В начале пути - Иван Никитчук

Девятый класс позади. Ваня сдал все экзамены и закончил учебный год на «отлично». Впереди каникулы! Золотая пора! Впереди и выпускной, десятый класс. Директор школы сказал, что у него есть все шансы окончить школу с медалью. Конечно, это было заманчиво – получить медаль, которая давала преимущества при поступлении в высшее учебное заведение. Но для этого надо было еще целый год упорно работать. Ваня твердо решил поступать в Одесское высшее мореходное училище торгового флота. Это давало возможность в будущем увидеть другие страны и континенты, о чем он много читал в книгах и увидеть которые своими глазами стало его заветной мечтой.

Чем заниматься летом, для него не стало проблемой. Он решил устроиться разнорабочим. Это позволяло ему более свободно распоряжаться своим временем. Надо было серьезно дополнительно позаниматься над закреплением школьной программы перед выпускным классом.

Через неделю Ваня уже был загружен разнообразной работой. Он и пропалывал грядки, и помогал трактористам, и работал на волокуше при скирдовании соломы… Изредка вечерами ходил на танцы или в кино на центральную усадьбу. Бориса Сивацкого забрали в армию, и он теперь один посещал клуб центральной усадьбы совхоза. Иногда он ходил в клуб своего села посмотреть какой-нибудь новый фильм. Но чаще всего вечерами Ваня оставался дома, допоздна засиживаясь над книгами.

В каникулы никто Ваню не стеснял. Батько был занят работой и виноградом, у мамы забот тоже хватало – корова, козы, свинья… В выходные он гулял в собственном саду, уходил в степь; брал с собой книгу, чаще всего со стихами, которые очень любил и знал очень многие на память. Он часто задумывался, грустил, но и сквозь грусть, навеянную то задушевным стихом, то красотою окружающего мира, проступало, как первая травка весны, радостное чувство ожидания чего-то нового, неизведанного.

В то время образ женщины, призрак женской любви почти никогда не возникал определенными очертаниями в его уме. Но во многом, о чем он думал, что ощущал, таилось полуосознанное, несколько стыдливое предчувствие чего-то нового, несказанно сладкого, женского… Ваня дышал этим предчувствием, оно порой захватывало все его существо… Ему очень понравилась поэзия М. Лермонтова – удивительного русского поэта, которая находила отзвук в его настроении.

Нравилась ему и ранняя поэзия украинского поэта М. Рыльского.

Однажды в выходной, проезжая на велосипеде селом в Горьево в библиотеку, он увидел возле колодца во дворе Петра Сергеевича, брата их соседа Николая Сергеевича, ту девушку, которая поразила его сердце на станции. Он в удивлении остановил велосипед, протер глаза – не привиделось ли ему то, что он увидел. Нет! Она, та самая, никакого сомнения. Те же волосы, темные, слегка курчавые, те же глаза, та же стройная фигура… У Вани снова бешено забилось сердце в груди. Тем временем девушка вытащила ведро воды из колодца и скрылась с ним в дверях летней кухни.

«Неужели это она? – пронеслось в голове Вани. – Как она здесь оказалась?..» Вопросы один за одним возникали, оставаясь без ответа.

Он несколько раз проехал туда и обратно по улице мимо дома Петра Сергеевича в надежде увидеть девушку еще раз, но она больше не показалась во дворе дома.

Приехав домой, Ваня не переставал думать о прекрасной незнакомке. Он отвечал невпопад маме, сам удивляясь происходящему с ним. Это было какое-то совершенно новое состояние его души. Ему хотелось обязательно сегодня еще раз, хотя бы издали, увидеть эту девушку, узнать ее имя.

Солнце склонялось к закату. Вечерело. Ваня решил не ходить в клуб на танцы. Он сел на велосипед и снова поехал к дому Петра Сергеевича. Во дворе никого не было. Но возле соседнего дома слышались разговор и смех. В этом доме жила девушка-инвалид – Надя Савченко. У нее были парализованы ноги, но характер она имела веселый и общительный, что притягивало к ней ребят. Ваня тоже был с ней знаком. Несколько раз участвовал в молодежных вечеринках, которые она устраивала с различными играми в фанты. Подойдя ближе к дому Нади, он понял, что звонкий смех, который он услышал, принадлежал как раз его незнакомке. Она была здесь, во дворе Надиного дома. Сердце Вани готово было выскочить из груди.

– Ваня, – раздался голос Нади, которая узнала его в сгущающихся сумерках, – ты чего там прячешься, заходи к нам.

Он вошел во двор, ведя в руках велосипед. Подойдя к девушкам, он в нерешительности остановился и молчал.

– Ты чего такой странный сегодня? – удивленно спросила Надя. – Даже не здороваешься. Познакомься, это Зина Дерус, племянница Петра Сергеевича.

Девушка протянула Ване руку. Он во все глаза смотрел на девушку, на ее красивую руку, слегка растрепанные черные волосы и ее немножко прищуренные глаза, трепещущие ресницы и нежные щеки… Он увидел, как лицо ее улыбнулось, сверкнули белые зубы, брови как-то забавно поднялись…

– Ой! – воскликнула она. – А я тебя, кажется, где-то видела!

Ваня держал в своей руке руку девушки и молчал. Ему трудно было дышать и говорить. Сердце его было переполнено счастьем видеть эту девочку.

– Ваня, – сказала Надя, – отпусти руку Зины. Что ты в нее вцепился, как будто хочешь оторвать. А ты, Зина, не выдумывай! Где ты могла его видеть? Ты здесь у нас была, когда еще и в школу не ходила.

– Нет, нет, точно видела, – продолжала Зина.

– И я тебя видел, – сказал Ваня, к которому вернулся дар речи. – На станции, когда ты покупала мороженое.

– Точно! Какая у тебя память! А я только запомнила, что ты на меня как-то странно посмотрел.

– Почему странно? – смутился Ваня. – Обыкновенно…

– Ты какой-то сегодня робкий? – сказала Надя, подтрунивая над смущенным Ваней. – Зина здесь никого не знает, возьми над ней шефство.

– Не надо шефствовать надо мной, – с возмущением в голосе ответила Зина. – Дома свободно ступить не дают, так еще и здесь шефы объявились!

– Какой из меня шеф? – сказал Ваня. – Что-то рассказать, показать смогу, наверное, и с удовольствием.

– Ваня, своди Зину в кино, – улыбаясь, видя Ванино смущение, сказала Надя. – Сегодня в нашем клубе идет «Багдадский вор». Она сама боится идти.

– Если Зина согласна, я с удовольствием провожу ее, – не веря в свое счастье, промолвил Ваня.