День револьвера - Андрей Уланов

— Ушел?

— Похоже, что ушел. — Лисса аккуратно поставила сапог на шею мертвеца и качнулась вперед, вызвав этим движением тихий хруст. — Но не слишком далеко. Колдовство, скрепленное смертью заклинавшего, слишком сильно для такого жалкого духа.

— Хочешь сказать, он и дальше будет крутиться вокруг нас на манер навозной мухи?

Лично у меня эта мысль вызывала чувства, прямо противоположные восторгу. И слабый дух вполне может организовать смертным уйму неприятностей.

— У него нет выбора.

— И что же нам делать?

— Ровно то же, что и раньше, — сказала Лисса. — Не забывать даже на миг, что мы находимся в Запретных Землях. Ставить защитный контур на ночь, не терять амулеты, и очень внимательно смотреть под ноги.

— Ну а потом, когда вернемся?

— Продадим за десяток монет первому же встречному колдуну, — равнодушно бросила китаянка. — Будет у него толкать маятник в часах или музыкальную шкатулку крутить.

* * *

— Это просто не может кончиться добром, — сказал я. — Слишком все неправильно.

Прежде чем отозваться, гоблин поворошил костер. Притихшее пламя взметнулось вверх, жадно вгрызаясь в новую ветку. И даря тепло собравшимся вокруг. Костер был рискованным делом, хоть мы и расположились в русле пересохшей речки. Но когда Толстяк принялся стучать огнивом, даже я не стал возражать — после дневной жары ночная прохлада кажется лютой стужей.

— Да неужто, эй-парень? Интересно, у тебя несварение желудка или все-таки приступ разумности?

— Тебе не понять, зеленый. Это не твоего ума дело.

— Давай, валяй, рассказывай. Я попробую отупеть малёхо.

— У нас неправильный отряд. Во всех книгах, что я читал, был один и тот же состав по-настоящему непобедимой команды. Четыре героя: боец, клирик, маг и вор.

— Ы-ы-ы, если тебя это утешит — однажды я воровал к-к-к…

— Коней?

— К-к-куриц.

Насколько я помнил, известные мне герои специализировались на драгоценностях, в крайнем случае на полных золота кошельках. Победоносная команда с курокрадом — это звучало как гнусный пасквиль. Впрочем, гобл наверняка добивался именно такого эффекта.

— А замки взламывать умеешь?

— Канешна, — гоблин зевнул. — Чего сложного-то. Берется динамитная шашка…

— Ясно, можешь не продолжать… — вздохнул я, представив, как Жар, Гаррет или еще кто-то из великих «открывают» дверь с помощью связки динамита.

— Ы-ы-ы, ладно, признаю, вор из меня никакущий. Но зато у нас есть воин, да еще какой! — Толстяк покосился на меня и шепотом добавил: — Я про белогривую, если кто не понял.

— О да, — пробормотал я, — воин у нас хоть куда. С десяти шагов она попадает в мишень размером с задн… с орка на лошади целых три раза из двенадцати!

— Девчонка превосходно фехтует, — возразил Толстяк, словно позабыв, как весь предыдущий день свысока прохаживался насчет «прутиков». — Поверь, эй-парень, это вовсе не так просто, как может показаться.

— Верю, и что нам с того? Зеленый, я даже готов признать, что по ту сторону костра спит лучший во всем Новом Свете охотник на кровососов. Одна только маленькая проблемка — единственные заехавшие в эти края вампиры уже стали пеплом, а большую часть прочих напастей…

— Я не сплю.

Внешне я остался спокоен. Однако мысль о магической ловушке или хотя бы медвежьем капкане за спиной прочно утвердилась в списке моих Самых Больших Желаний.

— Да, Венга, большое человеческое спасибо, что решила сказать об этом. А можно заодно узнать, что именно ты делаешь?

— Лошади начали беспокоиться. Проверила охранный контур. Все в порядке.

Чтобы не светиться в темноте, Венга повязала голову черным платком, став при этом очень похожей на юнгу с пиратской шхуны. Одолженный у Лиссы жилет и прицепленные поверх к него к плечам кобуры — Толстяк выполнил свое обещание, соорудив из уздечки Барана хитроумную подвесную систему, — лишь усиливали это впечатление. Явись девушка в этом наряде в какой-нибудь банк, ей бы и говорить ничего не понадобилось — все содержимое сейфа мигом перекочевало к ногам вампирки, а персонал и посетители сами бы складировались у дальней стены в аккуратно провязанный штабель.

— Замечательно, — процедил я. — А теперь, пожалуйста, иди спать. Завтра нам рано вставать, долго идти, быть при этом начеку… короче, иди, выспись хорошенько.

— Ночью я плохо сплю.

— Сочувствую, — буркнул я. — Толстяк, у тебя случайно нет какой-нибудь сонной травки?

— При себе нет, — задумчиво сказал гоблин, — но я тут видел неподалеку один кактус…

— Мы могли бы идти ночью.

— Не могли бы, потому что… — устало начал я и осекся, неожиданно поняв, что реально серьезных возражений у меня попросту нет. В самом деле — мы уже почти миновали Пограничье, в собственно же Запретных Землях ночная живность и нежить куда менее опасна, чем сородичи Толстяка.

— Еще один дневной переход, — сказал я. — А дальше будем двигаться по ночам.

Вампирка кивнула, сделала шаг назад и растворилась в темноте.

— Видишь, эй-парень? Девчонка далеко пойдет.

— Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не послать её в этот дальний поход прямо сейчас, зеленый. Причем снабдив её проводником.

— Хорошая мысль, эй-парень, мне нравится. Спорим, я с ней доберусь до нужной горы и обчищу её прежде, чем вы полдороги проползете?

— Ты сегодня уже спорил со мной, Толстяк, — напомнил я, — забыл, чем кончилось?

— Помню, ы-ы-ы, поэтому и хочу отыграться.

— А я — не хочу, и вообще мы говорили не об этом.

— Мы трепались насчет неправильности нашей компании, — сказал гоблин. — Так вот, мое правильное мнение на этот счет: у нас тут сложилась отличная компашка, как раз в стиле твоих любимых книжонок. Я — вор…

— …грабитель, пьяница и трепло.

— …а ты, эй-парень, вполне сойдешь за монаха.

— Какого че… почему?

— Сдается мне, ты у нас все-таки девственник.

— Да с чего ты взял?!

— С того как ты жмешься, — фыркнул гобл. — И косишься исподтишка на девок. Другой бы уже в первую ночь полез кувыркаться с ушастой. Этой ночью у нас целых две цыпочки — а ты пристроился по мою сторону костра. Ы-ы, — с наигранным беспокойством спохватился Толстяк, — а ты, случаем, не из этих?!

— Во-первых, — медленно закипая, процедил я, — это ты расположился по мою сторону костра! Во-вторых, одна из этих, как ты выразился, «цыпочек» — оборотень, а вторая — вампир.

— И что с того? — удивился гоблин. — Все нужное у них имеется. По этой части даже троллихи ничем не выделяются. — Толстяк закатил глаза и, причмокнув, добавил: — Ну, кроме размеров.