Апелляция кибер-аутсайдера - 5 - Семён Афанасьев

тени его подозрений. — Форма и параметры уведомления вашего органа мной либо компанией не оговорены. Я за дух закона, не за букву. Если вы считаете, что что-то не так, у меня физически не хватит возможности заставить вас делать что угодно под мою диктовку.

— Мама говорит, что вас ждут в лаборатории, как вы и просили, — напоминает одноклассница. — Она сама подъедет туда, чтобы официально поставить вас в известность об уже предпринимаемых компанией мерах по поводу того эпизода, которые вы считаете вторым. "Импорт" из-за границы на данный момент в работе, причём головная компания уже официально уведомила метрополию.

— Вот почему там всюду замки, — понимающе кивает сам себе темнокожий. — Уже понавесили сверху... Красиво жить не запретишь. — Он смотрит на нас по очереди. — А как вы ближайшие двое суток будете объяснять другим физическое отсутствие вашего завуча? Допустим, со мной вы договорились; но кроме меня есть ещё надзорный орган, прокуратура. Да и до суда, мало ли, что-то откуда-то докатиться может. Не хотелось бы попасть в анналы истории.

— Моей электронной подписью, — поднимаю руку, — от имени HamQualCon на сервер здешнего электронного правительства в течение оговоренных шести часов поступит официальное уведомление: поскольку опасность уровня... HamQualCon утилизировала... тело пострадавшего по особому протоколу... Коротко, Сергей Трофимов на время исчезает — нам надо исследовать тело. А когда разберёмся, что именно и как его убило, и есть ли опасность другим — тут же явим апдейт народу.

— И он потом оживёт? — хмыкает полицейский.

— Знаете, я парень простой. Вот выписка из лицензии и договора с правительством, — подвешиваю скрин в воздухе. — Черным по белому написано: affected body. Нет никаких оговорок, мёртвое оно или живое. Давайте оставаться в рамках законодательства?

— Если тело окажется живым, оно потом может весьма не по-детски привлечь вас же к ответственности, — вроде как зондирует почву Коули, старательно наблюдая за моей реакцией.

— Буду отвечать по всей строгости закона в этом случае и с Сергеем Трофимовым уж как-нибудь отношения выясню. Детектив, открою секрет: он мне нужен в списке неживых буквально на сутки-двое. Да, я использую момент в своих интересах и сам Трофимов в курсе. В итоге он приобретёт гораздо больше, чем если мы начнём орать о его невредимости сейчас на весь мир.

— Вы можете с ним связаться лично, кстати, — аккуратно предлагает Миру. — Если хотите, мы можем доставить его к вам в лабораторию, где сейчас будете работать. Либо потом вас отвезут к нему?

"Будете работать" — на самом деле громко сказано. Как я понимаю, Коули хочет забраться в любое тихое место, с гарантированной конфиденциальностью, чтобы с высоты профессионального опыта покопаться в каких-то деталях вирусов, нюансы которых ото всех ускользают.

* * *

Договориться с детективом у Рыжего в итоге получилось. Не всё было сказано вслух, но между строк откровенно повисло: если запланированное пройдёт гладко, то и от Коули сюрпризов не будет. Если же что-то сложится не так, каждый за себя.

Одновременно посмотрев друг другу в глаза, они неожиданно взялись за руки. Так и пошли в сторону учебного корпуса.

— А скажут, что ты меня пялишь, — заметила она при виде знакомых лиц, поворачивающих им навстречу.

— Подождите. — Онода, Саджо, ещё некоторые хань стали чуть сзади Ченя.

Китаец, получив первую помощь от прибывших по страховке врачей, в больницу почему-то не поехал.

Он щеголял слепой повязкой на глазах и в пространстве ориентировался исключительно благодаря расширению концентратора (поэтому и были нужны сопровождающие: объединённые в сеть, несколько гаджетов моделировали ему трёхмерное пространство на имплант).

— Мало огрёб? Могу добавить, — нелюбезно поморщился Рыжий, игнорируя англоговорящих и даже пару латинос.

Присутствие последних чётко говорило в пользу мирного разговора. Эрнандес и Мартинес в обозримых пределах не просматривались и, судя по их локации, продолжали нарезать круги перед входом, занимаясь своим старым вопросом.

Растолкав школьников, к ней бросилась Юнь:

— Миру, я ему не говорила...! — бывшая подруга оказалась действительно взволнованной.

У неё даже были влажными глаза.

"Он это знал раньше! До того, как мы помирились!" — продолжила она в чате.

"В чём дело?".

— У тебя нет импланта, — указательный палец Ченя обличающе повис в воздухе. — Я не имею права инициировать разбирательств, но могу запросить твои объяснения, как пострадавшая сторона. Каким образом ты смогла меня победить, будучи натуралом?!

"Бля-я-я, вот и геморрой подъехал ‍♀️", — появилось от Мартинес, которая наблюдала за происходящим через концентраторы своих. — "Выкрутитесь сами? Или братвы прислать?".

"Сами".

— Я не обязана тебе отвечать, но поясню для остальных. — Миру внимательно обвела взглядом присутствующих. — Слухи о моей натуральности здорово преувеличены.

Чень молча активировал расширение и увеличил до максимума голографический дисплей:

— Ты ноль. Допустим, мой сканер врёт, но тест может повторить любой из присутствующих. Хамасаки, а может, ты играешь не совсем честно?! В чём дело?

"Миру, он создаёт совсем незаметный канал к тебе!", — Рыжий, наплевав на всё, непринуждённо за долю секунды спалился в чате перед Сяовэнь.

Зачем он написал тут?!!

Бывшая подруга не додумалась ни до чего лучше, чем молча развернуться в его сторону и отвесить челюсть до земли. Хорошо хоть не сказала ничего.

"Странно. Я ничего не чувствую", — японка на два раза повторила проверку.

"Видимо, так он и в первый раз действовал. Если ты тогда даже с ресурсным имплантом не поняла...", — Виктор прыгнул выше головы, недосказанностью оставляя кучу места для полётов фантазии китаянки.

Последняя, слава богу, пока лишь косплеила сову и ничего вслух не говорила.

И за это спасибо.

"Бегу к вам. Пригляжу за..." — панда Эрнандес кивнула на иконку Юнь.

"Я могила!", — в реале китаянка наконец отмерла и перестала изображать жертву расизма в момент группового надругательства.

Чёрт, и чего я от Мартинес нахваталась, мелькнуло у неё.

"Я пишу происходящее корпоративным расширением", — эмоциональный фон Седькова стал неожиданно сухим и отстранённым. — "Является доказательством. Признаётся юстицией. Миру, если этого не остановить сейчас, эта мразь так и будет дальше... Я полностью контролирую процесс, он пока только подключается к твоему концентратору. Если ты скажешь — я прямо сейчас его приведу в чувство. Не могу решить сам, помоги".

"Я тебе верю. И в тебя верю".

"Эй, не подвешивайте беседу!" — кошка Мартинес замахала двумя лапами. — "Остальные же за вами смотрят!".

— У