Я хотел, чтобы меня убили - Борис Бабкин

– Вам кого? – открыв дверь, спросил Остоцкий.

– Извините, – улыбнулся стоявший перед дверью крепкий капитан ВДВ. – Я хотел бы видеть Игоря Петровича Остоцкого.

– Что вам угодно? – неприветливо спросил Учитель.

– Это вы! – понял офицер. – Мне надо узнать, что случилось с Борисом Вуличем. Мы многое слышали, но…

– Насколько известно мне, – по-прежнему холодно проговорил Остоцкий, – Вулич совершил преступление, был осужден на четыре года и отправлен в колонию. Недавно совершил побег, при этом чуть не погиб часовой. Сейчас его усиленно разыскивает милиция. С ним бежал преступник, который подозревается в ряде заказных убийств. Больше я ничего не знаю и поэтому имею честь откланяться. – Он закрыл дверь.

– Извините, – пробормотал офицер.

– Передайте начальству, что вы глупо работаете.

– Какому начальству?

Игорь Петрович расслышал искреннее удивление в голосе офицера.

– Погоди-ка, – открыв дверь, остановил он десантника, – ты кто есть-то?

– Капитан Лесов, – представился тот. – Учился вместе с Вуличем. Близкими друзьями не были, но вместе в девяносто шестом телевизор с Масхадовым расстреляли при подписании…

– Заходи, – пригласил Игорь Петрович. Офицер вошел.

– Добрый день, – увидел он Лену.

– Здравствуйте, – кивнула она. – Твой ученик?

– Знакомый Бориса, – ответил Остоцкий.

– Ушли, – подмигнул Виктор. – Теперь точно ушли.

– Когда и как будем искать заказчика? – спросил Борис.

– Знаешь, – удивленно посмотрел на него Виктор, – а тебе, похоже, это нравится. В глазах блеск появился, улыбаться начал. Жить захотел, кажется.

– Я хочу, чтоб меня убили. Но сейчас занят другим. Отвечай, только честно. Если не выйдет, лучше молчи.

– Я понял и скажу честно. Все эти песни о легионе просто фантазия. Скажу больше – я очень рассчитывал на твою помощь, но просить об этом не мог. А разобраться должен. Не из-за себя, я дорогу себе выбрал. Помнишь, говорил о своем отношении к тестю, гордость дурацкая не позволяла принимать его помощь или пойти работать под его начало. В ЧОПе платили мало. Телохранителем, конечно, побольше получал, но не смог быть сторожевым псом. Жизни личной при такой работе нет. Поэтому легко поддался уговорам Рушника. Он узнал, что я снайпером был и стреляю классно, и предложил свести с заказчиком. Раздумывал я недолго, сигарету не успел выкурить. Сработал, понравилось. И риск, и в то же время себя чувствуешь… ну если не богом, то вершителем судьбы.

– А не было мысли, что ты помогаешь какому-то духу убрать хорошего человека? – спросил Борис.

– Даже не задумывался об этом. Думал о том, как получу приличные деньги, какой подарок куплю дочери. Во второй раз получил еще больше и решил на Ольгу счет открыть. Потом третий раз и думал, что жизнь наладилась. А тут авария и… – Он махнул рукой. – Только поговорив с тобой, я понял, что меня дважды пытались убить и что Ольга под прицелом. Когда я узнал, что Анька закрутила с этим хохлом, понял, что Ольге будет плохо. Они знают, что Шугов все оставит внучке. И представь, что с ней сделают… Вот поэтому я бежал. А потом, когда сообразил, что меня замочить хотели, решил, что надо сначала с этими разобраться. И очень на тебя надеялся. Что ты сдохнуть хочешь, мне стало ясно, когда мы о парусе заговорили. Но также понял, что за забор мы выберемся, а там надеялся, что ты на себя их отвлечешь, а я успею ноги сделать. В общем, сейчас ты все знаешь и…

– Как будем искать Директора? – перебил его Вулич. – Да, я очень хотел, чтобы меня пристрелили слуги закона. Поэтому и бежал, и в часового бомбочку бросил. Не вышло, – усмехнулся он. – Потом решил, что это даже к лучшему. Доберусь до одного мента и погибну там. Но сейчас надо спасать Ольгу. Я не видел ее, но почему-то уверен, что она хороший человек. В общем, как будем искать Директора?

– Знаешь, Афган, – помолчав, тихо проговорил Виктор, – живи. Не должны такие, как ты, погибать. Ты даже сейчас России служишь. И дело не в моей дочери, а в том, что ты против этих духов.

– Я хочу, чтобы, когда меня будут убивать, я знал, что сделал, даже будучи уголовным преступником, что-то полезное для России. Это, может, звучит слишком торжественно.

– Нормально звучит. Просто я мог бы понять суд, если бы ты кого-то ограбил из-за денег или убил, но…

– Давай не будем изливать друг другу душу, – остановил его Борис. – Надо найти Директора. Но как?

– А чего его искать, он сам на нас выйдет.

– Не думаю, что это правильное решение. Рушник, надеюсь, будет утверждать, что его атаковали не мы. Тогда наш удар по Директору окажется неожиданным. Он не знает, что нам известен заказчик. Поэтому надо атаковать его раньше, чем он захватит твою дочь. Хорошая комбинация была в Ярославле. Твой тесть понял, что ты действительно хочешь спасти Олю. Я не думал, что он тебе поверит.

– Да я не врал ему никогда, уж больно он правильный, все по закону. Сейчас жалею, что не стал с ним работать. Хотя поздно сейчас, да и не по-мужски вроде. Теперь уже ничего не изменишь. Разобраться с Директором и с питерскими – и все, самое главное в жизни я сделаю. Значит, Директора нужно за горло брать. Но видишь ли, в чем дело… Ты знаешь, на кого мы охотимся?

– Директор, – заглянув в кабинет, сообщила Рушницкому Полина. – В дом идет один. В машине у ворот трое, еще джип с затемненными стеклами.

– Все-таки решился, – усмехнулся Данила.

– Хозяин на месте? – послышался голос Директора.

– Проходите, – ответила Полина.

– Останься, – кивнул жене Данила. – Он наверняка будет и тебя спрашивать о налетчиках. Детали помнишь?…

– Да я этих бандитов никогда не забуду! – громко для вошедшего Директора произнесла она.

– Здравствуйте! – Пожав руку Даниле, Директор протянул женщине розы. Вытащив сигарету, закурил. – Кто же на тебя напал? – затянувшись, спросил он. – Умелые какие-то ребятишки. Я думаю, это были Вихрев с Афганом. – Он уставился на Рушницкого.

– И ты думаешь, Вихрев оставил бы меня в живых? – усмехнулся Данила. Он осторожно дотронулся до забинтованного плеча. – Зачем ты приехал? Чтобы обвинить меня в чем-то?

– Ты прав, Вихрь убил бы тебя. Разумеется, сначала узнал бы имя заказчика и убил. Но меня насторожило то, как работали эти двое. Они управились с твоими людьми около прудов и довольно легко разделались с остальными. Сколько у тебя потерь?

– Пять. Трое ранены и двое покалечены. Ну и я. Хорошо, что Полину только ударили.

– Вот спасибо, муженек, – усмехнулась та. – Меня, жену Рушника, в собственном доме…

– Значит, Вихрев все-таки в Ярославле, – пробормотал Директор. – Почему же Бескровный сомневается? И даже хочет вернуть Солнцева в Москву? Налей выпить, – попросил он Полину. Та вышла. – Твои работают по Вихрю? – обратился Директор к Рушницкому.