Жиган и бывший мент - Сергей Зверев

А потом, существовал элементарный способ проверки. Достаточно устроить засаду на квартире Лилечки Воловик, и они сами убедятся, насколько Зверев заслуживает казни. Если он придет туда как убийца, он тем самым сам засвидетельствует против себя. Это был для Макеева очень убедительный аргумент.

Панфилов же был уверен, что Зверев должен появиться в квартире Лилии Николаевны Воловик рано или поздно. И он появился…

Зверев должен был появиться в этой квартире рано или поздно. И он появился.

Расчет Макеева оказался точен. Учитывая сверхсекретность своего задания, Зверев не мог перепоручить его никому другому. О том, что известный в России финансист Белоцерковский посылает наемных убийц к вдове одного из своих бывших конкурентов по бизнесу, должны были знать минимум двое: сам Белоцерковский и тот, кому он это дело поручил.

Но Глеб Абрамович Белоцерковский или ГБ, как чаще его называли газетчики и тележурналисты, ошибся. Макеев сумел увеличить это число до четырех, — он просчитал, что, едва ГБ поймет, что на наследство Генриха Воловика, которое он решил прибрать к своим рукам, у вдовы погибшего банкира появились реальные шансы, тут же отдаст приказ ее ликвидировать.

И теперь он вместе с Панфиловым поджидал Зверева в квартире Лилии Николаевны Воловик, отправив ее саму подальше от Москвы. Это был сюрприз для Зверева, и нельзя сказать, что приятный сюрприз.

Естественно, они не знали, какой именно способ убийства предпочтет Зверев на этот раз. Логично было предположить, что он не захочет поднимать лишнего шума, значит, это исключало взрывы и автоматную стрельбу. Поскольку Лилия Николаевна сама отсутствовала в Москве, ее невозможно было подкараулить на улице. Человеку, получившему задание ее убить, необходимо было проникнуть в ее квартиру.

Панфилов высказал предположение, что, прежде чем явиться в ее роскошную квартиру на Тверской недалеко от Пушкинской площади, Зверев непременно попытается выяснить по телефону, дома ли хозяйка. Макеев согласился, что это более чем вероятно, и они тут же приняли меры, чтобы ввести убийцу в заблуждение.

Перед ее отъездом из Москвы Макеев заставил Лилию Николаевну наговорить на автоответчик простенький текст. И после этого лично проводил в аэропорт, тщательно проверив, не наблюдает ли кто за ними.

И вот он с Константином обосновался в ее квартире. По их расчетам, наиболее удобный способ проникновения в квартиру, расположенную на десятом этаже десятиэтажного дома, через окно.

Спуститься с крыши на просторный балкон, а затем проникнуть в квартиру особого труда для профессионала не составит. Естественно, что лучшее время для такой операции — ночь.

Они сидели в квартире уже третьи сутки, и это им порядком осточертело. Спали по очереди, сдавая друг другу вахту на восемь часов.

Скучно было смертельно. Макеев пытался отвлечься фильмами, которых у Лилии Воловик было немало на видеокассетах, но, к своему изумлению, обнаружил, что все они относятся к одной и той же не слишком занимающей его категории — порнографическим.

Посмотрев пару из них, он покопался в остальных, вздохнул, переключил телевизор на MTV и принялся добросовестно изучать современные клипы Макеев все и всегда делал основательно.

Панфилов телевизор не смотрел — он, когда наступало время его отдыха, ложился на роскошную Лилечкину кровать, надевал наушники и погружался в мир джазовой музыки, упершись взглядом в потолок и думая неизвестно о чем и вспоминая неизвестно кого.

Звонок телефона раздался вечером третьего дня. Панфилов оказался прав: после того как он включил автоответчик, в трубке не раздалось ни слова.

Голос Лилечки пару раз произнес: «Алло!», потом добавил: «Вас не слышно, перезвоните» — ив трубке послышались гудки отбоя.

Естественно, после телефонного звонка бодрствовали вдвоем. В квартире была чертова уйма окон (она была шестикомнатной), и за всеми предстояло следить очень внимательно, чтобы не пропустить момент, когда Зверев проникнет в квартиру.

Сложность состояла еще и в том, что все окна пришлось завесить шторами, чтобы иметь возможность свободно передвигаться по квартире — разве у них могла быть уверенность, что за окнами не ведется наблюдение с близлежащих зданий? Но из-за этого им самим не было видно, что происходит по ту сторону стекол.

Вся надежда была на слух. Невозможно открыть окно совершенно бесшумно. На это Макеев с Панфиловым и рассчитывали.

Часов до двенадцати они сидели в полной тишине в Лилечкиной гостиной и вслушивались в шум, доносящийся из соседних квартир и с Тверской.

После двенадцати Панфилов сообразил, что можно облегчить себе задачу. Контролировать нужно всего две комнаты, — гостиную, из которой есть выход на большой балкон, и одну из двух спален, из которой можно было выйти на маленький балкончик.

Двери остальных четырех комнат можно просто закрыть и приспособить к ним элементарные «сторожа», — прислонить к двери какую-нибудь палку и пристроить на нее стеклянную банку, которая должна будет упасть от малейшего толчка. Открыть дверь и не сбить при этом банку невозможно. Таким образом, остается только сидеть и прислушиваться. Главное же — контролировать два наиболее перспективных направления, через балконы.

Так и сделали. Для связи между собой Макеев предложил использовать старую детскую игрушку, «телефон». За пару минут он соорудил из двух спичечных коробков и нитки «телефонную» связь. Договорились сигнал подавать только в одном-единственном случае: сигналить будет тот, кто первым заметит Зверева.

В половине третьего Панфилов, не сводивший взгляда со штор, занавешивающих окно, насторожился, поскольку ему послышался какой-то легкий шум снаружи. Дождавшись, когда шум повторится, и убедившись, что это ему не кажется, он слегка потянул за нитку «связи».

Макеев появился на пороге большой гостиной, в которой сидел Константин, секунд через пять. В гостиной горел ночник — он всегда горел всю ночь, если Лилечка ночевала дома.

Макеев остался в коридоре, встав так, чтобы ему видно было в зеркало дверь на балкон. Панфилов скорчился за спинкой кресла с таким расчетом, чтобы оказаться за спиной у проникшего в квартиру человека, едва тот сделает три шага от балконной двери.

Они были готовы к встрече.

Дверь на балкон специально оставили не запертой на шпингалеты, только плотно ее прикрыли. Пусть Зверев думает, что ему повезло.

Сидя за креслом, Панфилов услышал, как со стороны балкона донесся едва различимый звук открываемой двери. Со своей позиции он мог отлично наблюдать за нижним краем шторы, которая даже не шелохнулась, хотя дверь на балкон наверняка уже была приоткрыта настолько, чтобы в нее мог пробраться человек.

Прошла долгая минута после услышанного им звука, прежде чем штора шевельнулась и Панфилов увидел кроссовки…