Ангелы полуночи - Норма Бейшир

Он очень тщательно продумал каждый свой шаг, не оставил без внимания ни одной детали. Блэкджек многому научил его, но прежде всего именно этому – ничего не упускать. «Исходи из того, что произойти может все», – твердил ему наставник.

Сдвинув кислородную маску и достав из ящика с инструментами пару роликовых коньков, Коллин мысленно улыбнулся. «Учение пошло мне впрок, – удовлетворенно подумал он. Снял ботинки, надел коньки и плотно зашнуровал их. – Надо же, всего несколько хорошо смазанных колесиков – и быстрое бегство обеспечено». Эта мысль заставила его улыбнуться. Можно не сомневаться: те, кто будет ждать за дверью, чертовски удивятся, когда она откроется.

В оставшееся время Коллин почти не спускал взгляда с часов, снова и снова повторяя себе: «Помни, ни секунды промедления. Как только дверь откроется, стремительно бросайся вперед!» Кислородная маска, которая помогла ему пережить эту ночь, пригодилась и сейчас – несколько глубоких, частых вдохов, и в тяжелой голове прояснилось. Теперь – ни малейшей ошибки, снова напомнил он себе. Это как раз тот самый случай, о котором Блэкджек говорил: единственная ошибка может стать последней.

Любопытно, что сейчас поделывает Блэкджек? Коллин не видел своего друга и наставника вот уже три года, с того самого утра, когда покинул Марокко, но предполагал, что Блэкджек знает о его успехах из средств массовой информации. За последние два с половиной года дерзким эскападам удачливого вора отводилось немалое место в выпусках новостей на всех четырех континентах, хотя личность дерзкого грабителя так и не была установлена. Интересно было бы узнать, и как Блэкджек распорядился деньгами, которые привез ему Коллин, деньгами, похищенными из хранилища Вильяма Харрингтона.

«Надеюсь, мой старый друг не утратил веры в то, что я продолжаю искать его дочь», – подумал Коллин. Пока ничего определенного по этому поводу выяснить не удалось, но он по-прежнему был полон решимости сдержать обещание, данное тем утром, когда Блэкджек провожал его на первое дело в Марракеш.

Шесть пятьдесят пять. Коллин в последний раз прижал к лицу кислородную маску, сделал глубокий вдох, отложил ее в сторону и натянул на лицо черную шерстяную лыжную шапочку с прорезями для глаз. Надел кожаные перчатки и начал последний отсчет: десять… девять… восемь… семь… Послышались щелчки механизма, занятого установкой нужной комбинации. Шесть… пять… четыре… Затаив дыхание, Коллин поднялся и встал около самой двери. Три… два… один…

Как только громадная дверь начала движение и открылся небольшой проход, Коллин рванулся вперед, пулей пронесся мимо оторопевших людей, стоявших снаружи, и помчался к выходу из магазина.

– Какого черта!.. – Лицо управляющего побелело как мел. Казалось, его вот-вот хватит удар.

Но Коллину, конечно, было не до того. Как молния промчался он через торговый зал и устремился к двойной стеклянной двери, выходящей на улицу Франко. Охранники бросились следом.

– Стой, или буду стрелять! – закричал один из них, выхватив револьвер. Раздался выстрел, но Коллин не замедлил движения.

«Вам меня не достать», – подумал он. Поднял руки, скрестил их перед лицом и с разбегу бросился на стеклянную дверь. Закрыв глаза и лишь слыша звук разлетевшегося вдребезги стекла, молодой человек протаранил дверь и вылетел на улицу. Не замедляя движения, помчался по ней, слыша позади пронзительный вой сирены. Теперь, похоже, за ним с криками и выстрелами мчался целый взвод жандармов, но ни один из них не попал в цель. «До чего же паршивые стрелки, хвала небесам», – подумал Коллин, резко свернув в сторону и нырнув в темный переулок.

Здесь он торопливо скинул куртку, лыжную шапочку, роликовые коньки и натянул другую, серую куртку. Засунул поглубже в щель между домами снятые вещи и запихнул рюкзак в большую холщовую сумку.

Оглядев себя, молодой человек с небрежным видом вышел на улицу и зашагал к маленькому магазинчику, владелец которого заинтересованно следил за тем, как полиция прочесывает местность.

– Что происходит? – спросил Коллин по-французски.

– Кто-то ограбил ювелирный магазин. – Хозяин кивнул в ту сторону, где это произошло. – Похоже, тот тип спрятался в хранилище и выскочил оттуда, как только утром они открылись. Наверно, рассчитывал захватить их врасплох. Какой-то псих, не иначе.

Коллин слушал его, согласно кивая.

«Шах и мат», – думал он, уходя прочь.

В полдень этого же дня в аэропорту Шарля де Голля Коллин дожидался, пока объявят посадку на рейс в Нью-Йорк. Ожерелье было надежно спрятано в маленьком замшевом мешочке и свисало с прочной веревки, обвязанной под одеждой вокруг талии. Уже в который раз Коллину предстояло скрестить шпаги с таможенными инспекторами, и он ничуть не сомневался, что, как обычно, одержит победу. Теперь – после других приключений – эта небольшая дуэль интеллектов давалась ему так легко, что даже пропало ощущение вызова. «Как будто едешь на трехколесном велосипеде после того, как долгое время участвовал в гонках на мотоцикле», – с усмешкой думал он, направляясь к газетному киоску.

Во рту все еще ощущался привкус горького кофе, который Коллин пил на протяжении долгой ночи, проведенной в хранилище. Купив мятные леденцы, он развернул один и бросил в рот. Уже собираясь отойти, случайно заметил в витрине киоска сегодняшний выпуск «Монд». На первой странице целый разворот был посвящен дерзкому ограблению ювелирного магазина на Правом Берегу. «Может, стоит все-таки взглянуть, что там пишут обо мне, – подумал Коллин и купил номер. – Пора, наверно, завести альбом для газетных вырезок».

Он нашел местечко неподалеку от выхода на взлетное поле и уселся, чтобы прочесть статью.

Забавно, но и на этот раз полиции не удалось обнаружить ничего, что помогло бы установить личность грабителя, который спрятался в хранилище и провел там ночь. Подозрение падало на единственного человека, явно француза, который, явившись вчера в магазин под видом электромонтера, сумел, по-видимому, каким-то образом проникнуть в хранилище. Сбивало с толку и то обстоятельство, что похищенной оказалась одна-единственная драгоценность. «Не надо мне ничего чужого, – думал Коллин, читая об этом. – Все-таки есть некоторая разница между мной и моим дорогим братцем».

Соседние места в самолете, летящем в Нью-Йорк, оказались пусты. Коллин опасался, что после ограбления в Париже французские таможенники будут тщательнее досматривать багаж, предполагая, что ожерелье попытаются вывезти из страны. Как ни странно, этого не произошло. «Хотя, с другой стороны, полицию можно понять. Кто стал бы действовать так глупо?»

Покончив с обедом, он задумался о доме и о том, как сильно соскучился по нему. После Марокко был Рим, где обнаружились Сезанн и Моне. Еще одна картина привела его в Женеву. Вернувшись в Морской Утес и прожив там полгода, Коллин отбыл в Южную Америку, где находились некоторые драгоценности матери. Головокружительное турне – из Каракаса в Боготу, оттуда в Монтевидео и, наконец, в Рио-де-Жанейро. Потом были Лондон, Мадрид и Биарриц.