Бездарь. Пять шансов из тысячи - Василий Горъ

В связи с тем, что подгруппа поддержки в лице Ольги была отправлена на «спецзадание» и на лекции не присутствовала, ее роль я описал редкими мазками. Зато действия бойцов боевой подгруппы и подгруппы поддержки разобрал предельно подробно. Причем не теоретически, а демонстрируя каждый тезис на соответствующих участках здания-тренажера. Причем первые сорок минут – в стиле «лайт», выполняя каждое упражнение с чувством, толком и расстановкой. Зато когда почувствовал, что они прочувствовали и приняли логику предложенных тактических схем, дал им возможность немного отдохнуть, а сам с помощью та-гореновских специалистов «зарядил» тренажер артефактами по самое не балуйся. И рассадил по ключевым местам специально подготовленных «таджиков».

С этого момента хлопать ушами стало небезопасно. Малейшая ошибка в «разминировании» инициировала срабатывание относительно безопасных, но далеко не гуманных заклинаний и автоматом меняла фазу с «холодной» на «горячую». Любая небрежность в передвижении, осмотре помещений или их зачистке награждала лопухов и их ближайших соседей обширными гематомами. А недостаточная сыгранность частенько отправляла к магу жизни всю РГСН.

Кстати, к моему удивлению, получаемые травмы никак не сказывались на настроении моих бойцов: даже после довольно серьезных травм они оставались совершенно спокойными и не пытались выместить свое недовольство на тех, чьи девайся их «приголубили». С таким подходом и профильным воздействием на мозги, периодически осуществляемым Умником, новый материал усваивался на ура. В результате часа через четыре после заката, когда Арвид и Фрайт вымотались до состояния нестояния, а Аттуш полностью исчерпал свой резерв, я счел нагрузку достаточной и объявил о завершении тренировки.

Жертвы моих издевательств попадали на пол прямо там, где стояли. И не только маги, но и «таджики» со «спецами». Единственным человеком, оставшимся на ногах, кроме меня, оказался маг жизни. Но и тот, несмотря на свою невероятную выносливость и очень неслабую способность к регенерации, выглядел порядком потрепанным.

Оглядев картину «Перевязочный пункт под Плевной»[107]циничным взглядом умудренного жизнью полководца, я решил, что в выражениях лиц жертв моего произвола не чувствуется ни подавленности, ни обреченности.

«Непорядок!» – мысленно хмыкнул я. И преувеличенно заботливо попросил ребятишек незамедлительно отправляться баиньки, дабы с утра излишняя усталость не помешала им честно заработать тошнотики.[108]

О том, кому и за что вручают этот знак, я им рассказывал еще в первый день ВДП,[109]поэтому проняло всех. В смысле, всех бойцов РГСН. Да еще и настолько, что «спецы» с «таджиками», чутко уловившие резкое падение их настроения, ощутимо напряглись.

– И еще: в связи с некоторыми не очень хорошими новостями, которые до вас, возможно, еще доведут, время, выделенное на подготовку группы, сокращено. Соответственно, завтра вам придется прыгать до потери пульса… – добавил я «для полного счастья». – Жаждете потерять пульс на самом деле – можете вместо здорового сна слезно оплакивать свою молодость, писать завещания или напоследок пытаться удовлетворить всех знакомых дам. Хотите, чтобы это выражение так и осталось аллегорией – ложитесь спать сразу после прихода домой. И не забивайте себе голову всякой ерундой вроде страха перед тем, чего не миновать…

Чего-чего, а рассудительности у парней оказалось хоть отбавляй – не успел я закончить эту проникновенную речь, как они повскакивали на ноги и тут же испарились. Несмотря на то, что перспектива выспаться этой ночью лично мне не грозила, я заторопился следом, дабы успеть на последний «автобус».

Успел – прошел в телепорт одновременно со своими бойцами, с ними же выбрался из портального зала, а потом отправился приводить себя в порядок и переодеваться.

Особого выбора у меня не было, поэтому, выкупавшись и побрившись, я натянул тот самый «костюм-тройку»,[110]в котором когда-то прибыл в особняк Фроловых, закатал рукава, дабы заинтересованные лица не мучились с определением марки моих наручных часов, и отправился на ночное шоу…

…В малой гостиной, куда меня проводило специально проинструктированное лицо, оказалось довольно мило. Несколько свечей, с Ольгиной подачи заменившие привычные для этого мира магические светильники, создавали приятный романтический полумрак. Стол персон на восемь, застеленный скатертью в тон занавескам и сервированный по-нашему, радовал глаз количеством и разнообразием холодных закусок, а также продвинутым дизайном фарфоровых блюд, тарелок и т. д. Серебряные ведра со льдом, в которых охлаждались бутылки с чем-то явно алкогольным, намекали на размах и длительность планируемой попойки. А тихая музыка, доносящаяся из динамиков нетбука моей «любимой супруги», настраивала на романтический лад. Кстати, не она одна – все четыре девушки, стоящие полукругом перед экраном компьютера и с жаром обсуждающие видеоряд, оказались в умопомрачительных вечерних платьях. Причем в тех самых, которые были придуманы в ту ночь, когда нам подкинули кайрата!

Первым на мое появление отреагировала Ольга. Вероятнее всего, потому, что в отличие от уроженцев Равенстира уже видела демонстрируемый клип:

– Привет, любимый! А мы тебя уже заждались…

– Привет, солнышко, я пришел, как только смог! – поздоровался я – Кстати, выглядишь на триллион долларов! Знаешь, если бы я мог, женился бы на тебе еще раз!

– Хм… пожалуй, я доставлю тебе такое удовольствие! – после коротенькой паузы пообещала она и одарила таким взглядом, что у меня пересохло во рту и слегка помутилось в голове.

– Ловлю на слове! – оклемавшись от неожиданного сюрприза, ляпнул я. А потом вдруг почувствовал, что эту фразу можно было и не говорить: Фролова не шутила, а озвучивала уже принятое решение!

«Мезальянс, однако…» – выпендрилось мое второе «я». И тут же заткнулось, догадавшись, что встревать между мною и Ольгой, как говорят в армии, чревато боком.

Не знаю, что в этот момент отразилось в моих глазах, но моя будущая супруга ощутимо расслабилась и вспомнила о своих подружках:

– Ма-акс, а у тебя случайно нет желания посмотреть на небольшое дефиле?

Я безмолвно развел руками: мол, из ее рук – хоть чашу с цикутой. При этом на стол, ручаюсь, не смотрел, так усиленно старался не утонуть в декольте своей «супруги». Тем не менее, усевшись в указанное ею кресло, вдруг обнаружил в своих руках тарелку с мясной нарезкой и кусок лепешки.

Что-то вроде бы надкусил. Может, даже несколько раз. Но делал это на одних рефлексах, ибо в полном обалдении смотрел на начавшееся действо.