Риск просчитать невозможно - Михаил Серегин

– Ну все! Спасайте зайчиков.

– Ну что, есть желающие поразмяться? – продолжал вызывать на кулачный бой врагов Ашот. – Или слабаки все, без ствола ни хрена не можете? А мне сказали, вы бойцы.

Вызов подействовал, и четверка приготовилась атаковать Ашота. Тот, ухмыляясь, ждал, кто же будет первым. Наемники не спешили, медленно окружая толстяка и плавно вышагивая вокруг него по кругу. Ашот даже расстроился и, протянув длинное «фу-у», произнес:

– Если хочешь знать, что думает о тебе твой знакомый, разозли его, – и резко выбросил правую ногу вперед, метко угодив ею в пах одного из нападавших.

– С-сука! – согнувшись, процедил сквозь зубы тот.

– Ну вот, я же сказал.

– А вот это ты зря! – На голову Ашота что-то приземлилось. Тот недоуменно перекосил физиономию и, зарычав, обернулся посмотреть, кто посмел его ударить.

– Кулаком в голову… Это жестоко.

Ашот широко размахнулся и попробовал ударить своего обидчика по лицу. Но тот был куда более проворным, а потому без усилий увернулся и в свою очередь двинул Мачколяна под ребра. Ашот все больше начинал выходить из себя, замахав кулаками во все стороны, но, кроме ветра, никого так и не задевая. Пока он вентилировал пространство вокруг себя, периодически ойкая и грязно матерясь в адрес очередного ударившего, Андрей успел вооружиться какой-то палкой. Когда к нему подлетел один из ребят, он, состроив невинную мину, улыбнулся:

– А может, не надо, а?

Нападавший удовлетворенно оскалился и шагнул к Андрею. Тот молниеносно перекинул руку со спрятанной за спиной палкой вперед и «прогладил» ее концом по коленям врага.

– Я же говорил – не стоит, – извинился Макс, ударяя парня палкой еще и по плечу и опуская его на колени. – Облом – это результат столкновения с ломом. А знаешь, как называется человек, ушибленный ломом? Нет? Обломок, – нанося завершающий удар, мило пояснил он. Затем устало вздохнул и, облокотившись на ту же дубинку, стал наблюдать за тем, что творится возле Ашота.

А творилось там много интересного. На толстяка то накидывались все разом, пытаясь свалить его на землю, то он расшвыривал ребят по сторонам и довольно гоготал. Когда же ему это начало надоедать, он попытался вырубить ребят, но пока не получалось. Андрей понял, что необходима его помощь, и, подскочив к одному сзади, обхватил его шею рукой, начав душить. Задушить не удалось – не хватило силы, а вот вырубить, нажав на сонную артерию, вполне.

– При установке головы на место задержанный скончался, – потирая руки, довольно процитировал он. Затем покосился на Ашота, схватившего оставшегося парня за руку и за ногу и начавшего крутить вокруг себя, будто он весил как игрушка. Проведя краткий курс полетов, он швырнул его к кучке с остальными, добавив:

– Направляю вам на утилизацию! Ну чего, до дому?

Андрей критично осмотрел место драки.

– Жаль, что ментов нет. А то бы они написали… При обследовании места происшествия были обнаружены: рука – одна штука, нога – две штуки, штука мужская – одна штука.

Друзья рассмеялись и, обнявшись, потопали прочь.

– Его нужно куда-то спрятать, – уверенно заявил Величко.

– Надо-то надо, но куда?

– Сомневаюсь, что у нас это получится, – закачал головой Валентин. – Вы не знаете, с кем мы связались. Эти люди обладают всем тем, чего нет даже у знаменитых ФСБ и ЦРУ, они обучены следить незаметно, они легко проконтролируют каждый мой шаг. Я даже уверен, что и сейчас они тоже знают, где я, а если и не знают, то вскоре будут знать. А эти, – он намекнул на тех, кого так легко удалось одолеть Ашоту с Максимовым, – это были всего лишь ученики. Те, кого учили наблюдать. Остальные еще не прибыли. Но когда к делу подключатся они…

– Предлагаю отправить его к моим родственникам в Казахстан, – перебив Валентина, выдвинул предложение Ашот. – А что, там сейчас хорошо. Отдохнет.

– Еще предложи мне ехать туда на поезде, – хмыкнул Грач.

– А на чем же еще? Это самое быстроходное средство.

– Ни за что!

– Но почему?

– Я еще хочу жить.

– Да что с тобой может случиться в поезде? Сядешь себе в купе, раскуришь сигаретку… Ах да, забыл, ты же не куришь. Ну возьмешь себе пивка и…

– Стану ждать, когда поезд по их расписанию сойдет с рельсов, столкнется с еще одним или в нем случится возгорание, в ходе которого все пассажиры задохнутся угарным газом. А еще рельсы на пути моего следования могут оказаться разобранными, мост рухнуть.

– Это надо же, как они тебя запугали, – подивился Ашот, никогда не замечавший за Валентином приступов трусливости. Он даже если и боялся, никому о том не говорил, а теперь… М-да, тут было над чем подумать.

– Уехать тебе из города в любом случае нужно, – настаивал Алекс. – Можно рассмотреть какие-нибудь иные варианты.

Под многочисленными взглядами Грачев вновь активно замотал головой.

– Нет, нет и еще раз нет. Все, что летает, слишком часто падает или взрывается. Я из их же программ видел, с какой легкостью этого можно добиться. Тут даже никакое техническое совершенство парашюта не спасет – он либо не раскроется, либо его вовсе не будет в том мешке, где полагается быть. А по воздуху я бегать еще пока не умею.

– А вода? – Максимову было интересно, какие отговорки найдет на эту тему его товарищ. А страх был буквально написан на лбу Грачева.

– С водой все точно так же. Любое плавсредство может опрокинуться, взорваться, да и просто утонуть. А я пока не хочу стать участником новой версии «Титаника».

– По-твоему, выходит, что из-за какой-то мелкой букашки…

– Это ты меня так? – попытался было возмутиться Грач, но Андрей его даже не слышал, продолжая:

– …они будут возиться с целым поездом, самолетом или катером? Делать им, что ли, больше нечего. Кто ты такой: магнат, миллионер, президент?

– Я носитель компрометирующей информации, я знаю о них все, я могу указать то место, где они находятся, выдать некоторых участников. Меня имеет смысл убить уже только за то, что я испортил дело и не выполнил свое задание, хотя именно к этому меня и готовили. Эти люди убивают не за сделанное, а за то, что человек может сделать. А я могу передать свои знания кому-нибудь.

– Постой. – Алекс положил свою руку на плечо другу, надеясь хоть немного этим успокоить его нервишки и бешено колотящееся в груди сердце. Валентин пребывал в слишком большом возбуждении, а для трезвомыслия это было плохо. – Если все именно так, как ты говоришь, то для того, чтобы остаться в живых, тебе просто нужно скинуть с себя всю эту опасную информацию, передать ее тем, кому нужно. Ведь в этом случае ты сразу перестаешь быть эксклюзивным ее хранителем и тебя просто бессмысленно убивать.

– Главный принцип выживаемости в современном жестоком мире ты определил верно, – похвалил друга Грачев. – Но всегда есть какое-нибудь «но». В моем случае меня при любом раскладе, даже просто ради мести полагается устранить. И они это сделают.