Поход самоубийц - Илья В. Попов

в голове возникали образы наступающих и отступающих единым строем воинов, что держали строй, прикрывали друг друга и беспрекословно выполняли все приказы командиры.

В реальности же буквально с самых первых мгновений схватка превратилась в хаотичное месиво, над которым стояла оглушающая какафония из выстрел, рыков, свиста стрел, болтов и ядер, стонов умирающих, ржания лошадей и рева чудищ.

Дачс мог только одно — стараться не покинуть плотный круг, что образовала личная гвардия короля вокруг своего государя, так как потеряйся Дачс в кипевшей вокруг бойне — и он бы не дал за свою жизнь и ломаного медяка.

Лукаш вместе с десятком самых опытных и матерых воинов ринулся на правый флаг, где адринцы чуть дрогнули пред настиском тварей. Другие демоны тут же тем воспользовались и с удвоенной яростью начали пытаться пробиться прямо к Адриану, точно зная, что гибель короля — половина победы.

Поэтому телохранители государя начали отступать, отводя его с передовой в чуть более безопасное место. Однако вот прямо с Адрианом приземлилась уродливое создание, напоминающее помесь жука и человека. Гвардейцы были слишком заняты боем с другими тварями, сам король, стоявший спиной к чудищу, при всем желании не успел бы обернуться и поднять щит, радостно заклокотавший уродец уже поднял для удара длинное костяное копье — как рухнул на земь без половины башки.

Дачс, с ног до головы забрызганый какой-то зловонной жижей, хлынувшей фонтантом из тела мертвого демона, взглянул на свой меч а потом поднял глаза на Адриана — он что-то кричал ему, схватив за плечо, однако Дачсу словно заткнули уши восковыми пробками. Земля вдруг обменялась местами с небом, мир вокруг померк — и Дачс пришел в себя от того, что кто-то осторожно брызгал на него холодной водой. Резко сев, Дачс огляделся — ему казалось, что он был без сознания каких-то пару мгновений, но бой уже кончился. И… они одержали вверх! Воины вокруг стаскивали в кучи мертвых тварей и собирали кострища, чтобы предать мерзость огню, перевязывали раненых и горевали над телами павших товарищей.

— А ты, оказывается, умеешь не только пером орудовать, — одобрительно хмыкнул Лукаш, вешая флягу обратно на пояс; все лицо его было в саже, а панцирь получил две новые вмятины. — Адриан сказал, что ты спас ему жизнь.

— П-похоже на т-то, — произнес Дачс, сам не веря произошедшему. Подоспевший лекарь сунул ему в руки миску с каким-то варевом, что Дачс, не думая, проглотил почти залпом и очень о том пожалел: на вкус оно было словно болотная тина, смешанная с пеплом. — Мы что, п-победили?

— Сегодня — да, — сказал посерьезневший Лукаш и помог ему подняться на ноги. — Но не слишком обольщайся: чем дальше мы будем заходить, тем больше у нас шансов отправиться на Ту Сторону. Особенно если кто-то надумает сдрапать, как трижды всратые святоши…

— Инквизиторы дезертировали?.. — слегка разочарованно протянул Дачс; признаться, он возлагал большие надежды на помощь святых братьев, которые должны были помочь не только сталью, но и поддержать войска духовно.

— Угу, — мрачно буркнул Лукаш. — Сбежали во главе со своим главарем. Рихтером, или как его там — из-за этого твари почти пробили нам правый фланг и чуть не вышли нам в спину. Причем, похоже, храмовники с перепуга перепутали стороны и исчезли где-то в тумане. Впрочем, там им и место. Ну что, старина, сегодня мы хороним погибших, зализываем раны и утром выступаем. Ты как, готов проломить еще несколько бошек этим уродцам?

Дачс лишь решительно кивнул, между тем думая, как один удар может превратить человека из «задроченного недомерка» в «старину.

Глава 21

Силат утопал в тумане, словно пытаясь спрятаться в нем от внешнего мира. Городок этот раскинулся вдоль реки примерно на три лиги. От круглой площади, виднеющейся вдали, в разные стороны разбегались узенькие улочки, в которых косенькие дома из глины и дерева толкали друг друга плечами, словно пытаясь выбить у соседей чуть больше места. У причала стояли меленькие рыбацкие лодчонки, на каждой из которых с трудом уместились бы и пара взрослых мужчин. На мелководье бабы полоскали белье, покрикивая на возящихся рядом детей, где-то забил колокол, угрюмо, протяжно, словно отсчитывая кому-то последние минуты жизни.

Птаха и Ленс использовали каждый удобный шанс для того, чтобы побыть вдвоем, точно изнывающие от жажды, что не могли никак напиться. Каждый раз, когда они показывались вдвоем на палубе, Морган мерил их заинтересованным взглядом, Тео напротив прятал глаза, будто стесняясь, Спайк же во всеуслышание ворчал, что он третью ночь не может сомкнуть глаз из-за шума, прочим же было откровенно плевать. Точно также как и Птахе, которая не удостаивала Спайка даже неприличным жестом, хотя вот Ленс смущенно краснел и чересчур громко начинал выспрашивать у Витуса, сколько еще им плыть до Силата.

Едва только вдали показался город, как Ленс позвал всех в свою каюту, достал из ящика стола продолговатую шкатулку, откинул крышку и одну за другой достал семь вытянутых колбочек, заткнутых пробками и наполненных мутноватой жижей болотного цвета.

— Это зелье позволит нам сопротивляться Хвори, — объяснил Ленс.

— Ну и мерзость, — скривился Тео, вынув пробку из своей склянки и принюхавшись к ее содержимому.

Действительно — воняла микстура ужасно, а на вкус была и того гаже — стоило Птахе залпом выпить смесь, как ее просто передернуло. Тем не менее, все прочие, пускай и ворча, последовали ее примеру. Все, кроме Архана, который наотрез отказался принимать месиво.

— Создатель и так защитит меня, — произнес он, отказываясь даже брать колбу в руки. — Если же нет — так тому и быть.

— Послушай, это же всего лишь… — попытался было вразумить упрямца Ленс, но Архан и слушать ничего не желал.

— Не трать время, — шепнула Птаха Ленсу, забирая у него сосуд. — Подолью ему в похлебку, как только подвернется возможность.

И вот, когда до берега оставалось половина лиги, не больше, «Рок» стал на якорь, матросы спустили на воду два шлюпа и их семерка в компании Витуса погребла в сторону города. При виде чужаков местные заметно оживились. Рыбаки показывали в их сторону пальцами, о чем-то переговариваясь, женщины поспешили прочь, таща за собой хныкающих детей, не успевших докончить игру. Преодолев половину пути, Спайк, работающий веслом, оглянулся на корабль и сплюнул в реку.

— Лопни моя селезенка — не успеем мы на берег ступить, как одноногий прикажет паруса поднять, сучий выродок.

— Нам от судна все равно больше прока нет, — хмыкнул Морган, который сидел на носу лодки. — По суше ходить оно, увы,