Яд со взбитыми сливками - Анна Ольховская

— Ты глянь, не убегает с криками: «А-а-а, привидения!» — попробовал удержать насмешливую интонацию голос, но интонация оказалась слишком вредной, на то она и насмешливая. Вывернулась, зараза, скользкой рыбиной и шлепнулась на дорогу. А голос тихо проговорил: — Привет, Сашка. Если бы ты знал, как я рад тебя видеть! Я так устал быть один…

— А почему ты здесь? Почему не вместе со всеми? — Он больше не удивлялся.

— Со всеми? — растерянно произнес Виталик Кравченко, мальчик с ластами вместо рук. — О чем ты?

— Слушай, а ничего, что я торчу тут придорожным столбом и сам с собой разговариваю? — проворчал Саша, с трудом сдерживая слезы. Он, если честно, надеялся, что Виталику повезло и его на самом деле усыновили. Почему? Потому что его не было там, рядом с Сережкой. Если бы был, обязательно отозвался бы. — Пошли обратно в кусты, там и поговорим.

И он рассказал другу все, что знал.

— Получается, — еле слышно прошептал Виталик, — что не только со мной так… Там убивают всех?!

— Да. И именно поэтому, так, во всяком случае, думает Сережка, они и заперты там, как игрушки в коробке. Пока все не прекратится, уйти в Свет они не могут. И выйти за пределы детского дома — тоже. А… А ты почему здесь?

— Меня закопали тут, неподалеку. А перед этим… — голос дрогнул и затих.

— Не надо, не вспоминай. Мне надо добраться до Москвы, и тогда с этими гадами будет покончено, вот увидишь! Девушка, которую моя мама попросила помочь меня найти, очень богатая. И очень добрая. А еще у них на фирме есть своя служба безопасности, там главный — бывший спецназовец. Они разберутся с Амалией на раз-два!

— А откуда ты знаешь?

— Мне Павел рассказывал. Сережка и остальные очень рассчитывают на меня, они верят, что, как только этих сволочей придавят, все, убитые ими, смогут уйти в Свет. И ты тоже… — Саша на какое-то время замолчал, а потом с силой ударил кулаком по земле: — А я чуть все не испортил! Так глупо попался! Дурак слепой! Но ничего, я теперь буду осторожней, доберусь до Москвы, найду Милану Красич…

— Сашка, но ты ведь сейчас в самом центре гадюшника, — торопливо заговорил Виталик. — Я знаю, я тут почти везде побывал с тех пор, как… В общем, здесь повсюду их люди, тебя засекут в два счета. Если уж Павла твоего так быстро вычислили, то тебя-то!

— И что ты предлагаешь? — разозлился Саша. — Вернуться и попросить прощения, да?

— Я помогу тебе добраться до Москвы.

— Как это? Разве ты не привязан к этому месту, как остальные — к детскому дому?

— Не знаю. Вокруг Мошкино и Энска я, во всяком случае, перемещаться могу, а дальше не пробовал. Ты вот что, — деловито произнес Виталик, — ты тут посиди, а я по дороге поищу нормального дядьку-дальнобойщика, который до Москвы едет. А там уж как-нибудь доберешься, деньги у тебя есть, язык — тоже. Ты, главное, тетенек расспрашивай, они добрее.

— Поучи еще, — буркнул Саша.

— А как же, за тобой глаз да глаз нужен! — хихикнул Виталик. — Целая куча глаз!

Его не было довольно долго, Саша основательно подмерз в своем убежище. Но прыгать, чтобы согреться, не рисковал, уже один раз допрыгался!

— Ну все, теперь в темпе! — Голос зазвучал так неожиданно, что мальчик едва не свалился в грязь. — Нашел, неплохой вроде дядька, у него в кабине фотки двух мальчишек нашего возраста прикреплены, дети его, наверное. Иди, голосуй, кроме него, сейчас на дороге никого нет. И, слышишь, Сашка, — голос Виталика дрогнул. — Ты дойди, а? Я так устал болтаться здесь, я в Свет хочу…

— Дойду, обещаю.

И он дошел. Дядя Слава, водитель фуры, не только довез Сашу до Московской кольцевой, но и, остановившись возле поста ГАИ, попросил инспекторов найти парнишке попутку до нужного адреса. Правда, пришлось поколесить вместе с дядей Славой пару дней, пока он не доставил груз по назначению. Виталик ошибся — дальнобойщик не ехал в Москву, он направлялся в Смоленск. А потом довез Сашу.

Возле дома Ланы к парнишке привязался охранник на шлагбауме, не хотел пускать. Спорящих заметил выехавший с паркинга Мирослав Красич. Он уже разворачивал машину обратно, но что-то заставило его подъехать к шлагбауму и поинтересоваться, что происходит.

Мирослав сразу понял, кто перед ним…

Саша смог показать дорогу к выходу из подземелья, и, пока Мирослав Красич с Матвеем и ротой спецназа отвлекали на себя внимание, взвод парней, ведомый слепым поводырем, шел по подземному ходу. Который, кстати, Амалия забыла запереть после вояжа спящего охранника.

А когда все кончилось, когда связанных Марата с подельниками вывели из подземелья во двор детского дома, когда к ним присоединились Пипетка и физрук, а ко всем окнам здания прилипли любопытные детские рожицы, когда из двери вдруг с криком выбежал маленький карлик и, смешно перебирая коротенькими ножками, бросился к Саше, внезапно стало тихо. Все замерли, глядя на то, как из насупившегося здания детского дома начали слетаться огоньки. Их становилось все больше и больше, целый рой светлячков.

Вот этот рой превратился в слепящий сгусток света, завис на мгновение над головами и эхом прошелестело в воздухе:

— Спасибо!

И сгусток кометой унесся в небо.

— Что это было? — растерянно проговорил Вовка, выражая общую мысль.

— Ангелы, — улыбнулась Лана. — Мы открыли шкатулку.

Сколько уже прошло времени после того, как она послала крик о помощи Лане? Два месяца? Наде казалось, что два года. Потому что каждый день ожидания превращался в неделю, дни сливались в одну серую полосу отчаяния и безысходности. И если поначалу в этой полосе еще мелькали цветные проблески надежды, то теперь их не было. Совсем.

Лана даже не ответила на письмо. И правильно, а чего ты хотела? Сколько эта девчонка добра тебе сделала, искренне стремилась помочь, не забыла свое обещание, хотя могла. Сколько Кобра встречала таких холеных фиф, выросших в теплицах! Столкнувшись с мерзостью жизни, они тряслись, хныкали и обещали все золото мира за помощь, а потом легко забывали об этом.

Лана была другой: честной, смелой, отзывчивой, доброй. Но когда тебе плюют в душу, трудно все время утираться. К тому же поиски сына уголовницы, да еще связанные с кровавой драмой, могут втянуть решившегося помочь в крупные неприятности. И вполне понятно, что успешная бизнес-леди не захотела с этим связываться.

Но хоть бы пару строк черканула — «Не жди, Надя, я поисками заниматься не буду»! А так — молчание. Вязкое, глухое, высасывающее душу…

А может, она просто не получила письмо? Передачи ведь от нее до сих пор приходят, на Новый год конфет прислала, немецких, дорогих, открытку поздравительную вложила, а там — ни слова о просьбе.

— Че застыла, Кобра? — Стрекот швейной машинки справа прекратился, и Спичка, соседка Надежды по нарам, опасливо оглянулась. — Не сделаешь норму — взыскание схлопочешь, передачи запретят, свидания.