Второй шанс книга первая - Елена Звездная

юноши горели два меча - ярко огненный, наносящий опаляющие удары, и сине-белый клинок Вечного холода. С первого взгляда могло показаться, что Каенар терпит поражение, постоянно отступая под натиском Твари, но на деле он лишь экспериментировал. Потому что убить Хтиопса можно было исключительно одним способом -взлететь на холку чудовища, и всадить оружие в небольшую выемку на макушке черепа, все прочие места были неуязвимы.

Так что Каенар в данный момент лишь проводил тренировку.

Но в этот момент решетка за моей спиной захлопнулась.

- Дивной дороги в ад, - раздался милый голосок леди Сарской.

- О, как же это мило с вашей стороны, миледи, - не сдержалась я.

Пристально следя за Хтиопсом, который не сразу заметил мое появление, но лязг решетки услышал и сейчас все его шесть глаз уставились на меня.

Кто-то выругался. Послышался чей-то крик.

Ветер донес до меня разъяренное:

- Асьен!

Но я не слушала, продолжая смотреть на Хтиопса.

Тварь из Нижнего мира, не реагируя на яростную атаку Каенара, повернулась всем торсом ко мне, и почти без подготовки прыгнула, оставляя надоевшего врага позади.

От меня до того конца поля, на котором сражались Каенар и Хтиопс было не менее ста пятидесяти шагов - Тварь преодолела это расстояние в три прыжка. По скорости с ней мог бы сравниться только кронпринц, но в одиночку Хтиопса победить невозможно, требуется, чтобы кто-то отвлек зверя, иначе у боевика не будет возможности нанести единственный фатальный удар.

Все это я знала, знала абсолютно точно, и когда, завершив последний прыжок чудовище, проехавшись лапами по гравию, едва не ткнулось в меня ядовитой пастью, я вскинула руку и произнесла:

- Тэйгхан!

Из лап Твари выросли когти, впились в землю и заставили Хтиопса замереть. Все шесть глаз зверюги округлились, ядовитая пасть приоткрылась, словно от удивления, нос втянул запах, не понимая в какой момент беззащитный кусок мяса, вдруг стал тем, кто мог дать отпор и даже командовал.

Вспышка, Каенар возник на загривке Хтиопса и занес меч для смертельного удара, а чудовищная гадина, вдруг ткнулась носом сильнее в мою ладонь и провыла что-то жалобное.

Я не поняла ни слова, но Каенар… Каенар замер, и убрал меч.

- Что, маленький? Что ты хотел сказать? - спросила я, чувствуя, как от страха подрагивают ноги.Прыжок, и маг оказался рядом со мной. Грубо сдвинул в сторону, даже не посмотрев в мою сторону, настолько был зол, и внезапно обратился к Твари на языке, коей я знала лишь как письменный.

И Хтиопс ответил.

Это была прочувствованная речь, состоящая из множества слов и звуков, и даже жалоб, потому как в какой-то момент Каенар покаянно отбросил в сторону меч, сделав вид, что это вообще не его железяка, и это не он тут сражался.

Потом рядом появился магистр Ксавьен. Окинув меня таким взглядом, что совестно теперь стало мне, преподаватель поинтересовался:

- Мадемуазель Асьен, а что вы тут делаете?

Секундное размышление на то, кому же из них двоих передать листок с рисунком, и все же я отдала его Каенару - начальство должно быть в приоритете.

Стремительно развернув листок, кронпринц помрачнел и спросил:

- Кто?

- Магистр Берион и сэр Матиуш, - нервно ответила я.

- Нет, спасать не будем, - мгновенно принял решение магистр Ксавьен. - Матиуша я бы еще спас, но Берион – туда ему и дорога.

И тут Хтиопс, просунув морду через плечо Каенара, что-то прорычал жалобно.

- И что он сказал? - живо заинтересовалась я.

- Если дословно «дорога домой», - произнес мой господин.

- А если не так точно, то мне крайне интересно, как обезумевший Хтиопс появился близ границ столицы, демонстрируя самое натуральное бешенство. Мы уверенно полагали, что они проникают в наш Поднебесный мир случайно, а тут это…

Каенар повернулся и посмотрел на Тварь. Тварь жалобно взирала на него всеми шестью глазами. Ядовитый хвост на всякий случай еще раз указал на схему и зверь повторил ранее прорыканное.

- Домой хочет, к маме, - магистр Ксавьен помрачнел. - А мы ведь убили бы его сегодня.

И повернувшись, крикнул одному из студентов:

- Лекаря сюда, быстро!

И далее, полностью игнорируя меня, Каенара и исчезновение, которое вполне можно было классифицировать как похищение, магистр Ксавьен занялся несчастной израненной, хотя едва ли это существо можно было бы изранить, Тварью из нижнего мира.

И пока я просто стояла в растерянности, поглаживая морду Хтиопса, который видимо меня избрал своей временной мамочкой, Каенар откровенно говоря приходил в неистовство.

- Магистр Ксавьен! – в третий раз позвал он.

- И вот тут еще одну царапинку поправим, и еще один, и тут вот мазь заживляющую нанесем, -продолжал упоенно магистр.

Взбешенный Каенар посмотрел на меня. Мне сказать было совершенно нечего, если бы я знала, что делать, я бы уже это сделала, а так… все что я могла, это поглаживать Хтиопса, которого увлеченно лечил магистр Ксавьен.

Разъяренный Надежда Империи плюнул на магистра, пусть и метафорически выражаясь, и с моим листком пошел чертить схему древних асуров. Я искренне понадеялась, что начертила все правильно. И написала. Потому как символы вне схемы были мне неизвестны, и возникал вопрос - а существовали ли такие слова вообще, или я их в спешке придумала.

Когда все было закончено, Каенар для начала выдворил всех с полигона, ну кроме меня, магистра и зверюги, которой процесс лечения определенно доставлял удовольствие, после активировал защитный полог, оградил все происходящее от лишних глаз и ушей, и лишь затем протянув руку, направил собственную силу в нарисованный контур.

Тут уже даже магистр Ксавьен заинтересовался происходящим.

А вот я как-то не очень интересовалась, поэтому приказное «Асьен, иди сюда, меня совершенно не порадовало».

Но пришлось подниматься, последний раз почесав хтиопса между двумя самыми большими глазами на его морде - там оказалось самое почесотное место, и идти к своему господину. Господин молча вручил мне лист, следом грифельный карандаш, а после прозвучало:

- Если меня ранят, символы нарисуешь сама и возвращаешься, даже не оглядываясь. Все поняла?

Ответа он не дождался.

И схватив меня за руку, утащил за собой в адище! В самый Нижний мир! В место, куда ни при жизни, ни после нее вообще никто не хотел бы отправиться.

***

Здесь было очень темно. Настолько, что я сначала услышала свист кнута, со скрипом терзаемую изуверским оружием плоть, и глухой рык сдерживающего крик магистра Бериона, и лишь после увидела все это