Слеза святой Женевьевы - Алена Белозерская

– А что я могу сделать? – ядовито поинтересовалась Тоня. – Сбежать?

– Я не это имел в виду, – ответил Конрад, глядя перед собой, и Тоня, с трудом контролируя себя, с яростью уставилась на его точеный профиль.

– Если хотя бы слово скажешь сотрудникам банка или полицейскому, который там непременно дежурит, я…

– Хватит угрожать, – оборвала мужчину Тоня и вышла из машины.

Сейчас, находясь в хранилище, она обдумывала вариант, который ненамеренно предложил Конрад, но вскоре поняла, что лишь навредит Полине, если станет просить помощи у полицейского, который действительно находился на первом этаже банка. Молодой мужчина с сосредоточенным видом сидел за столом, стоящим у самого входа, и Тоня, проходя мимо него, замедлила шаг, потом улыбнулась самой себе и двинулась дальше. Выйдя на улицу, она на миг задержалась на ступенях, посмотрела в белесое осеннее небо, словно прощалась с ним, и направилась к машине Конрада.

– Держи, – она села на пассажирское сиденье, протянула коробку и усмехнулась выражению его лица, когда он открыл крышку. – Неужели оно стоит того?

– Чего? – спросил Конрад. – Полины или тебя?

– Того, что ты потерял свою человечность, – уточнила Тоня и вздрогнула, когда он резко захлопнул футляр и небрежно бросил его на заднее сиденье.

– Выходи.

– Что значит «выходи»? Мне нужно вернуться домой.

– Считаешь, меня волнует, как ты это сделаешь? – словно мальчишка, весело и задорно рассмеялся Конрад.

«Как можно быть одновременно таким красивым и таким подлым?» – подумала Тоня, рассматривая его искрящиеся голубые глаза и изящную линию губ.

– Дай денег, – сказала она, протянув руку.

Конрад вдруг наклонился вперед, зацепив грудью ее колени, открыл дверцу и вытолкнул Тоню из машины.

– Ciao, красотка, – все еще смеясь, проговорил он.

Тоня с ужасом наблюдала, как машина, которую они взяли напрокат в аэропорту, рванула с места, выехала на проезжую часть и быстро скрылась из вида в потоке других автомобилей. Она порывисто задышала, пытаясь справиться с отчаянием, присела на корточки и обхватила руками голову. Сердце бешено стучало внутри грудной клетки. Тоня впервые оказалась в таком безнадежном положении. Одна в чужом городе, без цента в кармане, но хотя бы с паспортом и живая. Хотелось плакать, но слезы почему-то не появились на глазах. Громкие звуки улицы бились глубоко в мозгу, дезориентируя и раздражая. Тоня схватилась руками за уши, пытаясь избавиться от шума, заполнившего собой ее голову, и горько усмехнулась, легко оцарапавшись ладошкой о серьгу. Она быстро поднялась и огляделась. Выход из ситуации был найден мгновенно. Осталось найти ломбард, сдать бриллиантовые серьги, подарок Астрид на последний день рождения, и вернуться в Мюнхен. Но еще раньше нужно сообщить близким Полины о том, где она находится.

В ближайшем отеле Тоня попросила дать ей телефонную книгу. Она знала, что молодой мужчина, к которому она обратилась, не откажет в этой просьбе, приправленной мягкой улыбкой и зовущим взглядом.

– Еще мне нужен листок бумаги, – добавила она, – ручка и карта города.

– Сейчас, – светловолосый парень быстро исполнил ее желание.

Тоня быстро выписала нужные адреса и поблагодарила мужчину за помощь. Первый ломбард из списка находился в десяти минутах от отеля, из которого она только что вышла. За стеклянной стеной, отгороженной от остального зала решеткой, сидел престарелый старичок. Тоня постучала в окошко, привлекая внимание дедка, борющегося со сном, вытащила из ушей пуссеты[17]и положила в узкую щель перед ним. Старик с деловым видом вставил в левый глаз лупу, включил лампу и поднес серьгу к свету.

– Двести, – прогнусавил он, бесхитростным взглядом оглядев Тоню. – Больше эти стекляшки не стоят.

– Верните, – потребовала она и вышла на улицу, не отреагировав на возглас, который раздался ей в спину.

– Постойте! Двести пятьдесят!

Из следующего ломбарда Тоня выскочила сразу же, едва в него вошла. В зале было много мужчин, напугавших неблагонадежным видом, а лысый хозяин показался слишком брутальным, кроме того, взгляд его стал сладко-вожделенные, как только он увидел девушку. Отойдя от ломбарда на приличное расстояние, Тоня заглянула в листок с адресами, а после в карту.

– Повернуть налево, – пробормотала она. – Пройти два перекрестка… ладно, там разберемся.

На нужной улице она остановилась, осмотрелась и с облегчением вздохнула, увидев вывеску «Weiser Christian Lombard». Внутри было светло и очень тихо. Ни одного посетителя. Тоня с удивлением замерла, разглядывая стеклянные шкафы с дешевыми украшениями, которые в беспорядке лежали на полках.

– Вам нужна помощь? – За спиной послышался женский голос, и Тоня подпрыгнула на месте от неожиданности.

Перед ней стояла высокая худая девушка с прямыми черными волосами, тонкими змейками лежащими на груди, со странными, но очень красивыми рисунками в стиле маори[18]на висках и над бровями, в обтягивающем наряде. Белая кожа, татуированные брови и губы, высокие скулы и улыбка в глазах. Тоня поняла, что слишком долго молчит, разглядывая эту колоритную особу, и застенчиво протянула серьги.

– Хочу продать их.

– Что ж, посмотрим, – девушка двинулась к столу, где стояли лампа, микроскоп и другие рабочие инструменты. – Та-ак, – протянула она. – Белое золото, проба семьсот пятьдесят. Итальянский замок, два бриллианта… шестьдесят сотых карата…

– Шестьдесят шесть, – пробормотала Тоня, удивленная, что девушка на глаз определила вес камней.

– Невелика разница. Даю тебе за них пятьсот евро, – улыбнулась она, пристально глядя Тоне в глаза.

– Они стоят две с половиной тысячи.

– Отказываешься? Тогда иди в «Доротеум»[19]. Может, там предложат больше. Хотя документов на серьги у тебя нет, поэтому они вряд ли решатся заключить сделку.

– Разве без документов не видно, что серьги стоят больше, чем пятьсот евро?

– Видно, – скривила губы девушка. – Но вдруг ты их украла? Нужны деньги на дозу? – Она понимающе посмотрела в измученное лицо Тони. – Бери что предлагаю и проваливай. Пять сотен хватит, чтобы продержаться пару дней до следующей ломки.