Генеральский гамбит - Иван Черных

Рефрижераторы, разумеется, перехватили, Тенгиза и таможенников арестовали…

А еще через два дня Чудаков сообщил мне:

– Завтра твоя пассия собирается в Аджаровку. Как ты думаешь, что ей там надо?

– Значит, слежка за ней продолжается?

– А ты как думал? Нет, брат, появление ее в Моздоке, как ты мне не доказывай, встречи с Камилом были неслучайными. А переброска боевиков из Петропавловской?… То-то. И еще один нюанс: от знакомого мне офицера ФСБ я узнал, что в тот день, когда мы повстречали в Моздоке Жанну Джавидовну, корреспондент «Красной звезды» майор Семиречин ужинал за одним столом с ее мужем, твоим бывшим подчиненным старшим лейтенантом Хмуровым Андреем Максимовичем, сообщившим журналисту по секрету, что выполняет ответственное задание в другом ведомстве. Семиречин усомнился в правдивости «секрета» и утром поставил в известность органы службы безопасности. Но Хмуров ночью уже съехал из гостиницы. Позже следы его снова обнаружились в Чечне. Вот, брат, какие пироги.

– Не сладкие пироги, – согласился я. – Выходит, Жанна приезжала в Моздок на встречу с мужем?

– Вот и я так думаю. Получается, что во всей этой истории, в катастрофе, в исчезновении Хмурова, да и в нападении на инкассаторскую машину твоя птаха – главная фигура, – подпустил под конец шпильку Чудаков.

Слишком смелое и серьезное обвинение. Не хотелось верить в это, но возразить было нечем. И все-таки версию начальника уголовного розыска я снова взял под сомнение:

– Если Жанна главная фигура в этой истории, завербовала Хмурова работать на чеченцев, зачем было устраивать катастрофу, подвергать мужа опасности? Ведь он чудом остался жив.

– Вот на этот вопрос и я пока не нахожу ясного ответа. Тут могли быть какие-то личные мотивы, та же заколка. Но что Хмуровы появились одновременно в Моздоке ясно неслучайно. И вот еще один нюанс в пользу того, что они ищут встречу: начальница домоуправления вашего гарнизона недавно получила взятку. Тысячу долларов. Только за то, что она договорилась с Жанной Джавидовной, чтобы та приехала в гарнизон. Взятку дала якобы жена техника самолета Парамонова, претендующая на квартиру Хмуровых. Якобы потому, что при беседе с ней выяснилось – сама Парамонова об этой квартире и не мечтала, что ей посоветовал кавказец, с которым она случайно познакомилась, покупая у него овощи. Он и одолжил ей тысячу баксов. Просто так, за красивые глаза. Как считаешь, дают в наше время тысячу баксов за красивые глазки?

– В наше время и больше дают, – усмехнулся я. – И все-таки не верится мне, что Жанна завербовала Андрея. Слишком разные они были люди. И думается мне, Хмуров в Моздоке появлялся не для встречи с женой. И в Аджаровку он стремится не за тем.

– А за чем?

– Я рассуждаю как летчик. Возможно, в Чечню он попал не по своей воле – мало ли как сложились обстоятельства. И если бы он служил Масхадову или Басаеву верой и правдой, вряд бы они стали его афишировать. Читал, как гебельская пропаганда дискредитировала сына Сталина, Якова?

– Читал.

– Вот и Хмурова сфотографировали для того, чтобы заставить на себя работать. Возможно, им удалось скомпрометировать его и, понятное дело, он не рискует вернуться на родину. И в Чечне ему не мед. Значит, надо бежать в третьи страны. Куда и как? В Грузию или Азербайджан? Чеченцы не позволят, ухлопают. В Турцию или Иран? Вероятнее всего. Как? Из России, самолетом. Предпочтительнее на военном. Угнать со своего же аэродрома. Такие случаи уже бывали.

