Избранная страны драконов - Тася Тараканова

— Подожди, я не могу угнаться за тобой, — крикнул Зарх, одолевая еще одну крутую ступеньку.

Вид старика, карабкающегося по невидимым ступеням, рассмешил меня, и я не удержалась от смеха. Нервное напряжение, возникшее минуту назад от созерцания бездны, ушло. Сердце перестало биться, как воробушек в клетке.

— Я же говорил, лестница есть, — пропыхтел Зарх, поднимаясь ко мне.

— Даже не почувствовала её. Как это произошло?

Я завороженно оглядывалась по сторонам. Мы стояли в пустоте, и под нами где- то далеко внизу чернело дно пропасти.

— Я не знаю как, — Зарх посмотрел на меня и пожал плечами, — правда, не знаю.

— Можно ещё раз пойти по ней? — я наклонила к старику пылающее от счастья лицо.

— Сколько угодно, — ответил он.

— А куда она ведет?

— Я никогда не доходил до конца, — Зарх подмигнул мне, — я поднялся вслед за учителем.

— У тебя был учитель?

— Конечно. Пойдем обратно. Ветер, кажется, усилился.

— Можно я ещё чуть поднимусь? — на меня накатил бурный энтузиазм, будто я выскочила из проруби с ледяной водой, хотелось скакать от радости, кричать, петь. Ещё немного и я уже поднималась выше.

— Не торопись, — проворчал Зарх, хотя я видела, в душе он ликовал. У него получилось научить меня, — я смог осилить лестницу только через несколько лет упорной тренировки. А ты раз, и протанцевала. Я был настроен на долгую учёбу, а у тебя получилось сразу, — бедняга, он не рассчитывал, что всё произойдет так быстро, и теперь был счастлив.

Я запела, смело топая вверх, раскинув руки в стороны.

— Как называется эта лестница? — я оглянулась.

— Это Безымянная гора, — прокричал Зарх, голос его отразился от гор и эхом ударил в уши.

— Почему Безымянная? — я весело поднималась, задрав голову вверх.

— Не знаю, — гораздо тише откликнулся старик.

— Но кто-то выбил в ней ступени? — меня одолевало любопытство вперемешку с восторгом. Я будто пила газировку с шипучими искристыми пузырьками.

— Спускайся, начинает темнеть, — голос Зарха ослаб. Я оглянулась, старик сидел на ступенях, как будто присел отдохнуть. Голова Зарха начала клониться вниз и через мгновение он уже лежал в пустоте на невидимой поверхности. Испуганно пискнув, я поскакала вниз. Прорицатель лежал на боку, закрыв глаза, я потрясла его, но он не ответил. Подхватив старика под мышки, я потащила его вниз к краю пропасти, на землю.

Волочить кругляша было тяжело, но ещё тяжелее оказались мысли, путаным хороводом кружившие в голове: «Неужели он умер? Ничего толком не рассказал. Меня обвинят в его смерти, — холодный ветер ещё больше раззадоривал сумятицу в голове, — что я скажу кругляшам, они меня и так ненавидят?»

Зарх застонал и открыл глаза, когда мы достигли земли.

— Почему ты потерял сознание?

— Гора, — чуть слышно ответил Зарх, — с ней надо осторожно. Замёрзла?

Только сейчас я поняла, что руки у меня ледяные, а тело сотрясает мелкая дрожь. Гора незаметно вытягивала тепло, когда я веселилась и пела.

— Неплохо бы согреться, — улыбнулась посиневшими губами, потом подтащила к Зарху небольшой поросший мхом камень и умостила голову старика на плоской твёдой подушке.

— Ничего, пройдет, — он улыбнулся благодарно, — ты молодая, а вот я стар для этой горы. Сейчас станет лучше. Земля вернёт силу, — старик опустил руку на траву, — землица наша.

Когда прорицатель оклемался и смог подняться, мы двинулись к селению кругляшей. Теперь шли не торопясь. Выпрямив ссутулившуюся спину, Зарх повеселел, в уголках его глаз разбежались глубокие борозды- смешинки. Он стал рассказывать о своей юности, о первом знакомстве с горой, о своём страхе и преображении. Я никогда бы не поверила, что Зарх когда- то испытывал такие муки. Я смеялась от души, когда он признался, что втайне от учителя, привязал верёвку и полез вниз, исследовать пропасть.

Да, он был еще тот сорванец. Любопытство Зарха было таково, что он пускался на самые рискованные поступки, и всё же не смог самостоятельно взойти на Безымянную гору.

— Я прикладывал неимоверные усилия, чтобы почувствовать ступени. Однажды просидел на краю пропасти целые сутки, пока не свалился в обморок. Спасибо, учителю, который вразумил меня, сказав, что не надо мучиться. К истинной победе приходит тот, кто спокоен и радостен.

— У тебя получилось, Зарх?

— Я смог шагнуть только вслед за учителем. А вот ты нашла радость в своём сердце, — улыбнулся старик, — и твой страх испарился, как лужа на солнце.

— Как волна, слизнувшая с берега мусор, — подхватила я, — остался только белый песочек.

Глава 21. Пожар

— Старх, принеси воды.

— Я тебе не мальчик на побегушках.

— Расскажи подробней ещё раз, — повелительный тон Ильзы Раструб прозвучал более миролюбиво. Последнее время Ильзу раздражали абсолютно всё. Тупоголовые исполнители разбегались, как тараканы по углам, всё разваливалось на глазах, хотя Ильза прикладывала неимоверные усилия. Препятствия требовалось устранить любым путём. Звезды сойдутся, они не раз и не два сходились, чтобы указать верное направление. Ильза смягчила интонацию, — что было на Огненной змее?

— Когда участвуешь в гонке, мало что видишь, — Старх Лютый всё же принёс стакан воды и подал Ильзе.

— Ты же говорил с очевидцами, что они сказали?

— На гонке один наездник сильно потрепал Иолану, и она набросилась на отца, чтобы того наказали. Но наездник исчез, — Старх развалился в кресле напротив Ильзы, потягивая хозяйское вино.

— И что? Из тебя клещами тянуть надо?

— Иолана орала на всю округу, что наездник был на дикой драконихе. И её нельзя было допускать на гонку.

— Стоп. Как выглядела дикарка? — Ильза напряглась. Неужели та самая облезлая дрянь, которая в паре с маломеркой сбежала из Калитки. Ильза прекрасно помнила бой в ущелье, — какого она цвета?

— Ну…, такого неброского, — замялся Старх, — столько гонщиков на змее, там всё сверкает как на фейерверке, толком ничего не разберёшь.

— Что дальше? — перебила Ильза гостя.

— Дикарка сразу же рванула с поля, а верховод — отец Иоланы послал за ней своих бойцов.

— Они догнали её? Ты говорил с ними?

— Ну…, в общем, они не захотели,