Барышня и хулиган - Татьяна Полякова

— Да? — Я заинтересовалась, но продолжать разговорна данную тему сочла опасным. Мишки на кухне не оказалось, и я забеспокоилась:что, если он удрал, а меня бросил расхлебывать всю эту кашу? —Садитесь, — пригласила я Виктора Ивановича и налила ему кофе, онпоблагодарил и вообще оказался на редкость приятным человеком. Вопросы задавалвежливо, не похоже было, что меня сию минуту отправят в тюрьму. Тут появилсяМишка, кивнул хмуро, а я засуетилась. — Вот, Миша, это товарищ из милиции.Оказывается, одного моего знакомого убили.

Виктор Иванович представился и начал задавать вопросы Мишке.Так как Шальнов наверняка подслушивал наш разговор, стоя под дверью, получалосьу него складно, а главное, в точности совпадало с моими словами. Картинавырисовывалась такая: Лося в последний раз я видела несколько дней назад. Впонедельник вечером была в клубе, где выиграла деньги, двадцать тысяч, повезломне. А во вторник ругалась с вернувшимся мужем, вечером он тоже был в клубе,напился и

Решил, что у него угнали машину, но это ему с пьяных глазпривиделось, потому что стояла она там, где Мишка ее бросил. Этот фактзаинтересовал милиционера, и он еще немного поспрашивал, а мы томились, то идело переглядываясь, и с минуты на минуту ожидали, что нас отправят в тюрьму.Но Виктор Иванович неожиданно откланялся и ушел, а мы с Мишкой вытаращили глазадруг на друга и еще некоторое время боялись пошевелиться.

— У-у-х, — наконец сказал Шальнов. — Вродепронесло. Только ведь надолго ли? Одно хорошо, когда Лося укокошили, я был втюрьме, и это убийство мне им при всем желании не пришить.

— А мне? — заволновалась я.

— А ты была в клубе.

— О господи, Лося убили под утро, и они вполне могутрешить, что я…

— Успокойся. — Мишка крепко меня обнял, что даломне возможность угнездить голову на его груди и немного повздыхать.

— Вот если бы Катьку найти, — заметила я, — изаставить ее рассказать, для чего им весь этот спектакль понадобился…

— Катька вряд ли появится. Если это ее рук дело, можноне сомневаться, она свой куш сорвала и сейчас где-нибудь на солнышке загорает,хотя за деньгами, что здесь спрятала, явиться все-таки должна.

— Но если они с Ильей заодно, то очень может быть, чтоон с Катькой встречается… — сказала я. Эта мысль вдохновила нас обоих, и мыопять отправились к коттеджу Дружининых.

Первые полчаса ничего интересного не происходило, и я началазевать. Наконец ворота гаража открылись и появился Илья на своем «Мерседесе»,мы пристроились следом, но на ближайшем перекрестке этот мерзавец засек нас ипопытался уйти. Мишка держался у него на хвосте как приклеенный. В ответДружинин, сделав громадный круг по городу, вернулся домой и, судя по всему,здорово нервничал. Стало ясно, ни с кем сегодня он встречаться не будет,поэтому мы, пострадав в машине еще час, поехали к себе. Остаток вечеравзвешивали наши шансы, они не радовали.

— Ладно, — потягиваясь, заявил Мишка, поднимаясь сдивана. — Давай спать. Завтра во что бы то ни стало надо отыскатьбородатого на «Понтиаке» и всерьез браться за этого Илью.

— Конечно, — засуетилась я, и мы вместе поднялисьв спальни, Мишка пожелал мне спокойной ночи и удалился, а я, закрыв дверь,припала к ней ухом, с намерением определить, останется Мишка дома или наденеткостюм. Спать он точно не ложился. Я слышала, как он бродит у себя, затем вышелиз комнаты, осторожно прикрыв дверь, и начал спускаться по лестнице. А язаревела, потому что после слов, сказанных утром, кинуться вдогонку не могла, амежду тем было мне так обидно и горько, что хоть из окна выбрасывайся.

Конечно, до этого не дошло, но чувствовала я себяисключительно несчастной, сидела на кровати, обхватив подушку, и тихонькопоскуливала, размазывая слезы до тех самых пор, пока дверь не открылась и непоявился Мишка.

— Ты чего ревешь-то? — удивился он, я соблегчением вздохнула, потому что в костюм он не облачался, ходит себе вхалате.

— Это я из-за дядьки, ну, что сегодня приходил, —вытерев нос, соврала я.

— А чего из-за него реветь?

— Страшно.

— А-а… — Мишка хмуро поглядел на меня, потом спросил:

— Мне где ложиться?

— Лучше здесь, — кашлянув, ответила я. — Иодеяло не приноси, чего его таскать туда-сюда… Слушай, может, стоило этомумилиционеру все как есть рассказать, ведь фактов уже достаточно. Теперь что жевыходит, я, то есть Катька, здесь, а ее вовсе нет и все ужасно перепутывается.Как же они смогут найти убийцу?

— Найдут они, как же, месяцев через десять, а мы здесьпод боком… — Мишка снял халат, лег, и я осторожно опустилась рядом, он меняобнял, но вполне невинно, а моя голова оказалась на его плече, это вышло как-тосамо собой. — Ну их всех к лешему, — заявил Мишка, и я мысленносогласилась с ним.

Вместо того чтобы с утра пораньше охотиться за «Понтиаком»,мы спали часов до десяти, а в одиннадцать раздался звонок в дверь и начистоспутал все наши планы. Но лучше по порядку.

Мишка проснулся в восемь, как обещал, и разбудил меня, носразу подняться не получилось. Эти два часа я выпускаю, как не имеющие к даннойистории особого отношения. В общем, после десяти мы встали, я пошла готовитьзавтрак, а Мишка бриться, и вот тут в дверь позвонили. Я насторожилась и,поразмышляв немного, бросилась к Мишке, потому что мы никого не ждали, а послевчерашнего визита сердце мое было все-таки не на месте. Шальнов натянул халат ипотопал к двери, а я принялась кусать губы и молиться.

— Здравствуйте, Михаил Степанович, — услышала яженский голос и чуть не подпрыгнула, потому что узнала его сразу, это чертовабизнесвумен Эмма. Интересно, что ей от Мишки надо?

Я выпорхнула из кухни и, стоя на лестнице, могла видеть нетолько Шальнова и эту мерзавку, но и красавца Илью в придачу, который заметнонервничал. Некоторая бледность необыкновенно ему шла.

— Нам надо поговорить, — этим своим невыносимымтоном заявила Эмма.

— О чем? — удивился Мишка, держа руки в карманаххалата и не приглашая гостей пройти.

— О той ситуации, которая сложилась, о недопустимойситуации, я бы сказала.

— Очень интересно, — хмыкнул Мишка. — И чтоэто за ситуация такая?

— В чем вы обвиняете моего мужа? — рявкнула она.

— Ничего себе, — выкатил глаза Шальнов. — Явам что, прокурор?

— Нет, вы значительно хуже. Вы вторгаетесь в личнуюжизнь людей и…