– У вас так хреново поставлена охрана? – удивился Чудаков.

– Лучше, к сожалению, не позволяют организовать людские ресурсы: иногда начальниками караулов, разводящими офицеров приходится назначать.

– А при чем тут жена?

– Вот тут загадка. Возможно, у нее есть связи не только с чеченскими боевиками.

– Возможно, – согласился майор. – И пока Жанна Джавидовна не появилась в своем доме, а, судя по телефонным переговорам, встреча должна состоятся в их квартире, давай-ка, оборудуем ее всеми просматривающими и подслушивающими устройствами.

Мы удобно расположились в соседней с хмуровской квартире, отправив хозяев на временный отдых в летный профилакторий. К приезду Жанны в Аджаровку специалисты успели все сделать так, чтобы квартира Хмуровых виделась нам на мониторе, как в зеркале. Не только комната, а и кухня, ванна, туалет.

Жанна появилась к обеду и сразу занялась уборкой: за почти полугодовое отсутствие все покрылось пылью (там, где специалисты нарушили слой, пришлось делать искусственное напыление), а кое-где в углах появилась и паутина. Женщина она была чистоплотная – не зря пошла в медицину, – старательная, что нравилось мне, и я с одобрением наблюдал, как тщательно и долго трет она раковины, полы, как протирает и расставляет аккуратно в ряд посуду в серванте, как любовно колдует над постелью, готовя ее, видимо, к приезду мужа. Любила она Андрея или нет, для меня так и остается загадкой…

Наблюдающих нас трое: Чудаков, я и Семенов. Шестеро прикрывающих. На улице, на лестничной площадке, на чердаке. Наши люди есть и на аэродроме, и на дороге, ведущей в Аджаровку. Еще утром мы получили сообщение, что Хмуров с двумя сообщниками выехали на черной «Волге» из Моздока. Предпочли нашу отечественную машину, чтобы не привлекать внимания.

Похоже, наша прикидка совпадает с планами бывшего российского летчика. Однако мне никак не верится, что Жанна шпионка, а Андрей мог стать предателем. Что-то тут не так, в чем-то мы ошибаемся, судим прямолинейно, предвзято. Ладно, Жанна все-таки женщина, не нашей веры, воспитана по другим канонам и на другой идеологии; в ней я мог ошибиться. А Хмуров?… Семнадцать лет я в авиации, более десяти лет на командирской должности, обучал и воспитывал людей, и за все эти годы не встречал среди летчиков подлецов. Конечно, мы не ангелы, с присущими каждому достоинствами и недостатками; допускали ошибки и по глупости, и по бесшабашности. Бывало, кто-то напьется, поскандалит, кто-то на кого-то затаит обиду. Но, как правило, в решении повседневных забот трения сглаживаются, отношения восстанавливаются. И не раз я убеждался: в летчики, как правило, идут люди порядочные, уравновешенные. Сама профессия – постоянная собранность, готовность к опасности – заставляет их быть сильными духом, мужественными, вытесняет даже помыслы к низменному. Хотя… бывают и исключения, в семье, говорят, не без урода…

Чудаков и Семенов играют в шахматы, изредка бросая взгляды на монитор, в котором одна картинка – Жанна со шваброй. В спортивном трико с передником она смотрится не так эффектно, но когда нагибается и нацеливается своими крутыми бедрами на нас, Василий Иванович причмокивает языком и отпускает по этому поводу соленую шутку. А когда Жанна раздевается и залезает в ванну, майор грохает по доске пешкой и откидывается на спинку кресла. Вожделенно мотает головой и закрывает глаза.

– Нет, братцы, вы как хотите, а я такого истязания выдержать не могу, – говорит он в истоме. – Она, наверное, знает, что мы за ней наблюдаем и специально дразнит нас. Как, Николай, – обращается он к Семенову, – может, отпустим Евгения к ней? А то он, бедный, вижу, весь извелся.