Повелитель Теней - Петр Верещагин

– Вот дверь, – сказал Горец.

– Где?

Гном указал на полуразвалившуюся стену, точнее – на два столба около этих развалин.

– Ты издеваешься? – произнес Махкра. – Эти камни…

– Это действительно дверь, – вставил Инеррен. – Точнее говоря, Врата. Портал.

– Магическая дверь гномов, – не согласился Горец.

– Ну да? Никогда не… – Непоседа хотел было шмыгнуть вперед, но крепкая рука воина ухватила его за ворот и отодвинула назад.

– Незапертую дверь нельзя оставлять без присмотра, – многозначительно изрек он.

– Это он о чем? – не поняла эльфийка.

– О страже, – пояснил рыцарь.

– Ладно, – сказала Охотница. – Я останусь. Стрелок здесь будет по-лезнее, чем в тесных коридорах.

– А еще полезнее будет стрелок-невидимка, – добавил Инеррен. – Заря, ты не могла бы…

Та кивнула, извлекла неизменное зеркальце, что-то начала шептать… и вдруг остановилась.

– В чем дело?

– Имя!

– Что «имя»?

– Мне необходимо ее имя. Настоящее имя, не прозвище.

– Так в чем же дело? – не понял чародей.

– Мы прибыли из Селлы, – тихо объяснил Кори. – Это мир-ловушка, и ловушкой его делает в первую очередь то, что все, кто попал туда, забывают часть прошлой жизни. В первую очередь, Истинное Имя. Все обитатели Селлы – я не имею в виду зверей и прочих тварей – не родились в том мире, но были… изгнаны туда, или что-то в таком роде.

– Так вы не знаете своих имен?

– Поэтому и не можем освободиться, хотя обладаем силой, – мрачно сказал рыцарь. – Ведь я знаю, что на самом деле меня зовут иначе, но имя «Махкра» также принадлежит мне, я его носил одно время. А чары Селлы могут быть разбиты лишь при одном условии: знании подлинного имени.

– Ха! Веселенькая история… – Инеррен щелкнул пальцами. – Ну, уж тут я в состоянии помочь.

Он подошел к Охотнице, мягко положил руки ей на плечи и заглянул в глаза. Взгляд девушки остекленел.

Черный клинок взора чародея погружался все глубже и глубже…

– Есть! – Он провел рукой перед лицом Охотницы, та пришла в себя и недоуменно посмотрела на остальных. – Ты – Глория с гор Аль-Паки. Срединный Мир – я бывал там, только не в твоих краях.

В этот миг девушка почувствовала, словно пелена, все время застилавшая разум, упала, и в душу хлынул яркий солнечный свет. Память вернулась!

– Действуй. – Инеррен обернулся к Заре и, перехватив ее взгляд, покачал головой: – Нет. Сейчас я не смогу повторить этого. Только несколько часов спустя.

Эльфийка не стала настаивать и занялась заклинанием. Махкра тем временем пытался выяснить у чародея секрет приема «как вспомнить свое имя», но, похоже, ответы вносили еще большие неясности. Наконец он махнул рукой и обратился к текущим делам.

– Готово, – раздался голос Зари.

Глория медленно растворялась в воздухе.

– Возьми арбалет и устройся где-то тут. Увидишь кого – стреляй, – сказал Кори.

– Без тебя разберусь, – раздался ее голос из ниоткуда. – Удачи!

Одна за другой шесть фигур прошли сквозь «магическую дверь гномов» и также исчезли из виду.

– Я ж говорил, аметист! – проворчал Горец, указывая на надпись, высеченную в полу. Она гласила: «Добро пожаловать в Аметист, ищущий утешения. Покой и мир».

– Ничего зловещего. Кстати, Аметист – это название всего замка, а не комнаты в нем, – отметил Кори.

– Ничего зловещего, – согласилась Заря, – только надпись обрывается на отсутствующей плите. Значит, во второй ее части может быть все, что угодно.

– Ага, например, «Покой и мир ждут тебя снаружи. А внутри – только смерть». – Усмешка Инеррена не давала возможности предположить, что его это очень уж заботит. – Так что осторожнее.

– Осто… – Гном вдруг шумно принюхался. – Кирка и топор!

– Ты чего?

– Гоблины, провались они в Бездну! – Горец поудобнее перехватил топор. – Там, за той зеленой дверью. Не меньше двух дюжин – ставлю все, что угодно.

– Есть предложения? – спросил Махкра.

– Грткф! Вы себе идите, куда шли, а я здесь развлекусь.

– Но нам как раз туда.

– Тогда я расчищаю дорогу, вы проходите, а я останусь прикрывать тыл. – Гном погладил бороду в предвкушении схватки. – Можете называть меня троллем, если я погибну.

– Не-а, – отказался маленький кендер, – ты для тролля чересчур много болтаешь.

Горец притворно замахнулся топором, но в этот момент Кори, дабы положить конец этим разговорам, пинком распахнул дверь. Завидев извечных врагов, гном склонил голову и, орудуя рогами своего шлема с пылом взбесившегося быка, ринулся вперед, сквозь толпу гоблинов. Оказавшись в самой гуще, он наконец вспомнил о топоре и с боевым кличем «И-и-ирр!» описал своим оружием смертоносную дугу. Треск костей и визг раненых гоблинов заглушил все остальное.

Остальные спокойно прошли мимо, как и просил Горец. За комнатой гоблинской стражи обнаружился широкий коридор, слабый свет в него проникал откуда-то сверху, сквозь щели в обветшавшем камне.

– Куча мала, – тихо прокомментировал Кори. – Эти кретины режут, по большей части, друг друга, а наш бородатый медведь рубит все, что под топор попадает.

– Ты ничего не понимаешь, – усмехнулся Инеррен. – Это их национальная тактика. Все гномы такие. У них же даже язык соответствующий. Знаешь, как они называют самых отважных воинов? Безсекеры.

– Что? Берсеркеры, ты хотел сказать.

– Да нет, именно безсекеры. Это значит «Те, кто дерутся без секиры»… Смейся, смейся, я тоже смеялся, пока не увидел одну стычку. Лучше бы я тогда пошел на состязания лучников…

В этот момент шедший впереди Непоседа поднял руку.

– Чш-ш!

– Что там?

– Стук копыт, но какой-то странный, – прошептал кендер. – Вроде бы лошадь, которая ходит на двух ногах. Это, похоже, в поперечном проходе.

– Если это то, что я думаю, – промолвил рыцарь, – тут предстоит поработать мне. Не…

Он не успел закончить свою мысль: из-за поворота возникли темные фигуры, размахивающие каким-то оружием. Рост их чуть превышал семь футов, квадратное туловище покрывала короткая бурая шерсть. Рогатые головы напоминали морды быков или козлов, а толстые ноги оканчивались круглыми копытами. В остальном противники более-менее походили на людей – в смысле, две руки, две ноги, уши, рот и глаза, а также отсутствие хвоста.

– Так и есть, – сказал Махкра, потянув из ножен меч.

– Это что за твари? – спросила Заря.