За личное мужество - Андрей Воронин

— Это сюрприз! — сказал Гарик и улыбнулся.

— Сладкий? — кокетливо спросила Анжела.

— Нет, горький! — в тон ей ответил Гарик.

— Вот любишь ты говорить загадками… — покачала головой Анжела.

— Вы мне номер машины своей напишите, — попросил Кориков. — Я через Интернет попробую ее поискать. Может, в аварию попала или бросили ее где-нибудь у обочины…

— Да-да, конечно, — кивнула Анжела и через минуту передала Корикову вырванный из блокнота листочек со всеми данными на свою машину.

— Спасибо, — кивнул Кориков и подумал, что ему страшно повезло. Он уже владеет многими секретами этой группы людей, которые на сегодня, похоже, и стоят за тайной организацией «Легион».

Анжела, будто услышав его мысли, вдруг спросила не то у него, не то у Гарика:

— Ну что, дипломат этот злосчастный открыли или нет?!

— Что вам с Костяном дался этот дипломат? — недовольно покачал головой Гарик. Он не знал, как остановить Анжелу. Не очень-то хотелось одергивать ее перед чужим человеком.

— Да пойми же, пока мы его не откроем, мы не сможем действовать дальше. Мы расшириться не можем. Ведь мы понятия не имеем, на каких условиях и с кем подписывал договоры Малиновский.

Анжела разошлась не на шутку. Правда, Кориков старательно делал вид, что дремлет и разговора не слушает.

— Слушай, смени пластинку, а?! — не выдержал наконец Гарик, когда они остановились возле одного из светофоров. — Перец хоть нам помогает, но он чужой человек. Я совсем не хочу его брать в долю.

— Да не хочет он ни в какую долю! — махнула рукой Анжела и, понизив голос, шепнула Гарику в самое ухо: — Видишь, дремлет он. Лох лохом. Хотя и красавчик.

Старший лейтенант Кориков едва сдержался, чтобы не ответить на «лоха». Но последняя фраза Анжелы потешила его самолюбие, и он лишь вздохнул.

— Слушай, потише ты, — попросил Гарик, — а то услышит, так потом неприятностей не оберешься.

— Подожди, кто кому платит? Мы ему или он нам? Кто чей хозяин? А хозяевам можно все.

— Ты что, считаешь, может, что и я у тебя на услужении нахожусь? — спросил Гарик.

— Ой, ну что ты, змей Гарюша! — проворковала Анжела. — Ты наш деловой партнер. И средства все мы на троих делить будем. Только отсыплем немного тем, кто нам помогал. Вот Перцу тоже хорошенько… отсыплем, — сказала Анжела и хихикнула: — Хотела сказать — всыплем. Перцу всыплем… Интересно звучит, правда? Перцу всыплем, а сами вмажем. Жаль только, что я всю прислугу на выходной отпустила.

Кориков собрал в кулак всю свою волю и открыл глаза лишь тогда, когда Гарик въехал во двор и притормозил у крыльца. Дорогу к дому он, хотя и делал вид, что задремал, запомнил точнее некуда.

Гарик отъехал, чтобы загнать машину в гараж, а они с Анжелой вошли в холл.

Там царил полумрак и было пусто. Анжела попросила прощения и пошла на второй этаж, чтобы привести себя в порядок. А Кориков прислушался и понял, что за дверью одной из комнат идет разговор. Очевидно, говорившие собирались уже прощаться и подошли ближе к двери, потому что Кориков смог расслышать каждое слово. Говорил в основном Костян.

— Если сегодня сделают паспорта, завтра приступишь к выполнению последнего задания. Цели — Гарик и Анжела. Постарайся убрать их без шума и пыли. Вот задаток, остальное получишь сразу по выполнении задания.

— К-как х-хот-тите. Х-хоз-зяин-н-б-ба-рин… — проговорил незнакомец, сильно заикаясь, — В-все б-будет сделан-но.

Через пару секунд дверь резко распахнулась и в холл вышел мужчина в камуфляже и натянутой на лицо спецназовской маске. Заметив сидящего на диване незнакомца, мужчина кивнул ему в знак приветствия и направился к выходу.

Едва он вышел, как сверху спустилась Анжела, одетая по-домашнему, в свитере и джинсах. В дом, загнав машину в гараж, вернулся Гарик.

— Ну вот, все и в сборе, — потирая руки, проговорил Костян.

Был он в приподнятом, даже, можно сказать, праздничном настроении.

— Ну что, получилось? — спросил он у Гарика.

Тот кивнул и протянул ему паспорта.

— Что ж, Анжела, шампанское в студию! У нас сегодня с тобой, можно сказать, свадьба, — сказал Костян, полистав паспорта. — За это надо выпить. Но сначала надень свое лучшее платье!

— Что, сейчас приедут нас расписывать? — спросила Анжела.

— Лапа моя, нас уже расписали. И я теперь господин Выспяньский, а ты моя жена, — продолжал лучиться радостью Костян.

— Как это так?.. — не поняла Анжела.

— Да вот так как-то все, друг Пушкин, — сказал Костян.

— Не понимаю, при чем здесь Пушкин, — пожала плечами Анжела, тоже разглядывая паспорта.

— Это я так. К слову.

— Я, может, поеду, а то поздно, — подал голос Кориков.

— Нет-нет! Ты, Перец, останешься отметить это знаменательное событие в нашей жизни! — сказал Костян.

— Потом будет слишком поздно. А мне еще разбираться… — начал Кориков, но Анжела подскочила к нему и больно наступила на ногу.

Она все-таки сходила наверх и вернулась в красивом полупрозрачном розовом платье с каким-то дорогим украшением на шее. Они пили холодное шампанское с ананасами, и Кориков не выдержал, принялся декламировать:

— Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!

Удивительно вкусно, искристо, остро!

Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!

Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!

Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!

Вертопросвист экспрессов! крылолет буеров!

Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!

Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!

В группе девушек нервных, в остром обществе дамском

Я трагедию жизни претворю в грезофарс…

Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!

Из Москвы — в Нагасаки! Из Нью-Йорка —

На Марс!

— Твои, что ли? — спросил Костян.

— Нет, Северянина, — сообщил Кориков, довольный тем, что смог произвести впечатление на Анжелу.

— Молодец, Перец, уважаю! — кивнул Костян, обнимая Анжелу.

— Ладно, — наконец произнес Гарик, — у молодых, как-никак, первая брачная ночь. Дадим им отдохнуть.

— Я вызову такси, — сказал Кориков.

— Нет! — твердо заявил Костян. — Ляжешь спать у меня в кабинете. Гарик, проводи!

В суете почему-то никто так и не вспомнил о Лизе. Хотя, возможно, Анжела и Гарик специально не затрагивали эту тему.

Когда Кориков вошел в кабинет и закрыл дверь, первым, что он увидел, был тот самый чемоданчик, который они никак не могли открыть, а вторым — неотключенный ноутбук.