Тени любви - Александра Айви

Слишком близко.

Прислонившись к стене ванной, Ягр ударил головой с такой силой, что треснул мрамор. Его терзали проносящиеся в голове картины залитых кровью коридоров. Те часы, когда он убивал Кеси и членов ее клана, все еще были окутаны туманом. И годы, последовавшие за этим, когда неистовство нападало на него внезапно, оставляя всех в округе убитыми.

За прошедшие столетия Ягр позволил себе поверить, что эти дни позади. Он глубоко похоронил свою ярость и тщательно укрепил самоконтроль. О, при нем всегда останется его опасный темперамент и готовность использовать насилие. Но он никогда не выпускал на свободу всю свою ярость.

До этой ночи.

И снова его разум прожег образ Риган: ее глаза широко распахнуты, губы приоткрыты, пока он крушит ее горло.

Нет.

Он больше никогда в жизни не станет рисковать этим.

Игнорируя неожиданный приступ боли от одной только мысли уйти от Риган, Ягр заставил себя выйти из ванной и вернуться в спальню.

Он бросил свой рюкзак на кровать, вытащил оттуда оставшиеся кинжалы, прежде чем засунуть туда грязную одежду.

Ягр потянулся за чистой рубашкой, которую оставил на боковом столике, когда ни с чем не сравнимый запах полночного жасмина заставил его обернуться к двери.

Войдя в спальню, Риган пробежала глазами по раскрытому рюкзаку на кровати, прежде чем вернуться и задержаться на его все еще обнаженной груди.

Жар пронзил Ягра, когда ее изумрудные глаза зажглись, скользя по шрамам на его животе.

До Риган он всегда тщательно скрывал свои шрамы. Они были знаком стыда, который не позволено видеть никому. Но, стоя перед прекрасной волчицей, Ягр не чувствовал ничего, кроме обжигающего наслаждения от того, что она смотрит на его тело. В ее взгляде не было ни отвращения, ни жалости, ни раздражения.

Только чистое восхищение.

Больше всего на свете желая сорвать джинсы, которые были сейчас его единственной одеждой, Ягр заставил себя отвернуться к кровати.

Его желание обладать Риган было огромной силой, но это ничто в сравнении с его сводящим с ума стремлением защитить ее.

В первый раз за много веков существование кого-то другого значило больше, чем его собственное.

Нетерпеливо прищелкнув языком, Риган подошла и села на край кровати. Выражение ее лица было невозможно прочитать, хотя в воздухе витал гнев.

— Я так и знала, что найду тебя здесь, увалень.

Ягр не поднял глаза. Тяжело уже то, что Риган так близко. Окутывает его своим экзотическим ароматом и разжигает жар в его теле.

Тяжело видеть Риган на кровати, где он так недавно разводил ее ноги и погружался в ее влажный жар… Проклятие, этого достаточно, чтобы смести те крохи самоконтроля, которые у него остались.

— Увалень? — пробормотал он.

— Да. — Ягр почувствовал, что она подвинулась на кровати. О боги. Его джинсы болезненно натянулись. — Что ты делаешь?

— Мне казалось, это довольно очевидно.

— Думаю, да.

— Сначала я собираюсь на охоту на бесов.

— А потом?

Грудь пронзила боль, едва не опустив его на колени.

— Потом я вернусь в Чикаго.

Риган выдохнула шокирующе грязное ругательство.

— Так значит, ты бежишь назад в свою тюрьму… о, я хотела сказать, логово. Гораздо безопаснее смотреть на мир через МТV и YouTube, не так ли, вождь?

Ягр сжал кулаки, не желая думать о горькой правдивости ее слов.

— Возвращайся к Стиксу, Риган. Он сможет выследить Каллигана.

— Мне не нужен он, или ты, или кто-либо другой, чтобы выследить Каллигана, — процедила она. — Я уже нашла его.

Вся защита, которую он так тщательно выстраивал, рухнула, когда Ягр резко повернул голову и потрясенно посмотрел на нее.

— Что?

Ее глаза вспыхнули.

— Где, по-твоему, я взяла тот полезный амулет? — Ее брови вдруг сошлись вместе. — Амулет, должна добавить, который конфисковал твой друг Тэйн, прежде чем позволил мне прийти сюда.

Ягр покачал головой. Позже он поблагодарит Тэйна за заботу о тем, чтобы Риган не могла проскользнуть к нему незамеченной, но сейчас он мог думать только о том, что она нашла беса, который тридцать лет истязал ее.

— Он мертв?

Риган пожала плечами.

— Он был жив, когда я уходила из той хижины, но его шансы пережить эту ночь примерно нуль к нулю. Особенно после того как псы поймут, что он такой же жалкий в роли наживки, как и в роли беса.

Ягр шагнул к ней, утопая босыми ногами в густом ковре, влажная коса раскачивалась на спине. Он этого не заметил. Он был полностью поглощен миниатюрной женщиной, сидевшей на краю кровати.

— Ты нашла беса и… отступила?

— Меня занимали другие вещи, о чем я говорила уже не раз, — ответила она.

Ягр нахмурился. Она вела себя так, будто найти демона, ответственного за годы ее мучений, так просто и это было не более чем тривиальной встречей.

— Проклятие, Риган, ты же ждала всю жизнь, чтобы отомстить.

Изумрудный взгляд не дрогнул.

— Я прекрасно это знаю.

— Тогда почему ты этого не сделала?

— Я уже говорила тебе.

Ягр гортанно зарычал, глядя в ее упрямое лицо.

Ну ладно, проехали.

Эта женщина точно собирается свести его с ума.

— Должно было быть еще что-то, кроме простого желания найти меня, малышка. — Ягр сложил на груди руки, не собираясь сдаваться. Он не понимал, почему ему нужно это знать. Просто знал, что нужно. — Убийство Каллигана заняло бы у тебя не более секунды. Скажи мне правду.

Риган вдруг вскочила, оказавшись так близко к нему, что все его тело окутал сладкий жасминовый жар.

— Господи, я не знаю, — выдохнула она. — Полагаю, частично это из-за того, что, прикованный в той лачуге, он выглядел таким жалким. Столько лет Каллиган был моим личным монстром. Он издевался надо мной так долго, что я начала думать, будто он неуязвим. — Губы Риган скривились, она покачала головой. — Но потом я увидела его таким, какой он есть. Слабый, трусливый идиот, ползающий по сточным трубам, потому что у него не было ни таланта, ни ума, ни характера, чтобы стать приличным демоном. Он просто не стоил усилий на убийство.

Ягр дрожал от желания заключить ее в объятия, когда глаза Риган потемнели от боли, которая проникла в самую его душу.

Это было больше, чем вожделение. Больше, чем инстинктивное желание защитить.

Это было…

Боги, он не знал, как назвать это.

Ягр знал только, что это проникло так глубоко в него, что он уже никогда от этого не избавится.