Конь-Призрак - Ричард Кнаак

И ответ пришел сам собой. Не так сложно погрузить в сон двухусталых людей, и тогда она выжмет информацию из незащищенного мозга одного изних.

Немного успокоившись, Эрини поняла, что знает, какая частьспектра поможет ей совершить это заклинание.

Ей представилось, как цвета перемешиваются и принимаютопределенную форму. Это произошло очень быстро, почти мгновенно. Дрейфитт так ипредсказывал. Он говорил, что скоро это будет получаться у нее автоматически,мгновенно.

Результаты заклинания не заставили себя долго ждать.Стражник, начавший дремать еще раньше, привалился к стене и сполз на пол. Онупал бесшумно, не выпустив из рук оружия.

Со вторым получилось не так гладко. Стражник попыталсябороться со сном, как будто понял, что происходит. Он поднес правую руку колбу, словно пытаясь не дать себе заснуть, и выронил меч. Оружие ударилось о полсо страшным грохотом, на который, испуганно подумала Эрини, со всех сторондолжны сбежаться люди.

Наконец стражник упал на колени, а потом ударился головой омраморный пол, и грохот от упавшего с его головы шлема перекрыл едва стихнувшийзвон меча.

Выждав минуту — стражники не шевелились, в зал не мчались совсех сторон готовые к схватке солдаты, — Эрини вышла из-за угла, где пряталасьвсе это время, и стала разглядывать солдат. Первый стражник спал спокойно, сбезмятежной улыбкой. Второму солдату пришлось хуже — из его разбитого припадении носа текла кровь. Он кривился от боли, и только сила заклинаниязаставляла его спать. Эрини боялась, что боль пересилит ее волшебство иразбудит солдата. Нужно действовать как можно быстрей.

Она подошла ко второму, склонилась к его уху и зашептала…

Заколдованный стражник, лежа у стены, вытянул руки по швам ивыкатил глаза. Казалось, его растянули по стойке «смирно». Нет, так никуда негодится. Она прошептала еще несколько заклинаний, надеясь, что стражник незапутается в ее приказаниях.

Через минуту солдат был готов. Для стороннего наблюдателятеперь все выглядело так, словно это она идет под его конвоем.

Лицо его очень естественно хмурилось, а блеск в глазахсвидетельствовал о том, что он рьяно исполняет приказ высочайшего начальства —понятное дело, самого Кворина. Если кто-нибудь остановит его, стражник ответит,что советник решил дать этим двоим встретиться в последний раз — пустьпринцесса поглядит, каков ее возлюбленный без накладных деревяшек. Принцессебыло неприятно внушать стражнику эту гадость, но такой ответ уж навернякауспокоит чрезмерно любознательных.

И тут, когда принцесса уже решила, что все остальное должнопройти гладко, ее поразила ужасная мысль. Торопясь проверить свои способности,Эрини забыла спросить о самом главном. Она повернулась к загипнотизированномусолдату, тупо пялившемуся вперед в ожидании команды:

— Ты знаешь, где держат короля Меликарда?

— Восточный проход. Крысиное царство.

«Что за крысиное царство?» Эрини пропустила это мимо ушей,радуясь, что все старания не пропали зря.

У второго стражника она взяла небольшой кинжал — не длязащиты, а скорее на всякий случай — и спрятала его в одежде. Потом онаповернулась к своему «конвоиру» и прошептала:

— Веди.

Этот путь дался Эрини еще тяжелей. Сердце ее грохотало, кактабун коней-тяжеловозов, спасающихся паническим бегством. Удивительно, что этотстук не слышен по всему коридору. Принцесса примерилась к быстрому шагуконвоира и не отставала. Она держала руку поближе к лезвию — вдруг солдатперехитрил ее, и это не она управляет им с помощью заклинаний, а он ведет ее внастоящую тюремную камеру. Их путь через дворец пролегал по таким местам, окоторых Эрини и не подозревала. Если все обойдется, она найдет подробный планэтой громадины и осмотрит каждый коридор, каждую комнату.

Раздумья о будущих житейских хлопотах немного отвлеклипринцессу от сводящих с ума мыслей. Она и в прошлом не пряталась отответственности, но тогда речь не шла о смерти — о слишком многих смертях — иоб использовании волшебных способностей. Эрини не была трусихой — но бояласьона не за себя. Жизнь слишком многих зависит от нее. Истон, Галея, Магда, Меликард…Если она не справится, все они умрут.

Грубая рука схватила ее за плечо. От неожиданности Эриничуть было не использовала для защиты все, на что способна, но вовремясообразила, что это всего лишь загипнотизированный страж.

— Сюда. В эту сторону. — Голос его был неживым, но состороны мог показаться просто усталым. На всякий случай Эрини исправила этотнедочет, и они продолжили свой путь к темному спуску в подземелье.

«Снова под землю». Предстоит самое трудное — и все будетзависеть только от ее способностей.

Они спустились вниз по лестнице. Там, у ее подножия,замыслам Эрини предстояло выдержать главную проверку. Подземный коридорохраняла четверка стражников. В отличие от ее спутника, эти не казалисьусталыми. Они смотрели на парочку сначала со сдержанным любопытством, а потом,разобравшись, кто стоит перед ними, — с нескрываемым интересом.

Один из них — скорее всего, главный — ткнул в сторонуспутника принцессы булавой. Остальные были вооружены мечами. Все они, похоже,умели обращаться с оружием гораздо лучше, чем ее загипнотизированныйпровожатый.

— Да это подружка калеки! Ты поймал ее?

— Да. — Не слишком подробный ответ, но стражнику так и быловелено — не говорить лишнего, пока не пристанут с расспросами.

— А сюда зачем приволок? Хозяин велел никого к заключенномуне пускать.

Эрини заставила себя не смотреть на стража — он долженответить сам.

— Новый приказ. Советник хочет, чтобы они провели последниеминуты вместе. Пусть посмотрит, каков ее красавец. Чтобы увидела, за когохотела выйти замуж.

Стражники после секундного замешательства расплылись взлобных ухмылках. Уничтожить добрую память о Меликарде, обратить любовь егоневесты в отвращение — это было вполне в духе их хозяина. Никто из них несомневался, что калеку любить невозможно, хотя Эрини не променяла бы Меликарда— даже без маски и руки из эльфийского дерева — и на тысячу им подобных.

— Проходите, — махнул рукой старший. Провожатый чутьзамешкался, и сердце Эрини заколотилось еще сильней. Стоит стражникамприсмотреться повнимательней, и они заметят его вновь остекленевший взгляд итупое выражение лица. Они и заметили — но поняли по-своему: