О бочках меда и ложках дегтя - Юрий Болдырев

БОЛЬШАЯ РОССИЙСКАЯ ИГРА В НАПЕРСТКИ

(государственные ценные бумаги)

Но кроме акций предприятий на рынке котируются еще и государственные ценные бумаги. В принципе, практика эта весьма распространена в мире: государства, которым по различным причинам не хватает средств, заимствуют на свободном рынке. При каких условиях это обоснованно и разумно? Условий несколько.

Первое: если денег действительно не хватает, они нужны на жизненноважные цели, но больше взять их негде.

Второе: если государственные долговые обязательства размещаются под процент, существенно меньший, чем средняя рентабельность экономики. В противном случае возникает известная пирамида, которую некоторое время можно поддерживать за счет расширения ее основания (размещения все больших и больших объемов обязательств). Причем основной период своей жизни такая пирамида работает уже не на помощь бюджету, а сама на себя, выкачивая все ресурсы из государства. Но затем она — неминуемо рушится.

Массово размещать государственные казначейские обязательства (ГКО) у нас начали в 1995 году. Была ли в этом какая-либо реальная необходимость?

Конечно, денег, как всегда, не хватало. Но отсутствие объективной необходимости в заимствовании средств подтверждается, в частности, тем, что объем средств, противозаконно изымавшихся в этот период нашим Правительством из федерального бюджета, значительно превышал объем заимствований.

Не станем сейчас вдаваться в подробности десятков и сотен выявленных Счетной палатой фактов противозаконного изъятия из бюджета 1995 года относительно (по сравнению с объемами бюджета) небольших объемов средств, хотя в сумме они составляют тоже весьма значительную величину. Остановимся только на самом явном и крупном.

В ЧЕМ НАША ВЛАСТЬ ЭФФЕКТИВНА?

Как-то в одной телепередаче («Времечко», ТВЦентр) зрителям был задан вопрос о том, в чем, на их взгляд, причина наших проблем. И были предложены три варианта ответов: а) происки Запада; б) воровство и коррупция; в) бездарность власти. Как вы думаете, какой вариант ответа выбрало большинство позвонивших? Большинство сочло, что все дело — в бездарности власти.

Что ж, такое мнение имеет право на существование — как некое спасительное утешение. То есть, вроде бы: не мы идиоты, а, напротив, — они. Сердце греет.

Но есть и иная точка зрения. И ей, как минимум, есть определенные обоснования и даже доказательства. Впрочем, судите сами.

Счетной палатой было установлено, что летом 1995 года наше Правительство разместило шестьсот миллионов долларов «временно свободных» валютных средств на депозитных счетах в ряде частных банков. Причем разместило под процент (уже с учетом разницы в уровнях инфляции двух валют), существенно меньший, чем в этот же период брало в рублях средства в кредит, размещая ГКО на свободном рынке (см. выше главу «Как скупили у нас курочек, несущих золотые яички, за наши же денежки»).

В том же 1995 году из федерального бюджета Правительством противозаконно было изъято свыше одиннадцати триллионов тогдашних рублей на так называемое «восстановление народного хозяйства Чечни». Эта сумма эквивалентна по тогдашнему курсу двум с половиной миллиардам долларов США. И хорошо известно, что ни на какое «восстановление» ничего не пошло — деньги осели в московских банках. Кстати, помните, с большим пафосом осудили некоего Беслана Гантемирова за хищение этих средств? Так ему вменялись в вину лишь два с половиной миллиона долларов. Да и за них Гантемирова в конце концов простили. А за два с половиной миллиарда долларов — так никто и не ответил.

И, наконец, Счетная палата установила, что, кроме того, из федерального бюджета 1995 года Правительством была, опять же противозаконно, изъята астрономическая сумма более чем в тридцать семь триллионов рублей — на некие незаконные «компенсации» в связи с отменой льгот (также изначально противозаконных) по беспошлинному ввозу спиртного и сигарет рядом «спортивных» организаций («Национальный фонд спорта» и другие). Это еще минус более девяти миллиардов долларов из нашего федерального бюджета только в течение одного 199 5 года (подробнее см. ниже «Как украсть треть бюджета»).

Итак, сколько получилось всего лишь по этим трем примерам? Более двенадцати миллиардов долларов в одном только 1995 году. Много это или мало? Это почти половина всего федерального бюджета 1995 года и существенно более половины всего федерального бюджета года, например, 1999-го.

Так что кто тут «бездарный», а кто и очень даже «способный»?

ЗАЧЕМ СТРОИЛИ ПИРАМИДУ ГКО?

Важно отметить: изъятое у нас с вами лишь по приведенным трем примерам весьма существенно превышает весь объем средств, заимствованных в 1995 году государством на внутреннем и внешнем рынках. Так для чего же тогда запускалась пирамида ГКО? Получается, прежде всего — для того, чтобы хоть частично скомпенсировать запланированное разворовывание средств федерального бюджета. Похоже, так. И столь же похоже, что это была далеко не единственная и не главная цель.

Конечно, 1995 год в нашей жизни в этом смысле был особый — это был год перед выборами Президента. И тогда мало кто верил, что Ельцин удержится. А значит — хватай, что успеешь. Успели, как мы уже заметили, немало. И ради этого не только были обескровлены бюджет и экономика в целом, но страна была ввергнута еще и в гигантскую финансовую пирамиду.

То, что властью строилась пирамида, аналогичная только что разрушенной «МММ», специалистам было понятно без каких-либо специальных объяснений — рисковый характер вложений был очевиден с самого начала. Плюс учтем специфическое устройство нашего Центробанка и проанализированную выше мотивацию его руководителей (см. «Не мышонок, не лягушка...»). Поэтому размещение государственных долговых обязательств производилось Правительством под сверхвысокий процент — более ста процентов годовых, что даже с учетом инфляции в несколько раз превышало возможную рентабельность реального сектора экономики. В такой ситуации уже к 1997 году эта пирамида естественно стала не добавлять средства в бюджет, а вытягивать их из бюджета. То есть из механизма компенсации потерь от прямого воровства наших с вами бюджетных средств пирамида быстро превратилась в легальный способ дополнительного изъятия у нас этих средств.

«ЛОХИ» И ИГРОКИ

Кто мог играть в такую игру с государством? Во-первых, те, кто мало понимал в происходящем (эти, в основном, пострадали). Во-вторых, те, кто более или менее понимал, но готов был рисковать, считая себя умнее других и рассчитывая успеть вовремя выйти из игры (и многие успели). В-третьих, те, кого принудили играть, например, страховые компании, которые по закону обязаны были значительную часть средств держать в государственных ценных бумагах (эти были практически обречены). В-четвертых, те, у кого была более или менее обоснованная уверенность в том, что их вовремя предупредят (некоторых предупредили вовремя, а части зарубежных игроков, если помните, перед самым дефолтом практически официально даже предоставили возможность вывести средства из игры). И, наконец, в-пятых — те, кто на самом деле имел реальный доступ к информации и знал, что играет беспроигрышно. Именно последняя категория и являлась движущей силой продолжения этой масштабной аферы на протяжении 1997-го и первой половины 1998 годов, когда пирамида служила уже просто неким водоворотом, в который уходили средства из бюджета. И где они затем оказывались? Понято — в карманах этих игроков. Кто же они, эти — в рамках современной российской морали — такие удачливые предприниматели?