Хроники Этории. Книга 3. Время умирать - Михаил Костин

Высокий старик в длиннополом одеянии, глава гильдии кожевенников, поднес факел к трубе. Одновременно на рычаги мехов навалилось с десяток дюжих подмастерий. Язык пламени шагов в двадцать облизал строй воинов Бореалиса. Черепаха вспыхнула, словно солома. Эффект превзошел все ожидания. Вопя, вражеские солдаты бросали пылающее оружие, щиты, бежали, падали, катались по земле, царапали закованные в железо тела, тщетно пытаясь сорвать раскаленные панцири и кирасы. Смертельное пламя не затухало, выжигая все и даже плавя металл доспехов. Строй сломался, беспомощно рассыпаясь, а на уцелевших с барбакана и стен обрушился рой стрел. Горючее вещество, которое выплюнула медная труба, было приготовлено городским цехом аптекарей во главе со старым и мудрым Игмором. Эта смесь горела ярче и дольше, чем смола каменных сосен, и ее невозможно было потушить водой.

Тем не менее, атаки продолжились, люди Бореалиса все прибывали и прибывали, заставляя осажденных распылять силы. Тут на наблюдательный пункт прибежал запыхавшийся вестовой.

– Ваше Высочество, они атакуют Соляные ворота! – выпалил он. – Там просят подкрепления.

Айк сплюнул. Самым ближайшим резервом была сотня его личной охраны, ее на время войны ему буквально навязали Рия и Таорунг. И отсиживаться он не собирался.

– За мной! – приказал он солдатам и поспешил к Соляным воротам, где царила неразбериха. Воины бегали, размахивая оружием, кричали, метались из стороны в сторону, явно не понимая, что делать. Тем временем на стене над воротами собрались не больше пяти десятков стрелков.

– Что тут происходит? – хмуро спросил Айк у первого попавшегося ополченца.

– Там, там… – задыхаясь, он начал тыкать грязным пальцем куда-то за ворота. В глазах парня плескался ужас.

Поднявшись на привратную башню, Айк увидел, что так напугало горожан – к городу приближалось огромное сооружение, обшитое сырыми бычьими шкурами. Издали могло показаться, что это гранитная скала сошла с места, и сейчас, повинуясь колдовской силе, идет к городским стенам, чтобы смять, разметать их всей тяжестью своего каменного тела. Надсадно визжали шесть пар колес, каждое – почти в человеческий рост высотой.

– Осадная башня, – сказал кто-то рядом, – шкурами обшили, не поджечь.

Айк нахмурился. Он увидел, что на верхней площадке башни столпились воины в латах, готовые по выдвижному мостику перейти на городскую стену.

– Катапульты! – скомандовал Айк. – Все – к катапультам! Быстро, быстро! Разворачивайте – и стреляйте! Всем бить по башне!

Хаос внизу, у ворот, закончился – ополченцы поняли, что нужно делать. Одни крутили вороты метательных машин, другие волокли камни и обрубки бревен, закладывали их в кожаные кошели. Захлопали выстрелы. Над головой Айка со свистом пронесся каменный обломок странной формы и врезался в осадную башню, сотрясся ее до самого основания.

– Чем они стреляют? – спросил Айк у молодого капитана. Тот усмехнулся.

– Обломками мраморных статуй принца Япэта.

Катапульты били, не останавливаясь, но – тщетно. Камни и бревна отскакивали от исполинской конструкции, как мячики. Метательные машины были беспомощны против великанши.

– Попробуем все же поджечь! – сказал Айк и дал распоряжение стрелкам.

Чуть погодя воздух наполнился свистом десятков стрел, несущих горящую просмоленную паклю. Они почти сразу бессильно гасли, вонзившись в сырую кожу. Несущее в своем чреве сотни наемников осадное сооружение все ближе продвигалось к стенам осажденного города. Слышалось хлопанье бичей, рев быков, напряженное дыхание, вырывавшееся разом из груди сидевших в нижнем этаже рабов и пленников, когда они дружно тянули за ремни, что вращали колеса.

