Жокей в маске - Марсель Аллен

Инспектор неторопливо встал, подошел к Бриджу и заглянул ему в глаза.

– Чистосердечное признание облегчает вину, – проговорил он. – Это вас не наводит ни на какие мысли, господин тренер?

Бридж фыркнул.

– Мне вовсе не хочется тратить на вас силы, – настаивал Жюв. – Но вам грозит гильотина. По закону я обязан предупредить вас. Если вы признаетесь, что вы действительно князь Владимир, присяжные, быть может, смягчат приговор.

– Я Томас Бридж, – ледяным тоном произнес тренер. – И прекратите ваши провокации.

– И вы не убивали Рене Бодри?

– Нет.

– И не причастны к смерти Фабера?

Бридж оглядел инспектора с головы до ног.

– А вы еще глупей, чем кажетесь, – брезгливо сказал он. – Повторяю, я никого не убивал.

Жюв повернулся к Мантуа.

– Господин следователь, – произнес он, – как вы видели, я выполнил все предписываемые законом формальности. Арестованный отказывается признавать свою вину. Тогда разрешите высказаться мне. У меня есть веские доказательства причастности этого человека к убийству, и я готов привести их. И я говорю не только об убийстве Рене Бодри, но и о смерти крестьянина Фабера. Репортер Фандор, имя которого вам хорошо известно, любезно поделился со мной результатами блестяще проведенного им расследования.

– Это уж слишком! – выкрикнул Бридж. – Я не желаю находиться в тюрьме на основании «расследования», проведенного каким-то репортеришкой!

– Помолчите! – властно приказал Жюв. – Вы уже достаточно наговорились.

Он снова обратился к следователю.

– Итак, мсье Мантуа, я обвиняю этого человека в тяжких преступлениях. Но прежде всего необходимо установить его личность. Я требую проведения антропометрической экспертизы. Все данные небезызвестного князя Владимира находятся в картотеке мсье Бертильона. Ему понадобится всего несколько минут, чтобы подтвердить мою правоту.

Следователь облегченно вздохнул. Инспектор взял инициативу в свои руки, и Мантуа был рад хоть ненадолго снять с себя ответственность.

– Ваше требование справедливо, – важно кивнул он. – Идентификация личности необходима.

Он перевел взгляд на Бриджа:

– Если вам есть, что сказать, мсье, говорите сейчас. Может, не стоит понапрасну ходить туда-сюда? Если вы когда-то были обмерены, ваша карточка и по сей день хранится в лаборатории. Так что, если ваше имя действительно Владимир…

Бридж дернул щекой.

– Сколько это будет продолжаться? – прервал он следователя. – Я не Владимир. Надо же, придумали! Я – сын Фантомаса! Нет, вы точно решили повесить на меня все нераскрытые преступления!

Мантуа снова растерялся. Его всегда пугал подобный напор.

– Слышите, Жюв, – с сомнением повторил он.

– Слышу, мсье, – спокойно ответил инспектор. – Этот молодой человек весьма упрям. Тем не менее, я настаиваю на своем требовании. Арестованного необходимо показать доктору Бертильону.

Тут следователь наконец понял, что выставляет себя в невыгодном свете.

– Хорошо, – решил он. – Постановляю провести антропометрическое обследование.

Жюв только того и ждал. Он встал и взял арестованного за локоть.

– Идите со мной. Скоро вы увидите, что французское правосудие не столь уж беспомощно.

Бридж поднялся.

– Мне никогда не приходило в голову клеветать на французское правосудие, – произнес он с каменным лицом. – Но в данном случае оно совершает ошибку.

– Посмотрим, – пожал плечами инспектор. – Если так, я публично принесу свои извинения.

Они вышли из кабинета и зашагали по коридору. Леон с Мишелем задержались, чтобы подписать протокол. По дороге Бридж заговорил:

– Не понимаю, чего вы добиваетесь, инспектор Жюв. Допустим, вы получите отпечатки пальцев Бриджа и изучите форму его ушей. Но с чем вы будете все это сличать? Или у вас есть карточка и на Фантомаса?

Жюв подтолкнул его вперед:

– Не задерживайтесь, пожалуйста. А ваши данные нам будет с чем сравнить. Вспомните-ка дело с исчезнувшим поездом. Тогда князь Владимир был арестован, и его обмеряли весьма тщательно.

– Вот как! – нахмурился Бридж. – Исчезнувший поезд… Но, если мне не изменяет память, там все происходило в какой-то маленькой деревушке?

– Память вам не изменяет, – вежливо ответил инспектор.

– И вы думаете, что карточку эту потрудились переслать в Париж?

Полицейский молчал. Бридж бросил на него быстрый взгляд и повторил:

– Наверняка она там и осталась!

Они уже поднимались по ступенькам в антропометрическую лабораторию. Жюв проговорил:

– Не тешьте себя иллюзиями. Я постарался, чтобы карточку отправили по назначению. И хранится она в отделении семьсот тридцать два, под шифром двадцать четыре – шестьсот тридцать С-В. Видите, у меня неплохая память.

Инспектор подтолкнул побледневшего Бриджа к двери. Тот уперся.

– Ладно, черт с вами, – глухо произнес он. – Я признаюсь. Отведите меня обратно к следователю. Терпеть не могу, когда доктора прикасаются к телу этими холодными штуковинами.

Жюв остановился.

– Итак, вы?.. – тихо спросил он.

Бридж опустил голову:

– Князь Владимир. Сын Фантомаса…

Инспектор удовлетворенно вздохнул. Все произошло именно так, как он и предполагал. Арестованный сделал признание, не доходя до антропометрической лаборатории доктора Бертильона.

Шагая обратно по коридору, Жюв размышлял:

«Надо сказать, что парень держался неплохо. Но до отца ему далеко. Он забыл главное правило: начал играть, так играй до конца, даже если надеяться остается только на чудо. Сколько преступников раскалывалось на этих ступеньках! Нет, Фантомас бы испытывал судьбу до последнего…»

Жюв взглянул на помертвевшее лицо Владимира и подумал с иронией:

«Интересно, что там хранится, в шкафу, который я назвал? Может, такого и нет вовсе. А ведь я мог оконфузиться. Пари держу, что нужной карточки у Бертильона не оказалось. Я, конечно, послал запрос три дня назад, но за это время она просто не могла прийти. Хорошо, что парень об этом не знает. Иначе он точно попытался бы меня задушить».

Час спустя все формальности закончились. Владимир сделал официальное признание следователю в присутствии свидетелей, и его отправили в тюрьму предварительного заключения. В дальнейшем его предполагалось перевести в Санте.

Подписав протокол, Жюв любопытства ради решил наведаться к доктору Бертильону. Выяснилось, что его опасения не были напрасными. Ответ на запрос не приходил, карточки не было. Сын Фантомаса поспешил сознаться.