Великие мифы народов мира - Патрик Колум

– Я – Токк, и я не собираюсь лить слезы по этому божеству. Пусть он останется у Хель. Мне все равно.

– Но все в мире плачут по Бальдру, – сказал Гермод.

– А Токк не уронит ни одной слезинки, – сообщила старуха. – Я его никогда не любила.

И Гермод понял, что ему не придется возвращаться в царство Хель за Бальдром. Теперь все знали, что в мире есть кто-то, не проливающий слез по Бальдру. Понуро склонив голову, Гермод возвратился в Асгард.

Когда эзиры и ваны узнали, что выкуп не будет принят, им пришлось смириться с тем, что любимец Асгарда ушел от них навсегда. И они стали готовить тело Бальдра для сожжения. Сначала они обрядили тело в богатые одежды, потом каждый из эзиров и ванов оставил рядом с ним ценный дар. Затем все простились с ним, запечатлев поцелуй на его холодном челе. И только Нанна, юная супруга Бальдра, с плачем бросилась на грудь умершего, ее нежное сердце разоралось, и она умерла от горя. И снова стали эзиры и ваны лить слезы. Они взяли тело Нанны и положили ее рядом с телом ее любимого супруга.

Тела Бальдра и Нанны были доставлены на берег моря. Хрингхорни называлась ладья Бальдра. Она была очень большой. Боги хотели столкнуть ее в воду, чтобы устроить на ней погребальный костер, но, несмотря на все их усилия, ладья не сдвинулась с места. Тогда послали за великаншей Хюроккинн. Она прибыла верхом на огромном волке, уздой которого служила гадюка. Когда она спешилась, волка пришлось удерживать четырем великанам. Хюроккинн одним движением руки столкнула ладью в море. Волны ударили в борт ладьи, и задрожала земля.

Тела Бальдра и Нанны были перенесены на борт. Там был Тор со своим молотом Мьелльниром; там был Фрейр на колеснице, в которую впряжен вепрь; там был Хеймдалль[30] верхом на коне; там была Фрейя в колеснице, запряженной кошками; там был Один с воронами на плечах; там была Фригг и остальные боги и богини. Там же были карлики и великаны. Когда корабль закачался на волнах, вспыхнуло пламя. Оно осветило одинокую фигуру, склонившуюся над Бальдром и шепчущую ему что-то. Это был Один, отец людей и богов. Он сошел с корабля, и пламя разгорелось. Словно лишившись от горя дара речи, молча стояли эзиры и ваны, великаны, карлики и герои из Вальхаллы и смотрели на огонь. По их лицам струились слезы. Они никак не могли смириться с тем, что Бальдр, бог весны и любимец Асгарда, отправился в мрачное царство Хель.

Но что же шепнул Один Бальдру, в последний момент склонившись над телом сына? Он поведал ему о небесах над Асгардом, которых пламя Сурта никогда не достигнет; о жизни, которая снова станет прекрасной после того, как по миру людей и миру богов пронесется огонь.

Ворона летела на север и громко каркала: «Пусть он останется у Хель! Пусть он останется у Хель!» Облик вороны приняла старая карга Токк, а облик старой карги Токк принял Локи.

Он летел на север и, наконец, оказался там, куда стремился, – на просторах Йотунхейма. Он жил там в облике вороны, скрываясь от гнева богов. Он сказал великанам, что пришло время строить корабль «Нагльфар». Его следовало построить из ногтей мертвых людей. Корабль отправится в Асгард в день Рагнарек, и у руля будет стоять великан Хрюм. Прислушавшись к его словам, великаны начали строить «Нагльфар», корабль, который и люди и боги предпочли бы никогда не видеть.

Потом Локи, устав от холода Йотунхейма, полетел на жаркий юг. Обернувшись ящерицей, он жил среди горячих скал Муспелльсхейма. Он весьма порадовал огненных великанов, рассказав, что боги утратили значительную часть своего могущества: Тюр, храбрейший из эзиров, лишился правой руки, а Фрейр, главный из ванов, отказался от своего волшебного меча ради того, чтобы завоевать Герд, дочь великана.

