Зазеркалье для Лины - Мира-Мария Куприянова

— Уверен, что это сработает? — с усмешкой пошутила я.

— Конечно! Я всегда так делаю!

— Почему-то мне кажется, что в моем случае, мне мало кто поверит- проговорила я, скорее сама себе.

— Хотите, я Вам что-нибудь принесу? Десерт, например. Вас же, наверняка, лишили сладкого? Или интересную книгу. Или могу принести своего ящера- он почти не кусается и ему можно построить лабиринт из подушек.

— Спасибо, моё солнышко! — умилилась я- Но…

И тут, вдруг, в голове мелькнула-таки умная мысль:

— Знаешь, мне и правда очень скучно. Ты не мог бы принести мне моего въёльта? Ты же, наверное, уже знаешь, что у меня есть ручной въёльт?

Мальчик насупился:

— Мне запрещено ходить к ним. Они же опасные. И могут меня съесть.

Я задумалась.

— Моего въёльта зовут Фиалочка. У него ошейник с камушками. Попробуй позвать его по имени и сказать, что я его зову. Если проявит себя разумным- то ты проводишь его ко мне. Если нет- то ты просто уйдешь!

— А если он укусит?

— Не подходи к нему близко. Издали с ним пообщайся. Где он кстати?

— В загоне с остальными въёльтами. Я его видел уже. Они за решеткой из таметита- этот металл они перегрызть не могут, поэтому не вылезают.

— Вот и отлично! — обрадовалась я- Попробуешь?

— Хорошо- неуверенно согласился мальчик- А может, все-таки, я Вам подарю своего ящера?

— Дорогой, я не смогу принять такой ценный подарок! Я же понимаю, что это твой любимый питомец! Но я очень благодарна тебе за предложение! — выкручивалась я, как уж на сковородке.

— Ну ладно- сдался он- Я схожу.

— Ты-мой герой! — восхищенно воскликнула я, заламывая руки.

Махнув мне на прощание рукой, вместо положенного поклона, Асен тут же исчез на лестнице. А я, в предвкушении, начала ждать, молясь про себя об успехе предприятия.

В принципе, нельзя сказать, чтобы ожидание мое продлилось слишком долго. Я успела наскоро перекусить, оценить по достоинству ягодный морс местного производства, предоставленный мне в чеканном кувшине. Ну и посетить нишу за зановесочкой. Аллилуйя, она реально оказалась отхожим местом!

И, в целом, практически все.

На некоторое время, правда, залипла еще у окошка. Надо сказать, я впервые смогла лицезреть окружающий мир зазеркалья. Через узкую бойницу мне удалось рассмотреть, почти с высоты птичьего полета, зеленую долину и бегущий вдали ручей. Остроконечные снежные пики гор и какую-то гигансткую птицу, которая смело разрезала крыльями голубое поднебесье. Под стенами же башни, раскинулся вполне себе традиционный английский парк с ровными дорожками и умело стриженными топиариями. Ничего особо впечатляющего- ни тебе оранжевого неба, ни голубой травы. Все просто, обычно, чинно и благородно. Скукота!

Потом на лестнице раздался гул приближающихся шагов и из-за поворота снова показалась уже знакомая мне мальчишеская голова.

— Ну идем, идем! — нетерпеливо подгонял он кого-то, оборачиваясь за спину.

Хотя, понятно кого. По лестнице, очень медленно и надменно поднималась моя кисонька.

— Фиалочка! — вскрикнула радостная я, протягивая к ней руки через прутья решетки.

Однако, моя сиреневая обижулька не торопилась бросаться в объятия. Она гордо уселась на мохнатую попку в паре шагов от меня, напрочь лишая возможности сграбастать свое пушистое тельце в крепкие объятия.

— Киса моя! Ну иди ко мне, солнышко! — вовсю сюсюкала я.

Но сердитый въёльт оставался непреклонен. Едва дернув большим ушком, он удостоил меня осуждающего взгляда оскорбленной в лучших чувствах невинности, и надменно, отвернулся в сторону. Только кончик его шерстяного хвостика выдавал неудовольствие.

— Заенька моя- хныкала я- Ну мамочке же очень стыдно! Мамочка больше так не будет! Ты обиделась, что я тебя бросила одну во дворце, да, малышечка?

Асен забавно хрюкнул и зашелся веселым смехом:

— Ваша сумрачность, это же въёльт! Он же как сосиска! Ничего не понимает! А Вы у него прощения просите!

Мы с Фиалочкой обижено переглянулись и обе вскинули брови:

— Все она понимает- надменно произнесла я- Получше некоторых твоих родственников, кстати! Да, моя сладкая?

Киса согласно кивнула и, тут же, демонстративно пошла в мои протянутые руки.

Ура! Потому что общий недруг, иногда, куда эффективнее уговоров!

— Ах ты моя лапусечка! — мурлыкала я, зарываясь носом в пушистую шерстку- Моя самая умная с мире девочка!

— Вообще-то, псарь сказал, что, вроде как, это мальчик- с сомнением в голосе прокомментировал мои заигрывания с въёльтом паренек.

— Мальчик? — в крайней степени изумления уточнила я у Фиалочки, отстраняя ее на вытянутых руках и пытаясь заглянуть ей под хвостик.

Въёльт свой хвостик тут же возмущено прижал к попе и взглянул на меня с недоумением и упреком.

— Девочка- уверенно произнесла я- Твой псарь ошибается.

— Он никогда не ошибается! Он у нас сумрачных гончих разводит для самых влиятельных господ Княжества!

— А въёльтов он тоже разводит? — хмуро уточнила я.

— Нет- уже менее уверенно покачал головой Асен- Въёльтов же на ферме разводят. Они же, как бы, животные неразумные. Только для хозяйственных нужд.

— Вот не знаешь, а говоришь! — обиделась я- Въёльты вообще самые разумные! Твой псарь с ними никогда дело не имел и ничего о них не знает!

Фиалочка польщенно тыкнулась носиком мне в щеку. Видимо, за такую высокую оценку и ярую защиту, все-таки решила меня простить.

— А что она умеет? — заинтересованно спросил ребенок, склонив набок голову.

— Она что угодно умеет- гордо ответила я, опуская кису на подушечку- Выполняет команды, например. Сидеть, лежать, прыгать…

Фиалка с сомнением смерила меня долгим взглядом. Стало сразу понятно, что не в этот раз, однозначно.

— Поет? — вопросительно взглянула я на маленькую бунтарку.

В ответ получила не менее красноречивый взгляд, выражающий крайнюю степень сомнения в том, что мне повезет, если я все-таки решусь сегодня продемонстрировать послушание въёльта моим командам.

— Ну и вообще все делает, что ей прика. кхм… кхе-кхе…о чем ее попросишь! Но не сейчас! — своевременно остановила я явно намечающуюся просьбу мальчика- Сейчас я немного устала. Да и Фиалочка пережила сильный стресс, когда ее разлучили со мной. Поэтому, нам надо немножко отдохнуть! А вот попозже, мы с удовольствием тебе все покажем!

Мальчик заметно погрустнел:

— Мне следует удалиться, да?