Спасенные - Джим Горант

В 16.00 двери отворились, и в читальню вошли несколько детишек в сопровождении взрослого. Они уселись кружком на полу и по очереди подсаживались на подстилку к Джонни, читая небольшую книгу «Новый трюк Бисквита»[20]. Их тоненькие голоса терялись в тишине огромной комнаты. Джонни сидел и слушал так, как будто только этим всю жизнь и занимался.

Каталина вернулась из поездки в Хорватию 23 августа 2008 года, в четверг. Накануне ночью она не могла заснуть. Каталина не понимала, что ее так тревожит, но, ворочаясь в постели, она не могла отогнать от себя мысли о том, как там Жасмин. В конце концов она встала с постели и подошла к окну гостиничного номера. В ночном небе светилась такая огромная яркая звезда, что Каталина разбудила мужа и позвала его посмотреть. Она никогда не видела ничего подобного и удивлялась, была ли это планета или какое-то астрономическое явление. Ей даже пришло в голову, что это Жасмин освещает ей путь домой.

На следующий день они благополучно вернулись в дом родственников мужа Каталины, откуда она позвонила Карен Риз, вице-президенту приюта «Возвращенная любовь».

— Как там Жасмин? — спросила Каталина, услышав голос Риз. Последовала пауза, словно на том конце провода наступило некоторое замешательство.

— Каталина, — неестественно спокойно произнесла Карен, — Жасмин ушла.

Каталина не поняла.

— Ушла? — переспросила она, — Куда она ушла?

Бежали секунды. Из соседней комнаты раздавались голоса ее детей и мужа, разговаривающего с родителями по-хорватски. Каталина ждала. В трубке вновь раздался голос Карен:

— Каталина, Жасмин ушла.

❖

В понедельник, 19 августа, Роберт, друг Каталины, проснулся в ее доме и занялся двумя своими собаками и Жасмин. Покормив и напоив собак, он выпустил их во двор. Жасмин держалась. Было видно, что ей плохо, но она терпела, как, собственно, терпела всю жизнь.

Днем Роберт решил погулять с собаками в парке, где Жасмин любила бывать. По дороге одна из собак Роберта захромала и начала скулить. Она поранилась осколками стекла. Роберт попытался вытащить их из собачьей лапы, но пес продолжал скулить и лаять, прихватывая Роберта за руку и пытаясь отдернуть лапу. Вынимая осколки и стараясь удержать собаку, Роберт потерял бдительность и отпустил два других поводка.

Ему потребовалось несколько минут, чтобы очистить рану собаки от стекол. Он выпрямился. Вторая его собака стояла рядом, а Жасмин находилась чуть поодаль. Принюхиваясь, она медленно удалялась по тропинке, и их с Робертом разделяло около двадцати футов.

Поймать непривязанную Жасмин могла только Каталина. Никакие занятия не смогли тут ничего исправить. Страх, глубоко укоренившийся в Жасмин в результате всей ее предшествующей жизни, определял ее будущее.

Роберт стал очень медленно приближаться к Жасмин, надеясь схватить поводок, прежде чем собака поймет, что оказалась на свободе. Не успел он сделать и двух шагов, как Жасмин повернулась к нему. Она опустила голову и втянула ее в плечи. Роберт похолодел.

Опустившись на одно колено, он принялся звать собаку, стараясь, чтобы голос не выдал охватившего его волнения:

— Жасмин, ко мне. Жасмин, ко мне.

Жасмин отвернулась и принялась вглядываться в глубь парка, одной стороной граничащего с фермерским полем, на котором под ветром качались спелые кукурузные початки.

Жасмин вновь оглянулась на Роберта, словно раздумывая, что ей делать. Она не знала, что до встречи с Каталиной оставалось всего четыре дня. Но она знала, что лишилась солнечных дней на веранде в компании Десмонда. Лишилась прогулок и ласки. Лишилась песни. Лишилась любви.

Жасмин отвернулась от Роберта и побежала к кукурузному полю. Роберт понесся назад к машине. Посадив в нее своих собак, он опять побежал по направлению к полю, выкрикивая имя Жасмин. На краю поля ему навстречу попался мальчуган лет одиннадцати-двенадцати, кативший на велосипеде. Он согласился помочь, и вдвоем с Робертом они пошли по полю, зовя Жасмин. Время от времени она коричневой молнией мелькала среди стеблей кукурузы, и до них доносилось позвякивание ее цепочки, но они не смогли ее найти. В руки она им так и не далась.

Прошло несколько часов, и Роберт стал беспокоиться о своих собаках, запертых в машине. Поблагодарив мальчика за помощь, он вернулся в дом Каталины. Оставив там собак, он позвонил другу, который согласился встретиться с Робертом у фермы. Вдвоем они обыскали все окрестности, не переставая звать Жасмин. Когда совсем стемнело, им пришлось вернуться домой.

На следующий день полицейские нашли тело Жасмин на Либерти-Роуд. Они пришли к выводу, что ее насмерть сбила машина.

❖

В ту ночь Каталина не сомкнула глаз. Она не плакала. Кругом была пустота. Ее словно заперли на ключ. Ей казалось, что надо быть сильной для других. В телефонном разговоре Карен так горевала, что Каталина даже принялась ее утешать. Она узнала, что Роберт не находил себе места, и утром поспешила встретиться с ним. После этого ей предстояло сообщить об этом детям и отвечать на звонки работников приюта. Она скажет им, что в случившемся некого винить и это могло произойти со всяким. Она так действительно считала. Еще ей придется заверить их, что все в порядке, что она справится. А вот в этом она уверена не была.

Роберт был безутешен. Он не мог говорить. Он рыдал, а Каталина пыталась его утешить. Дети восприняли известие менее трагично.

— Жасмин пришлось покинуть нас, — объяснила им Каталина, — Она ушла на небо.

Раньше они уже пережили уход двух собак, и для детей эта смерть не явилась потрясением. Они были уже достаточно большими, чтобы понять, что случилось, но еще достаточно маленькими, чтобы задавать вопросы.

Минуты складывались в часы, часы в дни. Каталина отвечала на звонки, письма, присланные по электронной почте, старалась разобраться в своих чувствах, которых на самом деле не испытывала. Прошла неделя. Прошло десять дней. Шквал пошел на убыль. Телефон замолчал, письма прекратились, жизнь продолжалась. А Каталина оставалась в доме одна.

Местный художник, вдохновленный историей Жасмин, написал ее портрет и подарил его Каталине. Она повесила картину на стену в комнате дочери. Затем они нарисовали бабочек и повесили их вокруг картины. Это был уголок памяти Жасмин.

Десмонд играл во дворе с Рогом, но казался грустным. Теперь он лежал на веранде один. Каталина передвигалась по дому, словно во сне. Теперь она, как никогда, ясно чувствовала, что, сколько бы она ни отдавала себя Жасмин, взамен она получала гораздо больше. Больше всего на свете Каталина любила своих детей, и Жасмин казалась ей третьим ребенком. Вместе с тем Жасмин была слабее их, а значит, она была другой. Она больше нуждалась в Каталине, и их связь была глубиннее.