Спасатель - Александр Конторович

Внизу, под моими ногами, что-то бухает, вверх поднимаются клубы дыма, и в распахнутую дверь влетают сразу несколько человек. Ничком падаю на площадку. Рывок – и вниз улетает последний «портсигар».

Топоча ногами, по лестнице взбегает человек с гранатомётом. Короткая очередь смахивает его назад, труба «РПГ-7» грохочет по ступеньками и падает рядом с лежащим неподвижно Олафом. А автомат даёт клина. Внизу бухает, площадка подо мною трясётся, и в дыму немелодично орут сразу на несколько голосов.

Дергаю рукоятку затвора – фиг, стреляная гильза застряла в патроннике, и выбить её оттуда никак не получается. Чёрт, я всегда испытывал недоверие к американскому оружию, а в моих руках сейчас яркий представитель оного. «Бушмастер», мать его… был бы хоть шомпол, но его тут нет. Данный прибамбас носят отдельно, где-то в рюкзаке. Зато оружие весит меньше. И какой мне сейчас с этого прок? Надо было АК внизу подобрать, видел же у одного из убитых!

Отшвыриваю бесполезную железяку и, перегнувшись через край площадки, выпускаю в дым всю обойму из «Ругера» – этот работает! Почему не из «ТТ»? Так выстрелов почти не слышно, сразу и не просекут, где я. Ну, авось не просекут. Внизу, правда, кто-то вскрикнул, но в целом возни больше не слышу. Всё, патроны кончились и тут. Но это оружие я не выброшу! Привык уже… несколько лет данный пистолет мне служит – и неплохо это делает! «Ругер» за пазуху, «ТТ» занимает его место.

Что-то грохает во дворе, лестница трещит, и вся башенка ходит ходуном. Это что же там такое жахнуло-то так? А треск продолжается. Так это же шаги! Кто-то крадётся вверх по лестнице. Из-за дыма я его не вижу, правда, и он не может меня рассмотреть. Тем паче я лежу ничком. Плохая позиция, ежели этот деятель попросту лупанёт вверх из автомата – тогда будет кисло. Хоть площадка и собрана из толстых досок, пули её, скорее всего, пробьют. Ага, вместе со мной… Но в плане скрытности – плюс, лежащего почти не видно. Во дворе что-то грохает ещё раз. И почти одновременно снизу показывается голова человека. И ствол обреза помпового ружья солидного калибра, что намного хуже! Мы выстрелили почти одновременно. По спине словно ломом хренакнули со всей дури! И прицел он мне сбил – пуля из «ТТ» ударила противника в плечо. А целился-то в башку! Впрочем, это ведь была не стандартная пуля. Та просто бы прошила злодея навылет, а экспансивная развернула противника и со всего маху впечатала его раненым плечом в стену. После чего он с грохотом и матом улетел вниз.

Обрез же остался лежать на лестнице. Чем я тотчас же и воспользовался, выпалив остаток магазина вслед бывшему хозяину.

Грохот! Взрыв гранаты в коридоре – и дружный топот ног.

– Ламбада!

Блин. Пароль! Свои!

Сижу на крыльце – мне перевязывают спину. Гадский злодеюка ухитрился попасть в меня всего одной картечиной – но как попал! От левой лопатки аж до… словом, почти пониже спины она пропахала во мне изрядную борозду. Неглубокую, но весьма кровоточащую. И если бы не некоторые физиологические особенности моего организма (боли почти не ощущаю и переношу её намного легче обычных людей), свернулся бы я в колечко от болевого шока. Там бы он спокойненько меня и добил, да хоть бы и ногами запинал. Но есть в новом мире такая единица измерения – один «анхрен», так что я сижу сейчас на крыльце, а моего обидчика уже бросили в общую кучу. Она, кстати, весьма приличная получилась.

Тела злодеев стаскивают охранники блока – их мы обнаружили под замком в подвале казармы. Оружия, разумеется, им никто пока возвращать не стал, мало ли… Да-да, все нападавшие оказались людьми пришлыми, никому из нас не знакомыми. За небольшим исключением – четверо из них всё это время жили рядом с нами в трактире. То есть операция эта – отнюдь не случайный налёт, и спланирована явно не вчера. Да, Олаф, нам явно есть о чём поговорить. И к Вите вопросики у меня теперь есть. Хотя если бы не его прикрытие…

– Командир!

Поворачиваю голову. На моей башенке теперь наблюдатель с биноклем – он и кричит.

– Чего там?

– Машины со стороны города!

А это ещё кто пожаловал? Князь приехал? С какого рожна?

– Занять оборону! К бою! – гаркаю во всю мощь лёгких. Чёрт, не успели меня до конца перевязать… буду теперь обнажённым торсом отсвечивать. Ага, как революционный матрос – только пулемётных лент не хватает для большего сходства! Куртку жалко, её теперь только на тряпки пускать – картечь в клочья всё разодрала. Да и рубашку туда же, на ветошь.

– Там белый флаг!

Вот даже как? Хотим поговорить? Ладно, мы не против.

А вот белый флаг в руках держит мой старый знакомец – тот самый болтун Костя. Второй сменщик Жана.

– Ну, здравствуй! – киваю ему на ящик напротив. – Садись! Надеюсь, твои эстетические чувства не оскорбит вид моего голого торса? Меня, видишь ли, перевязывают.

Костя качает головой, присаживается.

– А ты, однако, остр на язык!

– Да не только на язык, у меня и руки ещё не отсохли, – киваю на кучку тел в углу двора. – Там и моих «крестников» изрядно имеется.

Медбраток хлопает меня по плечу – завершил, наконец, свою работу.

– Найдите накинуть, что ли, какую одежонку, – говорю ему. – А то у нас, вишь ли, переговоры – а я голышом! Несолидно!

– Сделаем! – кивает санитар. Собирает причиндалы и отходит в сторону.

Но нельзя сказать, что мы остались наедине – за нами внимательно наблюдают сразу трое моих ребят. Близко не подходят, но что значат десять метров для пули? Фигня.

– Их Олаф всех впустил? – кивает на покойников Костя.

– Удивлён?

– Честно? Нет. Давно от него какой-то подлянки ожидали. Он с «новыми викингами» давно в дружбе, только что в дёсны не целовался. Но вёл себя правильно, косяков за ним до сей поры не замечали. Вот меня сюда и наладили – вскрыть его связи. Ну, и прочее всё, сам понимаешь.

Понятно. Витькин коллега со стороны князя.

– Ясно. Ну а сейчас что делать будем? У меня погибшие есть – кому я за это должен спасибо сказать?

Костя лезет за пазуху – тотчас же напрягаются за его спиной мои охранники. Он выкладывает передо мною лист бумаги.

– Десять лет беспошлинного и бесплатного прохода и постоя на нашей территории. Князь только что подписал.

Неплохо.

– У меня в колонне четыре цистерны с соляркой – для вас. Два грузовика с боеприпасами – патроны к автоматам, гранаты.

– Могу тебе Олафа подарить – он жив. Не без дырок – ну, так это уже не мои проблемы. Но говорить вполне способен. Даже сейчас.

– Вот за это отдельное спасибо! Уже от меня! Грузовики и цистерны можешь не возвращать.

Опаньки… А ты, друг мой ситный, фигура немаленькая!

– Договорились! Ребята ваши, как видишь, более не под замком. Но оружие им, извини, верну только завтра утром, когда уйдём.