Недомерок - Глеб Седых

— Ты стал слишком самоуверен, и это опасно, Ден. Я не знаю, кто сегодня будет тебе противостоять, но уверен, что без подвоха не обойдется. Не зря же Лоскера опоили в первый день. Теперь он ходит нервный и ни капли вина в рот не берет. А все почему? Потому что он по дурости попался и теперь не может повлиять на выбор соперников. Неизвестно кого сегодня выставят конкуренты Лоскера, желающие твоей смерти. Или ты забыл, как потерял зрение?!

— Да успокойся, наставник. Я их всех сделаю.

— Дурак ты, Ден. И я объясню, почему ты дурак. Неужели ты думаешь, что на арене выступают самые сильные бойцы? Ничего подобного. Например, ни один из маннасов, специализирующихся в боевой сфере, тебе не по силам. Средний боевой маннас может положить до пяти десятков отличных солдат обычным мечом и не запыхается. При этом он даже не будет применять никакие заклинания, кроме простейшего ускорения. Ладно, оставим маннасов и возьмем обычного гвардейца какого-нибудь короля, который с помощью постоянных тренировок и употребления различных эликсиров может достичь такого развития своих физических способностей, что без всяких заклинаний на пару минут способен войти в боевой транс, при использовании которого не будет уступать слабым маннасам. Я уже не говорю про эльфов или дроу, которые и без магии быстрее человека.

— Да ладно, наставник, не беспокойся. Ты же не думаешь, что на арене меня ждет маннас или парочка гвардейцев? А нелюдей тем более не выставляют на официальные бои, и ты это знаешь лучше меня. Так что все будет в порядке. О, вот и посыльный от распорядителя бежит.

Забежавший в комнату слуга скороговоркой сообщил, что пора выходить на арену. Шуфар хлопнул меня по плечу, и я пошел на выход. На арене как всегда было жарко. Вообще за все время пребывания в этом мире я так и не заметил сильных холодов, хотя мне и говорили, что зима кончилась месяц назад. Видимо, империя находится ближе к экватору да еще и в полупустынной области, так как я ни разу не видал тропических ливней, характерных для таких областей. Если сравнивать здешний климат, то он больше похож на африканский, например такой, какой у нас был бы в Египте. Хотя в Египте мне бывать не приходилось, так что сравнить свои впечатления я не могу.

Как только решетка упала за моей спиной, я быстрым шагом направился к противоположной стороне арены. Хватит с меня и вчерашнего метателя копий, который долго стоял на недосягаемом для моего магического зрения расстоянии. Сегодня я сам подойду к противникам, чтобы избежать таких сюрпризов.

Через двадцать шагов я разглядел четверых человек, которые, разойдясь в стороны, неторопливо шагали в мою сторону. Два мечника со щитами, один с длинным копьем и еще один с огроменным фламбергом. Мечники шли слева и уже держали наизготовку щиты, а вот двое других даже не удосужились приготовиться и держали свое оружие на плечах. Вот только была одна странность в этой группе. Если оба мечника ничем не отличались от многих предыдущих моих противников — такие же накачанные высоченные мужики, — то двое вальяжно идущих бойцов были какими-то худющими, как будто их неделю не кормили, и при этом их ауры светились немного ярче, явно указывая на большую энергетику, чем у мечников.

Немного подумав, я решил начать с левого фланга, то есть с мечников. Учитывая наличие щитов, следовало их вывести из строя первыми. К тому же они будут мешать копейщику достать меня издалека и за прикрытием их тел я смогу проскользнуть ближе к тому, у которого фламберг. А еще меня немного смущали эти двое худышек, поэтому следует держаться от них подальше, чтобы выяснить, не являются ли они тем самым сюрпризом. Тут поневоле вспомнишь лекцию Шуфара, которую он мне прочитал перед выходом на арену.

