Не люби меня - Ольга Джокер

А сама думаю о Ярославе.

За эти два дня мы с ним общались всего несколько раз. Ночь, которую он возможно провёл с Радмилой, я не забуду никогда и ни за что в жизни. Казалось, что я медленно умираю. С каждым часом ночи. С каждой мыслью о том, что он проводит время с другой. Гладит её, целует, трогает, любит. Не так сильно... как меня.

Он перезвонил утром. Как и обещал. Сначала я не хотела снимать трубку, но после третьего гудка не выдержала. Только бы услышать его голос. Только бы понять, что я ошибаюсь.

У моей мамы было много мужчин. За плечами огромный жизненный опыт. Она всегда утверждала, что у нормальной женщины должна быть хорошо развита интуиция и она с первой ноты обязана улавливать настроение своего мужчины. Я не всегда с ней соглашалась, но... В этот раз я прекрасно почувствовала в голосе Жарова разительные перемены.

Чужой, холодный. Снова не мой.

Наше с Яром такое, казалось бы, близкое и осязаемое счастье ускользало как песок сквозь пальцы. И я ничего не могла с этим поделать. В непростом и сложном любовном треугольнике я была явно лишней, поэтому желание отойти в сторону, казалось, как никогда логичным. Своё слово Ярослав сдержал. Он поставил меня на ноги. Дальше я должна перестать надеяться на взаимность и этими самыми здоровыми ногами уверенно уйти сама. В свободное плаванье.

Остальные дни мы созванивались пару раз. Я никак не могла заставить себя не снимать трубку. Отвечала на звонки, вновь и вновь чувствовала всё то же самое. Врала, что слишком занята и у меня нет возможности долго говорить. Он не настаивал.

Жене строго-настрого запретила лезть в профиль Радмилы. Видеть, что она проводит дни и ночи в отеле, где остановился Яр, казалось мне убийственным. А я была уверена, что помимо сторис в ресторане у неё осталось для меня ещё много сюрпризов.

После посиделок в кафе я отправляюсь на тренировку. Для меня является удивительным тот факт, что Илья Степанович назначает встречу не только мне, но и Лиде Романенко. Она странно косится, когда я переодеваюсь в спортивную одежду. Я не отстаю и тоже прожигаю её взглядом. Пусть не думает, что боюсь.

На корте помимо тренера присутствует симпатичная миловидная женщина с короткой мальчишеской стрижкой. Как только она замечает нас с Лидой, уходит на трибуну. Может это жена Ильи Степановича? Мы никогда не были прежде знакомы.

— Сегодня вы соперницы, — произносит тренер, поочередно оглядывая нас с Романенко. – Готовы?

Мне ничего не остается делать, кроме как кивнуть. К Лиде у меня давно не самые приятные чувства. Представлять её соперницей будет проще простого. И доказывать, что я не настолько безнадёжна, как ей того хотелось бы.

Тренер даёт команду, игра идёт на счёт. Я действую агрессивно. Возможно, слишком. Выплескиваю ту боль, которая засела в области грудной клетки. Она терзает, мучает и никак не даёт покоя.

Почему она? Почему не я? Нам же было охрененно хорошо… Каждый день, каждую ночь. Каждую минуту.

— Лида, бить нужно, подводя ракетку под мяч и направляя траекторию вперед, а не вверх! – звучит грозный голос тренера. – И при подаче — замах кистью должен быть минимальным, лучше даже заранее выгнуть кисть вперед.

Романенко неприятно кривится. Видно, что ей не хочется казаться хуже меня. Она старается как может и умеет, но уверенность в собственных силах у неё явно подорвана, что играет мне на руку. Каждый промах соперницы заставляет меня всё яростнее выгрызать себе победу. До крови. Пока не захвачу полностью.

— Спасибо за игру, — произносит Илья Степанович, хлопая в ладоши. – Бегите в раздевалку и приводите себя в порядок. Потом ко мне. Надо поговорить.

Я принимаю душ, сушу волосы. Сообщаю Жене, что скоро освобожусь. Она как раз катается по делам на папином авто и обещает забрать меня уже через десять минут.

Мы почти одновременно возвращаемся с Лидой на корт. У неё волосы гуще и длиннее, но глядя на то, что я собралась значительно быстрее, она решает не заморачиваться и не сушить их до конца.

Тренер представляет нас короткостриженой рыжеволосой женщине. Её зовут Анна, она бывший игрок, а сейчас известный тренер. Живёт и работает в Канаде. С теннисом она тесно связана вот уже тридцать лет. На её счету много личных и тренерских побед. И сегодня она прилетела, чтобы предложить сотрудничество одной из нас. Мне или Лиде.

* * *

— Твою мать! – то ли радостно, то ли грустно восклицает Жека, повиснув у меня на шее. – И как я буду без тебя?

— Я ведь ещё не решила.

— А что тут решать, Сонь? Лететь, конечно! Такой шанс бывает раз и на всю жизнь!

— И как я оставлю тебя, маму, бабулю…

И Яра.

Хотя он и не предлагал мне остаться и возможно не предложит, но от мысли, что я улечу и мы никогда больше не увидимся, с меня будто без наркоза срывают кожу. Любое прикосновение, воспоминание, слово или движение – отдаётся невыносимой болью по нервным окончаниям.

— Нет, я не могу, — мотаю головой. – Лучше уступлю Лиде. Она точно согласится.

— И позже пожалеешь об этом. Будешь смотреть фотки и размышлять, что было бы, если бы на её месте оказалась я…

— Как знать…

— Ты можешь поговорить об этом с Ярославом. И отталкиваться от его ответа и решения. Если это так сильно тебя гложет.

Жеке звонят, она встает с высокого барного стула и выходит на балкон.

Я шумно вздыхаю. Илья Степанович дал времени до завтра. Не так-то много, если решается вся твоя жизнь. Он попросил меня не пороть горячку и не отказываться от предложения. Хорошо взвесить все за и против. Довериться сердцу. Анна — его хорошая подруга и в её результативности он уверен на все сто процентов.

— Соня! Соня, скорее! – возвращается в комнату Жека с выпученными глазами. – Посмотри, пожалуйста. Мне ведь не показалось?!

Медленно встаю со стула, подруга тянет меня за локоть в сторону балкона. Я никак не могу понять, чего от меня хотят. Люди, деревья, детская площадка… Симпатичная девушка в коротких шортах с огромным догом на поводке. Что?

— Прямо смотри!

Жека указывает рукой в сторону узкой тропинки, по которой идёт… Боже мой! Я моргаю. Раз, другой, третий. Картинка перед глазами не исчезает, а значит она реальна.

Сердце ударяется о рёбра, из глаз катятся слёзы. Не могу поверить... Он приехал, приехал!

Я мигом вылетаю в прихожую. Кое-как надеваю босоножки, не удосужившись застегнуть замочек. Лечу по лестничным пролётам с сумасшедшей скоростью, толкаю тяжёлую подъездную дверь от себя и оказываюсь на улице.

Солнце ещё не село за горизонт, на улице светло и видно. Прохожие удивлённо смотрят, как я со всех ног лечу навстречу дорогому мне человеку и висну у него на шее.

* * *