Фурия - Вийя Шефф

и больно. И руку убери! — рычу на него.

Он убирает ладонь.

— Ты добрая и грозная одновременно, — ловит мой взгляд.

Его зрачки как блюдца.

Лейкопластырем залепляю ссадину, а на губе осталась только припухлость. Отлично.

— Не дай бог тебе на меня работать, вот где ты узнаешь праведный гнев.

Он издаёт смешок.

— Ты крови боишься, да? Я видел, как тебя передёрнуло в зале.

— Не боюсь. Дурманит от вида… — зачем-то рассказываю ему.

Мы отправляемся дальше.

— Тормозни, — хватает меня за руку, когда мы объезжаем центр мимо побережья.

— Что ещё?

— Там МакАвто, давай заедем, я есть ужасно хочу, — смотрит жалостливо.

Я закатываю раздражённо глаза, но сворачиваю к кассе заказов.

— Два гамбургера, две картошки и две колы, — произносит он заказ.

— Не лопнешь, деточка?

— Так нас же двое, — улыбается по-детски искренне.

Какой же ещё ребёнок…

— Я не собираюсь с тобой есть, — чеканю каждое слово.

— Выпьешь колы.

— Я не пью газировку.

— Почему? — сводит брови.

— У меня непереносимость газов.

— Пучит? — хихикает.

— Рвота открывается.

— Давай вернемся, и я закажу воду без газа.

— Сиди уже! — цыкаю на него.

Мы забираем заказ и выезжаем на дорогу.

— Держи, — протягивает мне один пакет.

— Ты хочешь, чтобы я ела за рулём?

— Я часто так делаю. Но если тебе сложно, то остановись где-нибудь.

Я сворачиваю в карман и глушу машину.

Как же ты меня достал!

Вон из машины и подхожу к ограждению вдоль дороги. Сжимаю металлическую трубу так, что кости хрустят, а сбитые костяшки снова ноют.

Так и стою, не знаю сколько времени. Прохладно и я ёжусь, растирая плечи.

Том выходит из машины и накидывает мне на плечи свою спортивную куртку.

— Простынешь, — смотрит ласково на меня, слегка улыбаясь.

Дверь осталась открытой, и я замечаю в его сумке книгу. Она на русском, судя по обложке. Беру её.

Достоевский " Идиот"…

— Ты знаешь русский? — гляжу на него подозрительно.

— Нет… — тушуется и отводит глаза. — Это книга Лимы, она забыла её у меня. Нужно вернуть…

— Книга Лимы? Я кроме учебников у нее других не видела.

Он пожимает плечами.

— Я верну, — засовываю её в задний карман сиденья. — Ешь, давай и поехали, а то время уже позднее, — мельком взгляд на часы.

Почти одиннадцать.

— Детское, — спорит со мной.

— Будет тебе столько же лет, сколько и мне, тогда ты будешь считать так же как я.

— Не ври себе! — подаёт мне пакет с картошкой фри, я беру несколько штук. — Тебе больше двадцати пяти не дашь. Большинство моих сокурсниц выглядят старше тебя, — шумно тянет из трубочки колу, резанув по слуху.

— Спасибо за комплимент, — натянуто улыбаюсь.

— Это правда, — ведёт плечом.

Собирает мусор и выбрасывает в урну рядом.

— И в форме ты отличной. До сих пор помню, как ты грациозно скакала на лошади, — подступает почти вплотную ко мне.

— Вспомнил тоже! — фыркаю.

— А я каждую минуту наших встреч помню, с момента столкновения в молле, — хватается за поручни ограждения по моим бокам.

Я в ловушке.

Отвожу голову в сторону, чтобы не смотреть на него. Но он берёт рукой за подбородок и заставляет опять взглянуть на себя.

— Что ты хочешь? — выпаливаю вопрос.

— Губы твои на вкус попробовать, — произносит томно, упираясь в мой лоб своим. — Надеюсь, они такие же вкусные, как и твой запах, — вдыхает воздух у виска.

— Перебьешься! — с вызовом гляжу на него.

— Уверена?

Он запускает руку в волосы и слегка натягивает их, заставляя немного откинуть голову назад.

Взгляд его глаз парализует, я даже дышать перестаю.

А потом он целует. Жадно, с натиском, так, что всё тело будто молнией пробивает. Впиваюсь пальцами в него, пытаясь оттолкнуть, но он просто сгребает меня в охапку и не выпускает, продолжает терзать губы.

Мой кошмар оживает…

Я не хочу этого! Но тело не слушается…

Мысленно молюсь всем богам. И кто-то там меня услышал.

Слегка пальцами обхватываю его лицо. Он вздрагивает и ослабляет хватку, посчитав, что я сдалась.

Напрасно…

Получает удар коленом по бубенцам и скрючивается от боли.

— Ты сдурела? — пищит, присаживаясь на корточки.

— Нехрен руки распускать! — скидываю куртку на землю.

Рядом ставлю его сумку, сажусь в машину и ударяю по газам, сваливая отсюда подальше.

Глава 47

— Зачем ты написала забрать тебя, если уехала на такси? — требую ответа за завтраком у Лимы.

— Ты о чём? Я ничего тебе не писала, — округляет глаза.

Я открываю приложение и показываю её сообщение.

— Я ничего не писала. Вот! — открывает своё и там пусто.

В голову закрадывается подозрение.

— Ты кому-нибудь давала телефон?

— Нет… Он всё время был со мной. А потом сел. Ты что ездила в клуб?

— Представь себе! Но вместо тебя нашла там кучку похотливых подростков.

— Я поэтому оттуда и уехала. Неприятно стало, когда они все смотрят.

— Доедай, и поедем, мне ещё на работу, — встаю из-за стола и иду собираться.

Значит, меня туда специально позвали, зная, что Лимы там уже не будет. И кто это сделал не трудно догадаться.

Мелкий гад!

Мало ты вчера получил! Значит, огребешь ещё раз.

Доехав до университета, я достаю сзади книгу и отдаю девушке.

— Держи, твоя… Том просил передать.

— Это не моя! — смотрит на меня, как на сумасшедшую. — У тебя всё нормально? Сообщение, которого нет. Теперь эта книга… Идиот? Достоевского? Да я его даже в школе не читала! Это же нудная тягомотина! Может тебе к врачу сходить? Похоже, старая травма обострилась.

Хлопает дверью и уходит.

Открываю книжку и пролистываю её.

Глазам не верю!

Больше половины страниц с пометками на полях. Вопросы, восклицательные знаки. Карандашом обведены слова, которые даже я не знаю, как перевести на английский, если только по смыслу.

— Ублюдок! — громко закрываю.

Глушу машину и решительно отправляюсь на его поиски.

Оказывается, не так уж и трудно это сделать. Мне почти сразу сказали, что он в спортзале.

Громко чеканя каблуками под пристальным вниманием других студентов, которые затихли, прохожу через весь зал в дальний конец, где Том прыгает на скакалке. На нём только шорты, и ручьём льётся пот.

Он останавливается, окидывает меня масляным взглядом.

— А сны сбываются и даже быстрее, чем я думал, — с ухмылочкой.

— Мелкий лживый гаденыш! — шиплю сквозь зубы и ударяю книгой, оставив её в его руках, которыми защищается.

— Потише! А то нас не так поймут, мы же вроде как оба несвободны, — кидает книгу на подоконник и говорит по-русски.

Я гляжу на него ошарашено.

— Да, я учу русский. Ты правильно поняла.

— Значит, ты знал всё, о чём мы говорили в