Змеиное гнездо - Томас Гиффорд

– Продержись до дома, дружище. Мы как-нибудь втиснем тебя в расписание.

Дрискилл стоял у сводчатого окна, глядя, как блестят струйки воды в лучах фонарей, подсвечивавших небосклон. Внизу сбились вместе фургоны прессы, почти невидимые за проливным дождем. Охранники то появлялись на глаза, то скрывались в тени, заходя в блочное здание штаб-квартиры, которое пойдет на слом, когда истечет президентский срок Чарли Боннера. Вокруг горели мощные электрические огни.

В гигантском каменном камине – пятнадцать футов в диаметре – были заботливо сложены толстые поленья с грубой корой, готовые быстро разгореться и дать безупречное пламя. Камин президента всегда горит безупречно – такая у него работа. Но стояла душная жара, и до осени камин не затопят. Большой зал был разделен на прямоугольные закоулки мебелью, стеллажами, столиками и ширмами. Спальни располагались этажом выше. Когда Чарли губернаторствовал в Вермонте, «Архитектурный дайджест» посвятил этому зданию шестистраничную вклейку. Дрискилл отвернулся от дождливого пейзажа, услышав, как заговорил президент.

– Ну, Бен, кажется, с воскресенья, когда мы с тобой виделись, целый месяц прошел.

В руке президент держал стакан, наполненный, похоже, чаем со льдом. На нем был бутылочно-зеленый свитер на голое тело, хлопчатые брюки, дешевые туфли на босу ногу. Он улыбался.

– Прошло-то сколько, три дня?

– Вроде того. Я был занят до черта, да и у тебя дел хватало. Занимался чем угодно, только не тем, о чем я просил, – вернуться в Нью-Йорк и подумать о своей лавочке. – Боннер махнул рукой, будто говоря: «Ладно, тут уж ничего не поделаешь». – Мак сказал, ты хотел со мной поговорить, так что я попридержу свое мнение о Ласалле и его вчерашнем выступлении. Давай, говори.

Дрискилл рассказал. Президент слушал так, будто раскладывал все по полочкам и подписывал печатными буквами:

Тайное убежище Тарлоу.

Брэд Хокансен.

Тони Саррабьян.

Ник Уорделл.

Дрискилл с умом разыгрывал свои карты. К вопросу о Рэйчел Паттон надо было подойти постепенно. Нельзя было бросить это в лицо президенту, не обрисовав обстановку.

– Теперь позволь мне повторить основное. – Все время речи Дрискилла президент хранил полную невозмутимость. – Тарлоу. Ты знал о его убийстве в Сентс-Ресте. Мы все знали. В его тайнике ты узнал еще кое-что, и это заставило тебя действовать. Ты получил заказное письмо Хэйза, отправленное из Сентс-Реста, но в нем ничего не было, кроме этой чертовой линии – ею еще надо будет заняться. Наверняка что-то важное, но что именно, мы представления не имеем. И ты обнаружил, что Хэйз имел дело с Брэдом Хокансеном из Бостона. Поэтому ты поехал в Бостон. Хокансен прямо фонтанировал сведениями, да? Он вложил в «Хартленд» деньги многих своих клиентов, в том числе НДК, – а Саммерхэйз был председателем НДК… И Тони Саррабьян рассказал Хокансену, что с «Хартленд» что-то не так, но считается, что он поддерживает Куорлса – так что мы не знаем, что там творится, так, Бен?

Дрискилл кивнул:

– Пока нет.

– Потом Хокансен получил еще что-то насчет «Хартленд» от кого-то из Сентс-Реста. От Герба Уоррингера, одного из директоров «Хартленд» и старого друга Хэзлитта. А Хокансен познакомился с Уоррингером несколько лет назад, когда инспектировал «Хартленд». Итак, Герб говорит, что его беспокоит что-то в деятельности «Хартленд» и ему нужен кто-то наверху, с кем он мог бы посоветоваться. Хокансен направляет его к Дрю Саммерхэйзу. И они беседуют, так? Дрю не сообщает Хокансену о содержании беседы, а говорит только, что это работа для Тарлоу… Стало быть, Дрю направляет Тарлоу в Сентс-Рест… А дальше Дрю и Тарлоу умирают в течение суток.

