Малек. Безумие продолжается - Джон ван де Рюит

Каждому из игроков дается кусок хлебушка. Игроки встают на позиции.

Позицию нельзя менять, нельзя таку/се бегать за Кар­ликом.

Цель игры — бросить кусок хлеба, чтобы он упал на пе­ревернутый мусорный бак.

Кто бросает последним — проигрывает. (Его кусок хле­ба съедает Жиртрест.)

Если хлеб падает или не попадает на мусорку, игрок дисквалифицируется. (И его кусок хлеба съедает Жир­трест.)

Победитель получает бесплатную порцию бренди «Меллоувуд» в воскресенье в Бешеном Доме.

К моему удивлению, выиграл Гоблин. Хотя так вышло лишь благодаря тому, что он сделал умный ход: ударил бедного Карлика в живот хоккейной клюшкой. Тот упал на колени, и Гоблин забросил на корзину победный кусок. После со­ревнования Жиртрест снял мусорку с головы Карлика и от­клеил скотч, которым был заклеен его рот. Карлик распла­кался, но Жиртрест подарил ему шоколадку и сказал, что он молодчина.

Когда Карлик лег спать, Саймон спросил меня, зачем Лутули приходил ко мне на днях. Я начал рассказывать о собраниях общества «Африканская политика» и даже хотел прочесть ему мини-курс политической истории ЮАР, как вдруг Рэмбо заорал на меня и сказал, что у меня кишка тон­ка быть членом Безумной Восьмерки — мол, я не вписыва­юсь в нее по духу. Не знаю, что вдруг произошло. Верн за­светил мне в лицо фонариком, а остальные члены Восьмер­ки окружили меня, кивая и соглашаясь с Рэмбо! Кровь отхлынула с лица. Мало того что дело попахивало дракой, так все еще и объединились против меня!

Свирепое лицо Рэмбо было всего в нескольких дюймах от моего.

— Нам все равно, чем ты там занимаешься на своих со­браниях клуба для геев, Малёк, — прошипел он. — Но ты, видать, считаешь себя крутым революционером-интеллек­туалом, который зависает с Лутули и думает, что он герой. — Отняв у Верна фонарик, Рэмбо пустил луч мне прямо в гла­за. — Твой маленький секретный клуб, свидания с Папа­шей — меня тошнит от всего этого. А уютные посиделки с Укушенным, где ты наверняка стучишь на меня и показыва­ешь ему свой дневник. — Я попытался объяснить, что ничего не сказал Укушенному, но Рэмбо еще не закончил гневную тираду по поводу моего дневника. — Каждый день мы видим, как тЫ пишешь о нас и о том, какой ты замечательный, как все тебя любят и какой ты прекрасный актер. Что ж, знай, что все это полное дерьмо! И мы можем это доказать, потому что мы здесь и видим все собственными глазами. Так что пи­ши что хочешь, но мы все знаем — ты фальшивый насквозь!

Повисла мертвая тишина. Я видел, что все они согласны с Рэмбо. В комнате возникла отвратительная атмосфера. Казалось, что внезапно похолодало. Всего за две минуты Безумная Восьмерка превратилась из друга во врага. Даже лицо Верна выражало что-то вроде ненависти.

Я подождал, пока Рэмбо отпустит мою футболку. По­чувствовал облегчение, когда понял — он не будет меня бить, хотя это никак не компенсировало тот факт, что я по­терял всех своих друзей.

Лежал в кровати, а в ушах звенело, и все крутилось перед глазами. Стоило закрыть глаза, и перед ними расплывались желто-красные формы. В животе между пупком и грудиной заныло. Словно гигантский осьминог своими щупальцами обвил мои внутренности и принялся стискивать их одним медленным движением. Очень хотелось домой.

Суббота, 10 августа

После вчерашнего чувствую себя ужасно, да еще эти сорев­нования по бегу по пересеченной местности. Весь день сло­нялся по школе, чувствуя себя неудачником. Никто со мной не разговаривает, а за обедом и ужином сидел один.

Во второй половине дня позвонила мама и сказала, что папа уехал в Транскей, сказав ей об этом всего за час до вы­хода из дома. На прошлой неделе там недалеко от берега за­тонул корабль «Ошеанос», и папа с Фрэнком отправились на поиски сокровища.

А на танцы я так пока никого и не пригласил.

Урок на всю жизнь: никогда не думай, что ты всем нра­вишься, лишь потому, что никто открыто не признавался тебе в обратном.

Воскресенье, 11 августа

МАЛЁК ВЕРНУЛСЯ В КОМАНДУ!

По крайней мере, мне так кажется. Рэмбо сказал, что если я выпью целую кружку неразбавленного бренди «Меллоу-вуд» в Бешеном Доме, это докажет Безумной Восьмерке мою преданность и покажет, что мне снова можно доверять. Он сразу начал наливать, поэтому я решил, что время для спора неподходящее, выпил отвратительную жидкость, а потом закашлялся.

Бренди очень хорошо пошло, поэтому Бешеному Псу пришлось помочь мне спуститься с дерева. Гоблин накормил меня зубной пастой, чтобы старосты ничего не унюхали, а Рэмбо велел ложиться спать до ужина, пообещав, что они с Безумной Восьмеркой пустят слух, будто у меня болотная лихорадка в легкой форме.

По пути в школу меня вырвало под дерево. Помню, как остальные покатились со смеху и стали отпускать всякие шу­точки на мой счет. Когда все ушли на ужин, ноги сами по­несли меня в комнату с телефоном, а трубка как-то оказа­лась у уха. Я слышал гудки на том конце провода. Потом услышал голос Русалки. Через две минуты я повесил трубку, спотыкаясь, взобрался по лестнице и рухнул на кровать.

Она пойдет со мной на танцы!

Урок на всю жизнь: когда от страха готов наложить в штаны, просто выпей кружку бренди.

Понедельник, 12 августа

Худшее похмелье в моей жизни. Но есть и плюсы: Безумная Восьмерка снова со мной разговаривает, а Русалка до сих пор не перезвонила отменить встречу.

Урок на всю жизнь: больше никогда не пить спиртное.

Среда, 14 августа

После странных событий прошедшей недели в корпусе вновь восстановлен порядок. Тем не менее стараюсь не вы­совываться, а также перестал делать записи в дневнике во время самостоятельных занятий. Два дня чувствовал себя пуленепробиваемым, но теперь снова трясусь от страха пе­ред субботней встречей с Русалкой.

ПРОБЛЕМЫ И СТРАХИ, СВЯЗАННЫЕ С РУСАЛКОЙ

Неловкость в целом.

Как мне вести себя, учитывая, что она меня бросила и сбеушла с серфингистом, который ездит на «гольфе» ? Надо ли признаваться, что я тайно слеусу за ней с марта?

Надо ли упоминать, что целовался с Амандой? Воспользоваться ли дезодорантом Саймона («Эго») или своим («Мам фо мен»)?

Я ни в коем случае не намерен превращаться в тряпку и за­бывать о том, что эта женщина бросила меня в День святого Валентина. (Или на следующий день, неважно.) Она заслу­живает, по меньшей мере, выговора за то, что по ее вине я чувствовал себя несчастным и уязвленным. Гоблин считает, что нужно упомянуть о доверии, о том, что доверие между нами пошатнулось. А когда Русалка спросит, как ей загладить свою вину, я должен спустить штаны и потребовать орального секса! Сказал Гоблину, что подумаю над его предложением.

Составив несколько списков, наконец выработал фи­нальный план действий и приклеил его изнутри дверцы шкафчика.