгливо взял ткань кончиками пальцев и вручил ее рабыне. – Думается, кое-кому придется преподать хороший урок. Скажи, трибун, у тебя есть для меня сообщения?

– Да, от императора, – и Тит вручил его записку. Их официальная встреча с легатом произошла пару дней назад, когда того представляли младшим офицерам. Каково было его удивление, когда Адриан выделил его из остальных.

– Тит, – произнес он с искренней улыбкой. – Вот уже не думал увидеть здесь на севере знакомое лицо.

– Для меня неожиданность и высокая честь, что ты узнал меня, легат, – ответил Тит. Он не раз встречал мужа Сабины в Риме – например, на пирах или в театре, но у того не было времени обращать внимание на тощего юношу, что как тень ходил за его женой. Он лишь кивал ему на ходу, направляясь к куда более важным персонам. Однако заметив Тита среди офицеров своего штаба, он улыбнулся ему, как старому другу.

– Рад видеть тебя здесь, трибун.

«А ведь в его голосе и вправду звучит радость», – подумал тогда Тит. Вот и сегодня он остался горд собой, когда Адриан взял из его рук депешу и взломал печать.

– Сегодня вечером мы ужинаем вместе с Траяном, – объявила Сабина.

– Он даже мне не разрешает называть себя по имени, – укоризненно произнес Адриан.

– Мне это разрешено. Это мое право. Ведь я его маленькая любимица.

– А я его воспитанник! Можно сказать, почти сын, только не родной.

Какой-то раб, тащивший ворох одежды, зацепился за локоть Адриана и, быстро пробормотав извинения, поспешил дальше. Адриан обвел взглядом царивший вокруг хаос и, покачав головой, наклонился, чтобы приветствовать своих четвероногих любимцев, которые вскочили на ноги, как только он вошел.

– Надеюсь, Вибия Сабина, к вечеру ты извлечешь из этого хаоса мой парадный плащ.

– Не волнуйся, – ответила Сабина. С этими словами она порылась в ближайшем сундуке, из которого извлекла какую-то статуэтку, серьгу без пары и чернильницу. – Если я не найду одежду, нам придется появиться на пиру в чем мать родила. Представляешь, какой это произведет фурор?

Титу стоило немалых усилий отогнать от мысленного взора эту картину. По крайней мере пока он рядом с легатом, об этом лучше не думать.

– Как тебе твой новый легион, господин? – спросил он, лишь бы сменить тему разговора.

– Солдаты страшные наглецы, – ответил Адриан, хмуро глядя на засохшую на руке грязь.

– Зато они отличные воины.

– Я бы предпочел, чтобы они были и отличными воинами, и почтительны со старшими. – Адриан жестом указа рабу, который тащил стопку восковых табличек, чтобы тот отнес их в кабинет. – Без меня никаких вылазок в город, Вибия Сабина. Здесь даже супруга легата не может чувствовать себя в безопасности, когда вокруг столько неотесанной солдатни. Они уже забыли, когда в последний раз видели добропорядочную римлянку. Неизвестно, каких выходок от них можно ждать, если они вдруг увидят, как ты бродишь по лугу, нюхая цветы.

– Никаких вылазок, обещаю, – сказала Сабина.

– Я надеюсь, ты сдержишь свое обещание.

– Обещать не могу, – призналась Сабина, – но постараюсь быть осторожной.

– Хитрая лиса, – улыбнулся Адриан. – Иди переоденься. Жене легата не к лицу сверкать голыми коленками перед трибуном, даже если он и пытается из последних сил не таращиться в твою сторону.

Сабина отдала салют, послала Титу воздушный поцелуй и исчезла в соседней комнате. Тит прочистил горло и посмотрел на потолок.

– Не обращай на нее внимания. Ты сам знаешь, временами она бывает просто несносна, – посоветовал Адриан. Взломав печать на депеше Траяна, он быстро пробежал содержание глазами.

– Порой колючий шип рождает нежность розы…

– Вот уж не ожидал услышать в Могунтиакуме Овидия.

– Я привез с собой столько книг, сколько смог увезти, – признался Тит. – Правда, боюсь, я уже все из них прочел.

– Если хочешь, можешь что-нибудь взять почитать у меня. Не стесняйся просить. – Улыбка Адриана была почти дружеской, взгляд светился участием. – Ты не составишь нам компанию на ужине у императора?

– Я? Ты серьезно, господин? – Тит растерянно заморгал, испугавшись на какой-то миг, что муж Сабины заигрывает с ним. О, боги, вот это было бы совершенно некстати. Впрочем, Сабина как-то раз призналась ему, что ее муж питает слабость к сильным, мускулистым юношам. Было достаточно всего разок посмотреть на себя в зеркало, чтобы понять: нет, он явно не из их числа. К тому же глаза легата скорее излучали тепло и участие, нежели похоть.

– Я был бы тебе благодарен, если ты примешь мое приглашение, – продолжал Адриан. – Наш император – великий муж. Увы, разговоры за его пиршественным столом имеют обыкновение вестись вокруг техники осады и тактики боя, нежели являют собой упражнения в красноречии. Я буду рад, если у меня будет собеседник, такой же любитель философии и книжный червь, как и я. А остальные пусть себе обсуждают тактику последнего сражения.

– Сочту за честь, – ответил Тит и, довольно насвистывая, вышел за дверь.

«Спасибо Фортуне, что он не заметил, кок я таращился на ее ноги», – подумал он.

Сабина

– Я выиграл, – прошептал Адриан. Сабина состроила гримаску, однако положила под столом в его руку монету. Траян и его офицеры уже после первого блюда принялись с жаром обсуждать сражение при мысе Акций. Сабина ставила на то, что это произойдет после второго.

Рабы, явно хорошо знакомые с привычками своего господина, предпочитали разносить вино или просто стояли у стен, вместо того, чтобы убирать тарелки, к которым почти никто не притронулся. Все гости, включая Сабину, с восторгом и обожанием в глазах смотрели на императора: седеющие волосы венчал лавровый венок, пусть даже он сидел на голове под каким-то слегка легкомысленным углом. Сам Траян тем временем тыкал полуобглоданной гусиной ножкой в какого-то легата.

– Нет, это было совершенно не так! – с жаром воскликнул он и быстро выложил на столе из гусиных костей схему расположения египетского флота.

Здесь, в этом продымленном триклинии, в гарнизоне на севере Германии, он явно чувствовал себя куда лучше, нежели когда, облаченный в тогу, восседал рядом с Плотиной во время бесконечных приемов, которые она так обожала.

– Кого я вижу! Малышка Сабина! – крикнул он, когда они с Адрианом вошли в зал и тотчас заключил ее в свои медвежьи объятья. На сегодняшнем ужине она была единственной женщиной. Никто из других легатов не взял с собой в Германию жену. – Разрази меня гром, но что делает в этой заднице мира моя маленькая любимица?