Активировав сеть ускорения на пятьдесят процентов, я рванул к мечникам. Первый же выпад увенчался успехом, и крайний левый противник лишился меча, выпустив его из порезанной кисти. Второй удар заставил мужика выпустить щит. Все, этого можно оставить в покое, пора приниматься за второго. Вот только планам моим не суждено было сбыться, так как передо мной неожиданно возник боец с фламбергом. Сокрушительный удар огромной железяки я успел принять на меч, который сразу же разлетелся на кусочки. От удара копьем я уворачивался, уже падая на песок. Перекат позволил избежать секущего удара фламбергом, но вот копье обагрилось моей кровью, скользнув в последний момент острием по спине. Следующие десять секунд я был занят тем, что пытался прийти в себя, попутно уворачиваясь от атак двух доходяг, которые не давали мне передышки. Скорость, с которой они двигались, нисколько не уступала моей, и я все никак не мог понять, как им это удается. Никаких заклинаний или даже сети ускорения я у них не разглядел. Обычные люди с ошейниками, явно не одаренные, вот только пылающие линии в ауре явно показывают, что все нервные импульсы в их телах сейчас проходят с неимоверной скоростью.

Прежде чем я успел прийти в себя и включить сеть ускорения на полную мощность, два моих противника успели оставить несколько кровавых отметин на моем теле. Но стоило только перевести сеть в максимальный режим, как я рванул к лежащему на земле щиту и подхватил его левой рукой. Закрывшись от очередного удара фламберга, я что есть силы оттолкнулся от земли и буквально впечатал нижнюю кромку щита в живот противника. От удара враг согнулся и выронил двуручник, а изо рта у него выплеснулся фонтанчик крови.

Только ударив, я понял, что совершил глупость, так как верхняя кромка щита со всей силы ударилась о мои ребра, а левая рука, держащая щит, безвольно повисла. Недолго думая, я подхватил упавший фламберг правой рукой и прыгнул влево, уходя от удара копьем. Ответный выпад двуручника копейщик уже не успел сблокировать и завалился, зажимая рваную рану на животе. С последним мечником, который стоял с растерянным выражением на лице, я уже не церемонился. Подойдя сбоку, просто опустил меч на его голову, благо о шлеме хозяин бойца не позаботился. Видимо, рассчитывал, что двое тощих ускоренных меня сольют раньше.

Только выйдя из ускорения, я в полной мере почувствовал боль в переломанной руке и ребрах. Ноги просто не держали меня и норовили согнуться в горящих коленях. Из последних сил я сделал несколько шагов, стравливая накопленную силу через подошвы, но уже почти у самой решетки завалился на песок.

* * *

— Вот так все и было. Эти доходяги чуть не сделали из меня фарш! Я до сих пор не могу понять, как они умудрялись так быстро двигаться? Если бы не твоя сеть ускорения и мои постоянные тренировки в контроле силы, то лежать мне сегодня на песке, пуская животом кровь. Этот засранец с фламбергом почти достал меня.

— Да уж. Теперь мне все понятно, — Оргел присел на табурет и ухватился за подборок, задумчиво почесал его и посмотрел на меня. — Твой любимый орк правильно говорил, что есть бойцы и посильнее тебя. Вот только он забыл упомянуть, что любого середнячка можно кратковременно сделать очень опасным бойцом. И для этого не потребуются магические способности или долгие тренировки. Достаточно одного зелья, которое чаще всего называют эликсиром «Последнего шанса».

— И что это за эликсир? И почему он так необычно называется?

— Все просто, Ден. Это зелье изобрели в давние времена, когда была война всех и со всеми. Изобрели его дроу. Употребив зелье, разумный на несколько саний превращается в боевую машину. Скорость, сила и почти полная нечувствительность к боли. Вот только есть один большой минус — несколько саний боя — и разумный просто умирает от истощения. Человек выдержит десять-пятнадцать саний, эльфы до двадцати, дроу саний двадцать пять, примерно столько же гномы, орки на десяток саний больше. Вот именно из-за такого эффекта и назвали это зелье «Последним шансом». Его давали бойцам, когда уже не оставалось надежды на победу и выживание. Кто откажется забрать с собой на тот свет несколько десятков врагов, если все равно помирать?