Женщины, кот и собака - Мария Метлицкая

Народ в изумлении замер: соседи застыли с лопатами и граблями, «повисли» на заборах.

Женщина зашла на участок, побродила по нему и вскоре уехала.

Никто так ничего и не понял.

А спустя две недели к участку стали бесперебойно подъезжать машины со стройматериалами. За три месяца вырос двухэтажный кирпичный дом. На окнах кованые решетки, башенки с бойницами – архитектура конца девяностых. Отдельным домом – рубленая банька. Хорошенькая, как игрушка.

Старый сад почистили, привели в порядок. Засеяли газон, по периметру засадили дорогущими пихтами. И возвели забор! Вот забор всех потряс больше, чем дом! Кирпичный монстр – Великая Китайская стена!

Дамой оказалась, разумеется, Лизка Покледина, ставшая богачкой и «бизнесменкой». Говорили много и разное: про бывшего мужа-миллионера, владельца нефтяных скважин в Кувейте. Про мужа-грузина, известного вора в законе. Про то, что Лизка – а кто сейчас этому удивится? – содержит притон.

Но правды не знал никто. Лизка Покледина, высокомерная богачка, ни с кем из округи не общалась.

Мужчины в наличии не наблюдалось. И дочки-наследницы тоже.

Замок был готов, но Лизка приезжала сюда нечасто. А если и приезжала, то всегда одна. Вот загадка!

Иногда ее видели на участке – сквозь щель в воротах. Лизка, в шортах, без майки, топлес и босиком, с распущенными волосами лежала в шезлонге и загорала.

За ворота она не выходила. Никогда. Соседям хмуро кивала, на вопросы не отвечала – просто игнорировала любые вопросы.

Евгению Сергеевну разбудил яростный лай Лады. Она глянула на часы: половина восьмого утра… Кошмар! И кого еще там принесло?

Она набросила на ночную рубашку старое мамино пальто, сунула ноги в галоши и вышла на крыльцо.

У забора стояла огромная черная машина. Возле нее – Лиза Покледина.

Ладка крутилась у забора и захлебывалась в громком лае.

Евгения Сергеевна подошла, успокоила собаку, приговаривая:

– Свои, Ладунь! Успокойся!

Открыла калитку:

– Вы ко мне? – спросила удивленно. – Ну, проходите.

Лиза кивнула и пошла за хозяйкой.

Сели на кухне, и Евгения Сергеевна предложила чаю.

Покледина махнула рукой и коротко бросила:

– Я к вам по делу!

– Излагайте, – кивнула Евгения Сергеевна, уже догадываясь, о чем пойдет речь.

Не ошиблась. Покледина предлагала ей… работу! Точнее, проживание. Вместе с собакой. Условия такие: продукты раз в неделю, свежее мясо собаке. Не вырезка, конечно. Пашина. Оплата мобильного телефона. И комната в распоряжение – разумеется, теплая и с туалетом. В комнате все есть: телевизор, компьютер, душ с туалетом. Ну, и плюс… – Тут гостья в задумчивости умолкла. – Хотите денег? Дам. Но немного! Думаю, того, что я предлагаю… – она снова умолкла, – вполне достаточно! – с выдохом сказала она. – Или нет?

Евгения Сергеевна усмехнулась:

– Вполне! В смысле, достаточно. Но, извините, не для меня! Потому что это меня не устраивает. Вообще, понимаете… Мне этого не нужно! Спасибо, конечно, за честь!.. И простите! Я как-то… привыкла сама.

– Вы ж здесь околеете! – удивилась Покледина, обведя глазами хозяйскую кухню, – не выживите зимой! А зима, обещают, будет суровая!!

Покледина, не мигая, смотрела на Евгению Сергеевну.

«Тяжелый взгляд», – отметила Евгения Сергеевна. – Да и сама она… непростая.

Пользуясь случаем, хорошенько разглядела свою гостью. Сколько ей, этой Лизе? Под сорок, не меньше. Да, точно, под сорок, быстро прикинула она.

Не девочка. Ухоженная вроде… Но усталая какая-то. И несчастная, что ли? Взгляд тяжелый и недоверчивый. Жизнь потрепала ее – это видно. И никакие ботоксы, филлеры и дорогая косметика этого не скроют. Всегда выдают глаза! Высокая и крупная, статная, чуть располневшая и очень видная Лиза Покледина. Лицо неплохое: черты лица правильные, без изъянов. Крупные глаза, прямой нос, упрямый рот. Волосы густые – платиновая блондинка, естественно! Сейчас это модно, все хотят быть блондинками. Руки ухоженные – французский маникюр. Дорогие кольца, шикарный браслет. Плащ, ботильоны – все очень дорого и бросается в глаза. Сумка шикарная! Из черной кожи под крокодила. Богатая баба! Такой надо жить в коттеджном поселке с суровой охраной, а не в жалком садовом товариществе, где остались одни старики и их неимущие дети.

Выстроила свою домину в два этажа – громоотвод для бандитов! Для бродяг и воров… К кому залезть? У кого поживиться? Естественно, у нее, у купчихи Поклединой! Что лазать в эти ветхие избушки на курьих ножках? Чем там поживишься? Старой посудой, остатками круп и древним постельным бельем? Ламповым телевизором? Старым холодильником «Саратов» – наподобие того, что стоит у нее, Евгении Сергеевны, на кухоньке? Щитовые домики, кривые огородики, латаные заборы – такой их поселок.

Покледина теребила в руках спичечный коробок и раздумывала. Чем еще соблазнить эту упрямую тетку? Что еще посулить? Вот ведь, у нищих собственная гордость! Упирается, как баран.

Елизавета Покледина проигрывать не любила. Она вообще привыкла, чтобы все было по ее. И только так!

Елизавета вздохнула и в упор посмотрела на несговорчивую хозяйку. И тут ее осенило!

– Евгения Сергеевна! – сказала она. – У меня кот!

Евгения Сергеевна в удивлении подняла брови.

– Кот, понимаете? Роскошный такой, сибиряк! Лохматый, как… – Она замолчала.

Сравнение на ум не пришло, и она махнула рукой:

– Шикарный котяра! Огромный! Кило на двенадцать, вы понимаете? Слон такой! Вроде меня…

И тут впервые она улыбнулась – грустно и растерянно.

«Идет ей улыбка, – подумала Евгения Сергеевна. – А то напустила мрак на лицо… Не баба – фельдфебель!»

– И что, Лиза? – спросила хозяйка. – При чем тут ваш кот? Простите, не поняла…

– Как же! – оживилась гостья. – Он там один! Ну, вы понимаете? Летом-то я приезжаю. Уж раз в неделю – точно. Оставляю корм и воду. Открытое окно, чтобы мой Принц… ну, туда-сюда. В общем, чтоб на свободе мог погулять! А в зиму, – она задумалась и снова вздохнула, – командировки. И много! Мотаюсь, как бобик.

– Ааа! – понимающе кивнула Евгения Сергеевна. – То есть вы меня нанимаете не только дом охранять. Вы меня нанимаете нянькой к коту! Так, получается? Накормить, расчесать, убрать туалет… Я права? Может, еще ногти ему остричь?

Лиза посмотрела на Евгению Сергеевну с удивлением:

– Какие ногти, вы что? Какой туалет? Да он на улицу ходит! А вот накормить – это да. А что? – Глаза ее сузились. – Это… зазорно? Ну… давайте я буду… за Принца доплачивать! – скоропалительно выдала она, прикрывая свое смущение и раздражение.

Евгения Сергеевна махнула рукой: