Мятная полночь - Карина Тихонова

– Есть хотите? – спросил следователь, усаживаясь рядом со мной на место водителя.

– Еще как! – ответила я честно.

Олег Витальевич потянулся к пакету. В нем лежал не только термос, но еще какой-то сверток. Похоже на бутерброды. Я мысленно облизнулась.

– Ох, черт!

– Что случилось? – встревожилась я.

– Ключи выпали из кармана, – ответил следователь, шаря по половику. – У меня на полу мягкая обивка, – объяснил Олег Витальевич. – Наклонился, а они выпали из кармана. Хорошо, что я увидел, а то потом не знал бы где искать. Держите!

Пакет перекочевал мне на колени. Я торопливо достала сверток с бутербродами и развернула. К моему великому восторгу, это оказались не бутерброды, а настоящие домашние пирожки! Еще теплые! Я схватила один и откусила сразу половину. Пирожок с капустой был невероятно вкусным. Тесто нежное, упругое, у меня такое никогда не выходит…

– Вкуснотища! – пробормотала я с набитым ртом. Спохватилась, протянула пакет следователю, великодушно предложила: – Угощайтесь!

Тот отмахнулся:

– Ешьте, ешьте! Это для вас.

Я не стала продолжать прения и торопливо запихала за щеку второй пирожок. Этот оказался с картошкой и тоже был невероятно вкусным.

Пятнадцать минут в машине царила тишина. Я как хомяк набивала щеки сдобой и запивала ее чаем. Наконец закрутила крышку термоса, убрала его в пакет, а тот переложила обратно, на заднее сиденье.

– Уф! – выдохнула я от полноты души. – До чего хорошо! Это ваша жена так здорово готовит?

– Жена, – признался Олег Витальевич.

– Передайте ей огромное спасибо.

Мы помолчали. Теплая сытость волной поднялась к моей голове, я почувствовала, что начинаю тупеть. Надо же, как здорово! Я думала, что дальше тупеть мне некуда! Оказывается, есть скрытый потенциал!

– Вы в состоянии рассказать, что произошло? – осведомился Олег Витальевич.

И я начала с Сашиного звонка. Рассказала о нашем разговоре, как сорвалась с места и рванула к Анне Михайловне, не успев толком ни о чем подумать. Рассказала, как и где нашла бумаги. И о том, как на меня напал незнакомец, тоже рассказала. Следователь выслушал меня молча. Я подождала минуту и попросила дрожащим голосом:

– Умоляю, не сердитесь! Я понимаю, что не должна была ехать одна в такое время…

– А если бы вас убили? – резко оборвал он меня.

– Вы бы за меня отомстили! – не удержалась я. – Честное слово, надоело слушать бесконечные нотации. Не маленькая, сама все понимаю. Ну прокололась, прокололась, казните меня!

Олег Витальевич тихо буркнул что-то себе под нос. Я не расслышала, но переспрашивать не стала. По дороге в город мы хранили молчание. Олег Витальевич сердился и не хотел со мной разговаривать, а я дремала. Мы доехали до моего дома. Олег Витальевич остановил машину, тронул меня за плечо:

– Лиза! Просыпайтесь! Приехали.

– Я не сплю, – ответила я, выходя из сладкого состояния полудремы, потрясла головой, разгоняя остатки сна, и выглянула в окно. Темно. Пусто. Страшно. Я повернулась к Олегу Витальевичу: – А оружие у вас есть?

– Нет, – ответил следователь, вытаскивая ключ зажигания из гнезда.

– Почему?

– Потому, что оружие следователю выдают только в экстренных случаях.

– А разве сейчас не такой случай? – удивилась я.

Олег Витальевич вздохнул. Вышел из машины, открыл мою дверцу, взял меня за локоток и помог выбраться наружу.

– Держитесь за меня, – сказал он.

– Не волнуйтесь, – пообещала я. – Не отцепите даже клещами!

До подъезда было всего десять шагов, но каких шагов! Каждый из них мог стать для меня последним. А о том, что может нас ожидать за дверями подъезда, не хотелось даже думать! Я вцепилась дрожащими пальцами в рукав следователя, и мы двинулись вперед. Каждый шаг отдавался в голове предсмертным эхом, но темнота молчала и не предприняла никаких враждебных действий. Когда мы дошли до подъезда, я дышала так тяжело, словно повторила свой исторический забег до пригородной станции.

– Ключ, – сказал Олег Витальевич, остановившись перед дверью.

– Что? – не поняла я. – Ах да!

Достала из сумочки связку ключей, приложила металлический кругляш к электронному замку. Проиграла веселая трель, замок щелкнул и открылся. Олег Витальевич потянул ручку на себя. Я в ужасе вцепилась ему в локоть. Сейчас нам в лоб упрется пистолет! Господи, как страшно! Дверь открылась, я быстро зажмурилась. Но ничего страшного с нами не произошло. Следователь мягко подтолкнул меня и велел:

– Ну, входите!

Я сделала вывод, что все в порядке, и осмелилась открыть глаза.

В подъезде горели все лампы, и никто не ждал нас возле лифта с пистолетом в руке.

Мы поднялись на третий этаж. Возле двери нас тоже никто не ждал, и я дрожащей рукой отперла замки. Мы ввалились в квартиру. Я тут же захлопнула дверь и заложила ее засовом. В изнеможении привалилась к стене, прошептала:

– Слава богу! – Мне все еще не верилось, что мы добрались до дома живыми и невредимыми.

В комнате я плотно задернула шторы и только после этого включила торшер. Мягкий свет рассеялся по стенам, сделал мою маленькую гостиную таинственной и уютной.

Олег Витальевич уселся на диван, достал из куртки пачку бумаг.

– Садитесь, – пригласил он меня. – Посмотрим, что тут написано.

Я села на краешек и затаила дыхание. Что тут написано, я догадывалась, но получить подтверждение все равно хотелось. Олег Витальевич снял резинку, опоясывавшую пачку, развернул самый большой лист. Сощурился, разглядывая глянцевую бумагу. Протянул ее мне, коротко резюмировал:

– Карта Монголии. Почему-то меня это не удивляет.

Меня немного расстроило, что на карте не было никаких пометок, сделанных вручную. Конечно, Динке это было не нужно, но могла бы сообразить, что не все такие умные, как она.

Я сложила карту и отложила ее в сторону. Следователь уже читал вторую бумагу.

– Очень интересно, – сказал он, оторвавшись от чтения.

– Что там? – заволновалась я.

– Тут геологическая справка об образовании Хэнтейской горной гряды.

– Что-что? – переспросила я. Ответ меня огорошил.

– Ну, написано, как образовались горы в Монголии, – перевел следователь.

– Это я поняла. Я не поняла, при чем тут вообще горы.

Следователь ничего не ответил. Развернул третью бумагу, углубился в чтение. Дочитал, передал ее мне.

– Ничего не понимаю, – сказала я, пробегая глазами по строчкам. – Это же минералогический анализ горной породы!

Олег Витальевич быстро просмотрел оставшиеся бумаги.