И только одна обитательница Асгарда тосковала по Локи – его жена Сигюн. И хотя Локи покинул ее, не потрудившись скрыть свою ненависть, она лила слезы по своему злобному супругу.

Муспелльсхейм надоел Локи так же, как и Йотунхейм, и зловредный божок отправился в мир людей. Он знал, что здесь гнев богов мог его настигнуть, и был готов в любой момент бежать. Он построил дом с четырьмя дверями, чтобы иметь обзор во всех направлениях. И кроме того, он имел возможность превратиться в лосося.

В облике лосося Локи нередко скрывался в мерцающих водах. Но даже рыб, мирно плавающих по соседству, Локи ненавидел. Он соорудил из льняной нити сеть, чтобы люди получили средство для вытаскивания рыб из воды большими косяками.

Боги искали Локи повсюду и наконец обнаружили его жилище. Предприимчивое божество прыгнуло в водопад, превратившись в лосося. Когда преследователи вошли в дом, они нашли только потухший очаг. В золе были видны обрывки сети, и боги поняли, что перед ними нечто, предназначенное для ловли рыбы. И они сделали новую сеть, в точности такую же, какую уничтожил Локи.

С сетью в руках преследователи направились к водопаду. Они забросили сеть и стали тянуть ее по воде. И Локи с ужасом понял, что против него используется его же собственное изобретение. Он лег на дно между двумя камнями, и сеть прошла над ним.

Но преследователи почувствовали, что сеть задела что-то лежащее на дне. Они привязали к ней грузила и повторили попытку. Хитрый божок был вынужден признать, что на этот раз ему не спастись. Он всплыл на поверхность и поплыл к морю. Боги его увидели, когда он прыгал в водопад. Тор приготовился схватить его.

Локи снова вынырнул в устье реки, но что это? Над морскими волнами гордо реял орел, высматривающий добычу. Пришлось вернуться в реку. Божок совершил головокружительный прыжок и перепрыгнул сеть, которую все еще тянули его преследователи. И угодил в руки Тора. Тор был достаточно силен, чтобы удержать отчаянно вырывающегося лосося. Ни одна рыба еще так не боролась с человеком. И ему почти удалось освободиться. Враг держал его только за хвост, зато очень крепко. Тор отнес извивающуюся рыбину подальше от воды и заставил Локи принять свой прежний облик.

Боги привели Локи в пещеру и привязали его к трем остроконечным камням. Там они решили его оставить, связанного и беспомощного. Но Скади, в которой текла горячая кровь великанов, была недовольна. Она считала, что Локи должен помучиться. Поэтому она отыскала змею, с жала которой стекал смертоносный яд, и привязала над головой Локи. Капли яда капали на тело божка, принося ему невыносимые мучения.

Добросердечная Сигюн пришла на помощь своему непутевому супругу. Она ушла из Асгарда и добровольно поселилась в темной и холодной пещере, чтобы хоть чем-то облегчить страдания тому, кто был ее мужем. Она стояла рядом с Локи и держала над ним раковину, в которую капал змеиный яд, тем самым избавляя от мучений. Однако ей иногда приходилось убирать раковину, чтобы выплеснуть из нее яд, и тогда жгучие капли попадали на тело Локи, заставляя его кричать и корчиться в агонии. В таком положении Локи оставался до наступления дня Рагнарек, когда произошла битва, положившая конец всему.

До того как все это произошло, Локи, покинув Асгард, поселился в Ярнвиде, железном лесу. Там жили ведьмы, самые хитрые и злобные из всех ведьм. Их царица дала жизнь сыновьям, которые приняли обличье волков. Двоих сыновей звали Сколль и Гати – это они преследовали Соль, солнце, и Мани, луну. У нее был и третий сын – Манагарм, который должен был насытиться человеческой кровью, проглотить луну и запятнать небеса и землю кровью. Локи взял в жены одну из ведьм железного леса, ее звали Ангрбода, и у них родились дети, принявшие чудовищный облик. Теперь обитатели Асгарда знали, что в мир пришло зло; они долго думали и решили, что должны увидеть порождения Локи и Ангрбоды. Они отправили Локи приказ представить богам силы, порожденные им и Ангрбодой. Так Локи снова попал в Асгард, чтобы показать своих отпрысков богам.