Паутина лжи - Олег Рой

Этическая сторона вопроса ничуть не смущала Леонида. Наоборот, казалось правильной и очень удачной идеей заработать на человеческих слабостях – родительском инстинкте с одной стороны и непростительном легкомыслии – с другой. Сам он был очень далек от обеих этих слабостей, поскольку никогда в жизни не чувствовал в себе призвания стать отцом. Нет уж, житье в родительском доме и эта истошно орущая и вечно сопливая ватага братьев и сестер навсегда отбили у него охоту заводить собственных детей…

Так что он с воодушевлением воспринял предложенную идею и занялся ее осмыслением. Нужно было продумать все тонкости, все детали, чтобы, с одной стороны, полностью обезопасить себя, а с другой – добиться максимальной выгоды. На разработку плана ушел почти год, на подготовку – более двух. Задач, и задач нелегких, предстояло решить немало. И обеспечить клиентуру каким-то таким надежным способом, чтобы информация об особых услугах, оказываемых в их клинике, широко распространялась, но ни в коем случае не стала известна властям, и найти подходящих доноров, беременных женщин с достаточно хорошей наследственностью, чтобы рожали здоровых и красивых детей, и достаточно трезвомыслящих, чтобы, раз и навсегда отказавшись от ребенка, более не возвращались к этому вопросу. Все это, конечно, было очень непросто, но со всем этим Леонид постепенно справился. В частности, он очень гордился своей идеей организовать «вербовку» матерей-доноров по московским женским консультациям. Во многих из них у Леонида были свои люди среди врачей, которые за умеренную плату выявляли подходящих женщин, которые могли, но не желали выносить и родить «качественных» детей, и настоятельно рекомендовали им обратиться в российско-швейцарскую клинику, где как раз сейчас проходит рекламная акция и значительная часть медицинских услуг оказывается бесплатно. Слова «бесплатно», «акция», «Швейцария» имели такую сильную, почти магическую власть, что подавляющее большинство женщин попадались на эту удочку и приходили на прием. А дальше уже вступала в дело Раиса. Несколько раз встречаясь и подолгу беседуя с беременными, которые собирались избавиться от детей, она тщательно прощупывала почву, отсеивала сомнительные кандидатуры, а тем, кто казался подходящими, осторожно закидывала удочку, делала тонкие намеки и внимательно наблюдала за реакцией. У Раи не было специального психологического образования, но с донорами она работала как настоящий психолог, отобранные ею женщины практически никогда не доставляли им хлопот в дальнейшем. За почти десять лет работы таких случаев было буквально единицы – и все их удалось уладить, чаще всего – слегка припугнув женщину. Гораздо сложнее было с клиентами. Некоторые из них относились к совершенной сделке как к покупке в магазине и считали, что если «товар» не подошел, то его можно через некоторое время вернуть и предъявить претензии продавцу. Бывали случаи, когда спустя несколько лет покупатели возвращались в клинику и заявляли, что купленный ребенок их не устраивает, потому что не так выглядит или проявляет не те черты характера, на которые они рассчитывали. Решить такие конфликты было уже значительно сложнее, и здесь от Леонида требовался максимум ловкости и изворотливости. Немало хлопот доставляли и ситуации, когда заказ поступал, а подходящего донора не имелось. А такое последнее время случалось все чаще и чаще, их бизнес вышел на такой уровень, когда спрос уже опережал предложение. В этом случае приходилось на свой страх и риск брать ребенка не у донора, а у одной из пациенток клиники. И тут, конечно, требовалась очень большая осторожность.

Впрочем, деньги, которые они на этом зарабатывали, с лихвой компенсировали все побочные издержки. Из двухсот пятидесяти тысяч евро, которые стоил каждый ребенок, сто двадцать шло руководству, около семидесяти пяти – на поддержание работы всей сложной структуры и пять – Рае. Таким образом на его долю оставалось около пятидесяти тысяч – совсем неплохо при их оборотах.

Кстати, нашел и воспитал Раису тоже он. И тоже этим гордился. Суметь разглядеть в этой невзрачной тетке толкового и преданного исполнителя и вышколить ее так, чтобы она научилась делать свое дело почти виртуозно, – это тоже было немалой заслугой. А всего-то и требовалось, что разбудить в ней любовь к себе, сумасшедшую страсть, граничащую с обожанием, и старательно поддерживать ее на протяжении многих лет. Конечно, у него и мысли не было жениться на Рае или как-то иначе связывать с ней свою жизнь. У Леонида никогда не было проблем ни с женщинами, куда более молодыми и интересными, ни со столь же молодыми и интересными мужчинами, которые последнее время стали интересовать его даже сильнее, чем прекрасный пол. Но Раисе знать об этом было совсем не обязательно.

До самого последнего времени их дела шли хорошо. Настолько хорошо, что это даже вызывало тревогу. Если не считать проблем с клиентами и нескольких неприятных эпизодов вроде той истории с врачом-недоучкой, не в меру любопытным мужем пациентки, которого даже пришлось убрать с дороги, чтобы не совал нос куда не надо, все было благополучно. Случались, конечно, мелкие происшествия вроде того забавного инцидента с мужем одной из клиенток, как его, Эггером, который, очевидно, что-то заподозрил, явился в клинику переодетым и принялся расспрашивать обо всем, назвавшись чужим именем, но оплатив при этом консультацию собственной кредитной карточкой. Но из-за подобных вещей можно было всерьез не беспокоиться. Леонид чувствовал себя уверенно, даже несколько расслабился – и тут, как гром среди ясного неба, прозвучал звонок Раисы.

Ее сообщение перепугало Леонида не на шутку. Он спешно свернул все дела, отложил переговоры с клиентами, которые были на очереди, и затаился. Особенно его смущало внезапное исчезновение Раи. В Швейцарию она, как было условлено, не прилетела, ни мобильный, ни домашний телефон не отвечал. Была мысль тоже спешно исчезнуть, но он быстро от нее отказался, догадавшись, что подобным образом только подпишет себе приговор. Как говорят в России, убегает – значит, виноват. Или – на воре шапка горит. А так, быть может, все и образуется.

И хотя в душе с каждым днем становилось все тревожнее и тревожнее, он надеялся до последнего. Леонид предполагал, что не сегодня-завтра в клинике начнутся проверки, а его самого пригласят в полицию на допрос, и, как ему казалось, очень тщательно ко всему подготовился и старательно продумал ответы на все возможные вопросы.

Однако события стали развиваться иначе, совсем не так, как он предполагал. Во время завтрака в ресторане, когда он совсем не ожидал опасности, перед его столиком вдруг, как из-под земли, выросли два человека в штатском и, вежливо представившись, вполне учтиво попросили его следовать за ними. И Леонид понял, что это конец. Как назло, он взял с собой в ресторан ноутбук, где хранились файлы со сведениями на всех его клиентов – единственная сохранившаяся улика против него, но улика весьма весомая. Если копы полезут в компьютер – а они наверняка сделают это, – отпираться будет уже бессмысленно…

Что делать, он сообразил мгновенно. Старательно играя роль добропорядочного гражданина, которого оскорбляет безосновательное подозрение, но который повинуется закону, он спокойно кивнул, расплатился за завтрак и невозмутимо прошагал к выходу вместе с полицейскими. Однако, оказавшись на улице, он внезапно оттолкнул того из них, что был ближе, одним прыжком перелетел через ограждение и, рванув на себя дверь, запрыгнул в собственную машину и сорвался с места.