И тогда ты умрешь - Айрис Джоансен

Йел покачал головой.

– Увы, нет. Когда я пришел, она уже закрылась в лаборатории.

– Да? Неужели она целый день работала?

– Думаю, что нет, – серьезно сказал Йел. – До меня здесь побывал Рамсей.

Кальдак вздрогнул.

– Что он ей наговорил?

– Что бы ни наговорил, она расстроилась.

Кальдак сразу же вспомнил, как Бесс говорила, что в лаборатории она чувствует себя защищенной. Значит, после разговора с Рамсеем ей потребовалась защита.

Впрочем, этого следовало ожидать. Конечно же, Рамсей не упустил своего шанса. Воистину беда не приходит одна.

– Мне уйти? – негромко спросил Йел.

– Оставайся. Я пойду к ней.

Кальдак вышел в коридор и остановился у двери лаборатории. Что бы ни случилось, он должен посмотреть ей в глаза.

Он осторожно постучал в дверь.

– Бесс, впусти меня. Нам надо поговорить.

Дверь немедленно распахнулась, и на пороге возникла Бесс. Глаза ее метали молнии. Не говоря ни слова, она размахнулась и изо всех сил ударила Кальдака по щеке.

– Да уж, поговорить нам не мешает! Ты подонок, Кальдак.

– Бесс, выслушай меня. Я не хотел…

– Хотел, черт возьми! Подонок! – Теперь по щекам Бесс текли слезы. – Ты все это сделал сознательно. Если бы не ты, ничего бы не случилось. Эмили была бы жива. – Она еще раз хлестнула его по щеке. – Неужели ты не мог не трогать нас?

– Прости, – сказал Кальдак. – Я не желал тебе зла. Я был уверен, что ты не пострадаешь.

– Как ты мог быть в этом уверен? Ты послал меня в Тенахо и допустил, чтобы Эмили поехала со мной. Это ты виноват в ее смерти, а я… Господи, какая же я была идиотка!

Окончание фразы утонуло в рыданиях.

– Ты должна была поехать в эту командировку одна. Никто не предполагал, что с тобой будет Эмили.

– Но мою к-командировку устроил ты! Рамсей объяснил мне, что ты вышел на редактора журнала и заставил его отправить меня в Тенахо. Ты захотел, чтобы я оказалась там в нужный момент.

Левая щека Кальдака непроизвольно дернулась.

– Это верно.

– Зачем я тебе понадобилась? И почему именно я?

– Разве Рамсей тебе не сказал?

– Он говорил только о том, как ловко ты обвел меня вокруг пальца. Доказывал, что тебе нельзя доверять. Что ж, ему это удалось. Я окончательно убедилась в том, что доверять нельзя никому. – Бесс подошла к Кальдаку вплотную и тихо, но твердо потребовала:

– Объясни мне, Кальдак, для чего тебе понадобилось меня убивать.

– Я не собирался тебя убивать. Я знал, что у тебя есть все шансы выжить в Тенахо.

– Ты не мог знать про иммунитет! Ведь… – Бесс внезапно умолкла и изумленно взглянула на Кальдака. – Нет, ты знал. Боже, как ты мог узнать?

– Данзар, – спокойно ответил Кальдак.

Это простое слово ошеломило Бесс. Она не могла произнести ни слова. Тогда Кальдак заговорил вновь:

– В Данзаре ты получила совсем небольшую дозу антракса-мутанта, более слабого, чем тот, который Эстебан использовал в Тенахо. – Кальдак вздохнул и добавил:

– Однако его силы хватило на то, чтобы уничтожить все население Данзара.

– Как? Ты хочешь сказать, что в Данзаре Эстебан тоже провел эксперимент?

– Да. Данзар стал его первым полигоном. Он передал штамм антракса партизанам, и те отправили его в Данзар с партией продуктов.

Бесс недоверчиво тряхнула головой.

– Не правда. Там была резня. Я видела трупы своими глазами.

– Так было задумано. Когда люди умерли, явились партизаны и инсценировали кровавую бойню.

– Там действительно была бойня!

Кальдак только мрачно покачал головой, и это почему-то убедило Бесс лучше всяких слов.

– И ты все знал? – ахнула она, наконец поверив, что Кальдак говорит ей правду. – Ты знал про детей?

– Нет. В то время я работал с Хабином, а Эстебан в Данзаре действовал один, без помощи арабов. Но впоследствии мне все стало известно.

– И ты ничего не предпринял?

– Что я должен ответить? – Кальдак метнул на Бесс свирепый взгляд. – Ну да, я ничего не предпринял. Как и после Накоа. У меня не было улик. Правда, после данзарских событий мы решили, что у нас имеется шанс остановить цепь массовых убийств. Нам тогда было ясно, что единственно действенный способ борьбы с Эстебаном – создать мощное противоядие. Когда ты лежала в больнице в Сараево, я предложил произвести анализ твоей крови, и оказалось, что твой организм вырабатывает антитела, уничтожающие антракс. Во всяком случае, ту его разновидность, которую Эстебан использовал в Данзаре.

– Так ты побывал в Сараево? В больнице?

– Я считал необходимым лично убедиться в том, что ошибки нет.

– И ты был там все время?

– Да.

– Но наш водитель тоже выжил.

– Мы проверили и его кровь. Антител не обнаружено. Наверное, ты получила свою дозу, когда ходила по всему приюту. Ты была нашей единственной надеждой.

– Если вы знали, что у меня иммунитет, то почему не почесались раньше? Почему не стали сразу же брать у меня кровь? Вы могли хотя бы попытаться спасти Тенахо!

– Я выяснил, что Эстебан счел данзарский эксперимент неудачным и велел своим микробиологам продолжать работу над мутациями. Нам не было известно, какие свойства приобретет антракс после Данзара, следовательно, мы не могли заранее приступить к созданию лекарства.

– И поэтому ты заманил меня в Тенахо?

– Мне опять-таки требовались убедительные доказательства того, что ты обладаешь иммунитетом.

– А если бы выяснилось, что не обладаю? Моей жизни, разумеется, не жалко?

– Жалко, Бесс. Но жалость не могла меня остановить.

– О, это я теперь знаю: ведь ты убил Эмили.

– Предполагалось, что ты поедешь одна. Появление твоей сестры стало для нас полной неожиданностью.

– И ты ее убил!

– Хорошо, я ее убил. Беру вину на себя.

– Ты убил ее, а потом солгал мне и уложил меня в постель. И я тебе позволила! Боже, я тебе позволила все…

– Я не «уложил тебя в постель». Я любил тебя. Бесс, поверь…

Он тронул ее за плечо, но она брезгливо отстранилась.

– Не прикасайся ко мне! Теперь мне ясно, почему все это время ты был так заботлив. Ты знал, что виноват. Господи, как же мне хочется перерезать тебе глотку!