Айк оглядел напрягшиеся лица защитников.

– Приготовьте горшки с горючей смесью, – скомандовал он.

Вновь заработали катапульты. На этот раз в кожаные кошели закладывали глиняные сосуды, наполненные все тем же составом, сваренным аптекарями. Прислуга поджигала фитили, щелкали отпущенные рычаги, и сосуды, дымя горящей паклей, взмывали в небо. О тело башни разом разбилось полдюжины метательных снарядов. Вспыхнуло оранжевое жаркое пламя, заклубился зловонный, режущий глаза дым. Однако враг приготовился и к этому – через узкие, неразличимые для стрелков амбразуры обильно полилась запасенная вода, смывая со шкур тягучую, жарко полыхавшую жидкость. И все это время грозное сооружение настойчиво продвигалось к цели, Когда башня была в каких-то тридцати шагах, Айк увидел, как стоявший под навесом человек в полном доспехе с рыцарским гербом на груди опустил забрало, извлек меч из ножен. Следуя его примеру, остальные воины приготовили оружие.

– Ваше Высочество, уходите! – заорал прямо в ухо Айку молодой капитан, – скоро тут будет жарко…

Уйти, бросить своих людей на смерть, забиться в угол, как крыса, и ждать, пока торжествующий Бореалис выкурит тебя? Ну уж нет! Башня заскрипела, останавливаясь. Вот-вот опустится штурмовой мост, и ревущий поток наемников, размахивающих смертоносным железом, хлынет на стены, сметая все на своем пути. Айк, охваченный боевой горячкой, не заметил, в какой момент мир вокруг подернулся знакомой пеленой. Он вышел из своего тела и бестелесным призраком опустился прямо на площадку громадной осадной машины. Невидимыми руками Айк схватил рыцаря в серебристом доспехе за руку и столкнул вниз. Еще несколько солдат полетели в люк, ведущий внутрь. Закованные в сталь воины сбивали с ног тех, кто поднимался снизу. Возгласы ужаса наполнили башню – атакующие не понимали, что происходит. Тем временем Айк беспрепятственно прошел сквозь человеческое месиво, магическим зрением изучая конструкцию башни. Взор его выделил среди сплетения балок ту, что неплотно сидела в пазах. Подлетев под нее, Айк сдвинул толстый дубовый брус с места. Балка заскрипела, но тут боль пронзила все тело, мгла заволокла взор, а потом мир скрылся в ослепительной вспышке…

– Господин… вы ранены?! Лекаря, быстро! – вопил кто-то возле Айка.

С трудом раскрыв глаза, Айк увидел склонившихся над ним воинов. Он попробовал встать, но ощутил сильную слабость во всем теле. Башня так и замерла, не доползя каких-то двух десятков шагов до стены. Она сильно покосилась, из ее недр доносился треск ломающихся бревен, сливающийся с воплями людей. Вдруг, содрогнувшись до основания, деревянная махина начала крениться. Оборвался, повиснув на лязгнувших цепях, штурмовой мост. С хрустом подломилось сразу два колеса. Третье колесо слетело с оси. Крепко сбитые толстыми коваными гвоздями балки разъехались, словно жерди, связанные гнилой веревкой, и могучая конструкция разом обрушилась вниз, погребая под собой и жаждавших ворваться в город воинов, и несчастных рабов.

Айк почувствовал облегчение и тут же почувствовал невероятную слабость. Какая-то сила выдернула его из бытия, и он потерял сознание.

Дни тянулись. Мы шли, спали, прятались, снова шли. Подъем на рассвете, путь до полудня, сон, дорога – до самой поздней ночи. Мы сторонились людей, заходили в селения только в случае крайней нужды, ни с кем не заговаривали. Кролики и перепела, попавшие в силки, коренья и грибы служили нам пищей. Так мы добрались до Края Земли. Отыскав среди зарослей боярышника и дикого шиповника достаточно большую расщелину, где можно было укрыться, мы устроились у небольшого костерка, а потом Эйо отправился на разведку. Вернулся он затемно.