Грумер для Фавна - Наталья ДеСави

— Поэтому ты решила отправить меня в тюрьму? Тебе было мало того, что я лишился дома и всего, что имею?

— Леон не сможет быть счастлив, если будет знать, что ты где-то есть.

— Спасибо, тетушка, — процедил Деон сквозь зубы.

— Может уже поедем? — Лилит зябко поежилась.

— Действительно, что стоять, — Леон спустился с крыльца и подал руку Лилит, — поедем?

Король кивнул, дал знак страже, и те подтолкнули Деона.

— Но также нельзя, — я подбежала к Деону и схватила его за руку. — Нельзя просто так уводить человека! Тем более за то, что совершал совсем не он.

— Это будет решать суд, — отстранил меня один из стражников.

— Если этот суд будет, — рассмеялся мне в лицо Леон, проходя мимо.

Деон протянул руку, притянул меня, обнял за шею и поцеловал в лоб.

— Все будет хорошо. Видимо, мы с Сэмом скоро встретимся.

— Только бы не на его прежнем месте работы, — шмыгнула я носом, уткнувшись ему в плечо.

— Ты плохо обо мне думаешь, — улыбнулся он.

Стражник встал между нами и подтолкнул Деона. Я стояла и смотрела, как он подходит к лошади, садится в седло, ему связывают руки и закрепляют поводья лошади к седлу стражника. По щекам текли слезы. Сэм, Пития, дети, теперь Деон, предательство Амалии — это уже было слишком. Кони рванулись, за ними двинулась королевская карета. На плечо мне легла чья-то рука. От неожиданности я рванулась вперед и чуть не упала.

— Тим?

— Я, кажется, пропустил что-то важное. Что случилось?

— Где ты был? — я бросилась на него с кулаками.

Тим пытался закрываться, но моей злости было столько, что остановить он меня не мог. Только грозный рык Радиуса отрезвил меня, я опустилась на землю и зарыдала, закрыв лицо руками. Тим сидел рядом, гладил меня по голове и говорил, что все будет хорошо. Радиус, сменив гнев на милость, лег рядом и положил свою огромную голову мне на колени. Фиц, взявшийся невесть откуда, тоже лежал рядом и тихо поскуливал.

— Они их увезли! — говорила я сквозь всхлипывания. — Всех! Сначала Питию и Сэма. Потом дети пропали. Деона посадят в тюрьму! А Амалия, Амалия, — не могла я сказать то, что было у меня на языке.

— Знаю, — тихо произнес Тим.

Я подняла на него заплаканные глаза, вытерла нос рукавом.

— Ты знал, что Амалия — предатель?

Тим убрал руку от моей головы и сел, обхватив колени руками.

— Конечно. Собственно, из-за нее я из Города Мастеров сбежал.

Я убрала голову Радиуса и подползла ближе к Тиму.

— Почему ты ничего не сказал?

— Боялся. Я когда ее увидел рядом с вами, здесь, далеко от города, я испугался. Если она нашла меня здесь, значит сможет найти где угодно. Поэтому я молчал.

— Погоди, — я ничего не понимала, — почему ты сбежал из Города? Что она тебе сделала?

Тим посмотрел куда-то вдаль, в сторону леса и прикусил губу.

— Она была страшная, ее все в городе боялись. Кто ей перечил, у того сразу бизнес портился. Ведьма. Ко мне она пришли и стала спрашивать, можно ли научить животных специально выполнять действия. Я обрадовался, что кому-то интересны основы дрессировки. А когда все рассказал, она сказала, что я должен научить грингулов грызть доски, специально смоченные в медовой воде. Я подумал, что она так их вытравить хочет, увести от урожая. Но потом увидел, как она готовит мед и поливает им соседский дом. Тогда я все понял. Она хотела, чтобы я портил чужие дома. А я так не хочу. Я ей сказал об этом. И она пообещала, что подожжет мой дом, если я не отдам ей дрессированных грингулов. Она смогла бы, поверь.

— И ты сбежал?

Тим кивнул.

— Взял животных и убежал. Стал жить в графстве. А когда появились вы, ничего не стал говорить. Думал обойдется. Прости, я виноват во всем.

— Не обошлось, — я встала и посмотрела на него сверху вниз. — Мы оба натворили достаточно глупостей. Нужно все исправить.

Тим испуганно посмотрел на меня.

— Мы едем во дворец. Нужно найти детей, освободить Сэма, Питию и Деона. И показать королю его истинных наследников.

— Кого?

— Потом расскажу. Нужно найти, на чем поехать в столицу.

— Но Деон и Сэм продали и кибитку, и лошадей, чтобы купить все необходимое для дома и ярмарки, — развел руками Тим.

— Значит нужно идти к герру Форру. Надеюсь, он не окажет в паре лошадей ради спасения своей племянницы.

Я с боевым настроем отправилась к дому графа. Еще на подходе было заметно, что дом графа изменился. Окна была распахнуты настежь, дверь открыта и висит на одной петле, а из дома раздаются звуки рвущей душу гармони и заунывный писклявый припев песни о свободно летающем орле.

В дверь входила осторожно, боясь, чтобы ничего лишнего не сломать. Двигаясь на звуки, вошла в гостиную и нашла нарушителя спокойствия и порядка. Граф Форр сидел прямо на полу, держа в руках гармонь и пытался одной рукой играть, а второй дотянуться до ополовиненной бутыли самогона, стоявшей поодаль.

— Икар! Что с вами? Вам плохо?

— Хорошо, — он дотянулся до бутыли, ухватил ее за горлышко и, чмокая, стал отхлебывать.

— Что вы творите? У вас племянницу увезли, нельзя же так убиваться!

— А я не убиваюсь. Я наслаждаюсь, — он отпустил бутыль, и та покатилась по полу.

Я встала в оцепенении.

— Но Пития, она не будет рада тому, что вы здесь творите.

— Да плевать мне на Питию, — пьяно икнул граф. — Сделай то, сделай это, сапоги перед входом снимай, руки о занавеску не вытирай, тьфу.

— Не стоит, — остановил мой порыв подойти к графу Тим, — вы его не переубедите.

— Дайте хотя бы лошадей, чтобы добраться до столицы, — повернулась я к графу.

— Зачем? — он поднял ко мне голову, которая неровно покачивалась из стороны в сторону.

— Чтобы вызволить из тюрьмы Сэма, Деона и вашу племянницу, — скрипя зубами, проговорила я.

— Питию? — пропищал граф. — Ни за что!

— Но Икар!

— Нет. Только не эту ведьму. Она мне всю душу вымотала! Печон… поч… в общем все внутренности достала, — схватился он за рубашку и в порыве рванул на себе. — Витор! Витор!

В комнату вбежал крестьянин, по привычке снял шапку и расшаркался на коврике перед дверью.

— Запри всех лошадей и смотри, чтобы вот эти, — он показал на нас, — никуда не уехали. Следи за ними, — зашипел он.

Витор кивнул, но никуда не ушел, оставшись стоять в дверях и смотреть на нас.

— Домой, — махнул граф на нас рукой, прогоняя прочь.