Семь сокрытых душ - Наталья Калинина

– Я сам! Теперь я сам! – заволновался старший, беря в руки лопату. Но вдруг за его спиной раздался скрипучий голос:

– А вы что тут, черти, делаете?!

Мгновенная реакция и занесенный в ослеплении инструмент копателя… Он не хотел так поступать. Он читал Достоевского и осуждал Раскольникова за убийство старушки. Но тут будто кто-то его под руку толкнул: взмахнул лопатой и опустил ее ребром на темя несчастной Захарихи. Та даже ойкнуть не успела.

– Быстро! Быстро! – зашептал он, выкапывая из ямы «клад», оказавшийся небольшим деревянным ящиком с железным опояском, и кидая землю прямо на старуху, лежащую у ног онемевших от испуга двух младших мальчишек.

Тяжелый ящик, но донести можно. Он спрятал его в мешок и, понукая впавших в ступор пацанов, так быстро, насколько позволяла нелегкая ноша, побежал в лес.

В ту ночь, видимо, сам дьявол взял его под свое крыло: преступление так и осталось нераскрытым. Наутро в тяжелом похмелье ни пастух Седов, ни его сосед не могли вспомнить не то что ночные разговоры, но и имя свое. А младшие товарищи так и не проболтались: с каждым вдруг случилась неожиданная беда. Один так тяжело заболел, что даже в городской больнице не справились с его болячкой. А другой подавился за обедом. «Захариха нас прокляла!» – испуганно думал подросток, не столько горюя по мальчикам, сколько чувствуя смесь облегчения (не проговорятся уж теперь его дружки) и животного страха – а ну как и его проклятие коснется!

Но время шло, и ничего с ним не случалось плохого. То ли на самом деле все эти разговоры о проклятиях – предрассудки темного, необразованного народа. То ли дьявол и правда взял его под свое покровительство.

…А в ящике, надежно спрятанном в чулане среди хлама, оказалось вовсе не сокровище, а страшные куклы. Такие страшные, что он едва не вскрикнул, когда увидел первую из них. Слепленные из материала, похожего на свечной, обряженные в полуистлевшие тряпки. Вот так сокровище! Может, Захариха и вправду ведьмой была? Зачем прятала этих уродцев? Впрочем, таких уродцев он бы и сам закопал – с глаз долой. Да что-то его остановило. Какая-то сила исходила от этих кукол, которую он почувствовал интуитивно и поначалу испугался.

А еще придумал забавную штуку – куда определить этих кукол. Уже давно нравилась ему Элла из их класса. Волновала рано развившейся грудью, топорщащейся под форменным платьем. Да ходит эта Элка что царица, нос задрав. Не замечает страданий пацанов. Подумаешь, царица кукурузных полей!

А скоро у нее день рождения.

Он представил себе, как тайком возьмет у матери картонку из-под праздничных туфель, уложит в нее куклу да обернет красиво. И, улучив момент, засунет коробку в портфель Элле. А та, обнаружив подарок, обрадуется. И будет гадать, кто же даритель… И девчонки вокруг нее соберутся и будут шушукаться и стрелять по мальчишкам глазами, пытаясь вычислить тайного «поклонника». А покрасневшая от внимания и удовольствия Элка под смешки девчонок будет разворачивать бумагу на коробке… И как потом при всех завизжит от страха, обнаружив внутри этого уродца. А мальчишки будут хохотать и гадать, кто автор такой удачной шутки?

Пусть знает!

* * *

– Я не понимаю, зачем Сергею нужно было собирать информацию на интернатовских еще до того, как я его об этом попросила! – делилась на ходу Ада. – И, что самое ужасное, еще до их гибели.

– Вывод напрашивается неутешительный, – подтвердил ее опасения Джек, – но мог и не Писаренков собирать данные. Или он, но для кого-то другого. В первом случае ты, узнав, кем конкретно собиралась эта информация, можешь выйти на убийцу. Во втором… тоже.

– Папка была в его кабинете, – удрученно пробормотала Ада, – хотя это ничего не значит… Что-то там, в компании, сейчас происходит. Ощущение, будто рушится Империя.

– Империя не рушится, это просто твой личный мир меняется. Но на месте землетрясений вырастают новые города.

– А если данные собирал все же Сергей, тогда почему не сказал мне об этом, когда я его озадачила аналогичной просьбой?.. И эти странные липовые договоры, счета и так далее. Весь этот «компромат» якобы собран им же, Писаренковым!

– Думаешь, он тебя решил уничтожить? – прищурил глаза Джек. На солнечном свету его глаза показались Аде желто-прозрачными. Тигриными.

– Не знаю, не знаю… Но что-то происходит. Копают под меня.

– Или под Писаренкова, – обронил вдруг парень.

– Почему?

– Сдается мне, он тут тоже – жертва. Может быть, случайная: сбил кому-то планы, а в ответ – сбили его. Зато как удобно сейчас повесить всех собак на него, тебя выставить в некрасивом свете перед вашим боссом. И подтасовать факты таким образом, чтобы ты начала во всех грехах подозревать Писаренкова.

– Уф… – выдохнула Ада и потерла пальцами виски. – На расстоянии сложно разобраться.

– Разберись сначала с этой угрозой, которая нависла над тобой, – посоветовал Джек. – Это важнее. Рабочие интриги подождут.

– Ты прав, – вяло согласилась она. Но все же выудила из кармана телефон и набрала номер Виктора. Когда сотрудник ответил, Ада спросила, собирал ли кто из их отделения информацию на интернатовских в ноябре прошлого года.

– Я – точно нет, – отрапортовал Виктор. После короткой паузы, во время которой совещался с напарником, ответил, что тот тоже ничего не знает.

– Еще у Павла надо спросить, но он сейчас вышел.

– Когда ваш Павел вернется, пусть мне срочно перезвонит, – сказала Ада. – И что это за история с махинациями, Виктор?

– Ада Валерьевна, этим расследованием занимался Писаренков. Нас в это дело не посвящал.

– Думаю, вы в курсе, что его кабинет, как и квартиру, обчистили. И, надеюсь, не будете утверждать, как Сташков и Босс, что левые сделки проворачивала я? Виктор, разберитесь с этим бардаком и перезвоните мне с отчетом.

– Ты, Ада, сама думай, – сказал Джек после того, как она закончила разговор. – Думай и ищи близко.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Не поручай сейчас важные дела другим, думай сама. Я бы на твоем месте в данный момент никому в вашей компании не доверял, – сказал, как припечатал, парень.

Еще не войдя на территорию усадьбы, Ада заподозрила неладное: ворота оказались приоткрытыми, будка, в которой раньше сидели охранники, – пустой. Может быть, конечно, за это время и поменялось многое, и территория Боярышников больше не охраняется, но такая мысль показалась ей маловероятной.

Подойдя к воротам, она увидела, что они приоткрыты ровно настолько, чтобы в проем мог протиснуться человек худощавого сложения. Попыталась сдвинуть их с места, но не добилась успеха: внизу ворота проржавели, а рельс, по которому они ездили, оказался забит землей и хвоей. То, что главный вход находился в столь запущенном состоянии, не сулило ничего хорошего.

Пока она растерянно старалась заглянуть через забор, ее спутник налег на ворота и сумел сдвинуть их с места так, чтобы в образовавшийся проем можно было без проблем пройти.