– Именно так.

– Знаешь, Бен, это походит на задачку из теста на интеллект. Кажется, уже видишь ответ, но тут он выскальзывает из рук – никак не соблюсти все условия. Мы знаем, что Саррабьян, Саммерхэйз, Уоррингер и Тарлоу как-то завязаны на некие странности в «Хартленд». – Боннер взял с кофейного столика блокнот и принялся ставить какие-то значки рядом с записями, сделанными по ходу рассказа Дрискилла. – И вот ты решаешь подергать за бороду льва Саррабьяна в его нью-йоркском логове – чтоб тебя, Бен, иногда ты меня просто поражаешь. Впрочем, ты, помнится, и в футбол так же играл, расшвыривал всех подряд, пока не добирался до парня, державшего мяч… А Саррабьяна, несомненно к счастью для него, дома не оказалось.

– Мне здесь кажется важным, – сказал Дрискилл, – что связаны оказываются так много людей. Саррабьян через Хокансена с Уоррингером, с Саммерхэйзом, с Тарлоу… И все через наводку о чем-то нехорошем, чем занимаются в «Хартленд». Все это ведет к Хэзлитту, понимаешь?

– Понятно, понятно, – сказал президент, – все они оказываются связанными с «Хартленд» и с Хэзлиттом. Уловил.

– Теперь еще одно… Самая главная причина, по которой я рвался поговорить с тобой, не откладывая, не дожидаясь, пока у тебя найдется свободное время. Некая молодая женщина по имени Рэйчел Паттон…

Пятнадцать минут спустя президент пробормотал:

– Проверим, правильно ли я все понял насчет этого тайного канала.

Его лицо, даже глаза, казалось, потемнели, и говорил он очень тихо. Он покатал между пальцами сигару, проверяя, не пересохла ли она. Откинулся на спинку дивана и поджег сигару большой, броской стеклянной зажигалкой. Струйкой поднялся дым. За окном громче шумел ветер и дождь колотил в стекла.

– Какой-то заговор затаился в моем Белом доме. И затеял его человек, которому я доверял больше всех… Дрю Саммерхэйз. Он же подписал Тарлоу и Рэйчел Паттон.

Дрискилл кивнул.

– Начал все, очевидно, Дрю. Использовав инициалы твоей условной клички. И тянулось от Дрю и неизвестного в Белом доме к кому-то, кого Рэйчел Паттон называет хозяином зеркал.

– Что за бред! – взорвался президент. – Мой Белый дом? Хозяин зеркал? Это что, призрак долбаной оперы? – Он помолчал, прежде чем договорить: – Дрю Саммерхэйз?

– Я предупреждал, что тебе это не понравится. Но я не вижу, как еще это можно истолковать…пока. Рэйчел Паттон служила курьером, работая в министерстве юстиции. И позже, в НДК.

Президент вскочил с кушетки, послав Дрискиллу жесткий взгляд.

– Ты просто гений… Мне действительно не нравится вся эта чертовщина. Что за тайный канал? О чем мне нельзя было знать? Почему они действовали за моей спиной? Чего ради? Копили средства мне на старость? Чушь! – Развернувшись, он резко запустил стаканом в камин. Стекло ударилось о каменную кладку и взорвалось брызгами осколков, разлетевшихся во все стороны. Президент злобно разглядывал камин и лужу на полу, не замечая Дрискилла.

– Спасибо, хоть не в меня, – заметил Бен.

Президент вздохнул.

– Ты думаешь, эта Паттон не врет?

– Я ей верю. Чарли… Она страшно напугана. Тебе надо будет обеспечить ей какую-то охрану, пока все не кончится… когда бы ни кончилось. Ей нужна защита. Она сейчас очень важна для тебя.