Тревожит память былую рану - Владимир Колычев

– Не надо клясться, – покачал он головой. – У тебя нет передо мной обязательств.

– Это ты так думаешь. А я точно знаю, что есть...

– Ну, тогда никаких налево...

– И даже направо. Только прямо, и только с тобой... А сейчас нам нужно выпить, – отстранившись от Егора, сказала девушка.

Лайма смотрела на Егора влюбленно, а думала, казалось, о приземленных вещах.

– Не хочу, – покачал он головой. – Мне бы пару койко-часов...

– И койка будет, и все остальное...

Она провела его в трапезную, усадила за барную стойку, достала бутылку виски, наполнила бокалы на два пальца.

– Если вдруг нагрянут менты, мы всю ночь провели здесь. Мы должны быть пьяными...

– Вопросов нет, – кивнул Егор.

– Манекены мы убрали, труп несчастного Дизеля тоже, а кто стрелял по окнам гостевого дома мы не знаем... Но взрыв мы слышали. В милицию звонить не стали, испугались, ну и со страху выпили... Давай, за наш успех?

– Успех в безнадежном деле – успех вдвойне, – натянуто улыбнулся Егор.

– Потому и виски двойной.

– Или втройне...

– Можно сделать и тройной... Но потом.

Пить не хотелось, и Егору пришлось сделать над собой усилие, чтобы осушить бокал. Он любил выпить, но под сытную и лакомую закуску. Но какая могла быть кулинария, если они с Лаймой еще не до конца разобрались с делом. Скоро всю округу начнут заполнять ментовские наряды, появится прокуратура, федеральная служба безопасности. И спецназ к ним в особняк мог заглянуть.

Лайма снова наполнила бокалы.

– А теперь тройной.

– Одеколон? – усмехнулся он, чувствуя, как тяжелеет голова.

– А помнишь, как мы когда-то пили одеколон?

– Напиток богов.

– Разве мы думали, что будем жить, как сейчас?

– Как?.. Все вокруг в крови...

– А мы смоем кровь... Можем начать прямо сейчас...

Она подлезла к Егору под правую руку, губами коснулась его шеи.

– Клыки у тебя теплые, – пошутил парень.

– Клыков больше нет, – без тени иронии сказала Лайма. – Это губы. И только для тебя...

Она расстегнула и сняла с него рубашку, стянула джинсы. Разделась сама, и они вместе погрузились в упруго-мягкие объятия кожаного дивана.

– И у тебя все должно быть только для меня, – взобравшись на него, безапелляционно заявила девушка.

Егор промолчал. «Должно быть» и «есть» – не совсем равнозначные понятия. Тем более что он ничего ей еще не обещал...

Сначала они занимались сексом на диване, а потом, чуть отдохнув и выпив виски, отправились в парилку. После чего снова выпили, освежились в бассейне.

Лайма, казалось, едва держится на ногах. Но это не помешало ей затащить Егора в массажную комнату, уложить на высокий стол. Руки у нее сильные, но прикосновения мягкие и даже нежные. Несколько минут назад он и не думал о таком массаже, но сейчас ему казалось, что именно прикосновения рук Лаймы – мечта всей его жизни, настолько ему было хорошо. Он боялся, что девушка возьмет и остановится. Именно это и случилось...

– Не буду спрашивать, что у тебя было с Никой, – сказала она, спрятав за спину свои руки.

– Не спрашивай.

– Но спрошу, что у тебя было с ее матерью?

– Одинокая женщина желает познакомиться. Или просто желает... Так иногда бывает.

– И у вас было, – утвердительно сказала Лайма.

– Ты ревнуешь?

– Нет. Но если я вдруг узнаю, что ваш роман продолжается...

– Дело прошлое, и продолжения не будет... Ну а если вдруг, то что? – провокационно спросил Егор.

– Я ее убью, – как о чем-то само собой разумеющемся сказала девушка.

– Но мы же договорились, никаких больше убийств, – нахмурился Егор.

– А это не убийство. Это месть оскорбленной женщины... – как будто спохватившись, сказала она. – А ты что, всерьез испугался?

– Нет, но...

– Где она сейчас? – хмуро спросила Лайма.

– Кто?

– Инга... Где сейчас эта сука?

Быстрым решительным шагом она вышла из комнаты. Егору ничего не оставалось, как последовать за ней.

Он нашел ее в трапезной, где лежали его личные вещи – телефон, документы, деньги, зажигалка. От одежды, в которой он ходил на дело, ничего уже не осталось. Лайма успела все сжечь в газовой топке.

Ей нужен был его телефон, она им и завладела. С ходу нашла в памяти номер Инги, быстро созвонилась с ней.

– Я тебе дам Егор! – возмущенно протянула она. – Забудь о нем. И мой тебе совет, вали в свою Чухломань! А позвонишь Егору, я устрою тебе Варфоломеевскую ночь...

Егор вырвал телефон у нее из рук, приложил его к уху.

– Инга, ты ее не слушай, тебе ничего не грозит...

– Где Ника? – забилась в истерике женщина.

– Она тебе не звонила?

– Нет... Она с тобой?

– Нет. Но из притона она сбежала...

– Из какого притона? От этой суки?.. Ты с ней, с этой дрянью? Я знала, что с тобой нечисто! Будь ты проклят!

Инга бросила трубку, а перезванивать Егор ей не стал. Да и не смог бы, потому что Лайма вырвала у него телефон, вышла с ним в купальню и выбросила его в бассейн.

– Ну, и зачем ты это сделала? – Парень казался внешне спокойным, но ледяной взгляд, каким он посмотрел на девушку, выдавал его внутреннее состояние.

– Затем, что я ревную! – в смятении, но все же с вызовом заявила Лайма. – И буду ревновать! И к ней! И к Нике! И ко всем!..

– Твое право. Но кто разрешил тебе брать мой телефон? – Он продолжал сверлить собеседницу взглядом.

– А что, нельзя? – подавленно, но все же из последних сил стараясь казаться самоуверенной, спросила девушка.

– Нельзя!

– Мне нравится, когда ты такой строгий! – смущенно и в то же время восхищенно улыбнулась Лайма.

– А мне нравится, когда ты ниже травы и тише воды.

– Э-э, мне тоже это нравится... если с тобой... Ты же не уйдешь к этой?

– Нет.

– А к Нике?

– Я не хочу об этом говорить.

– А думать о ней ты хочешь?

– Мы должны ее найти. И вернуть матери.

– Матери вернем, – кивнула девушка. – А тебе – нет!

Егор промолчал. Он еще точно не мог ответить, кто ему дороже: Лайма или Ника. Хотя и чувствовал, что чаша весов склоняется в сторону первой... Но сказать об этом Лайме значило предать Нику. А он не мог себе позволить отречься от нее. Вот когда жизнь этой несчастной девушки наладится, тогда он сможет распрощаться с ней – и мысленно, и на деле. А сейчас рано об этом говорить...