Демоны Грааля - Константин Мзареулов

— К сожалению, они не столь надежны, как рисованные.

— Естественно, — Мандор закивал. — Получается слишком много мелких деталей. Рисунок более абстрактен…

— Вот именно, — подтвердил Фауст. — Но у меня не было времени рисовать эту Тень, которая, быть может, никогда не понадобится.

Дара направилась к сыну. Мерлин с озабоченным видом смотрел на Гиневру, которая разговаривала с кем-то, держа в руках Карту. Затем, убрав Козырь в Колоду, она сказала Даре:

— Поторопитесь, Лунные Всадники уже выступили из Ганеша, но мы пока не знаем, на какое Отражение обрушится их удар.

Во дворе собирались военачальники — люди, и не только люди, из разных реальностей, тяготевших к Узорам Порядка. Дара предположила, что Амбер стянул сюда войска, мобилизованные во всех подвластных Отражениях. Такая армия могла бы не только отразить нападение мифических террористов из Ганеша, но и атаковать рубежи Хаоса…

— Рэндом готовится к войне всерьез? — спросила она у сына.

Вместо Мерля ответил Фауст:

— Слизняк Рэндом не желает атаковать Беохок. Говорит, что не уверен в агрессивности варваров.

— Я тоже не уверен, — мрачно сообщил Мерлин. — Вы могли подстроить улики, чтобы спровоцировать Хаос и Амбер начать войну, а потом возьмете нас тепленькими.

Выругавшись, добрый доктор махнул рукой. Он потерял надежду убедить в чем-нибудь этих идиотов.

— Своим упрямством вы накличете много бед на собственные тупые головы, — презрительно сказал Сын Вампира. — В любом случае мы сделали все возможное, чтобы предупредить вас.

Мерлин, которому этот разговор был не слишком приятен, проговорил, нахмурившись:

— Мы благодарны Нирване за предупреждение. Ты возвращаешься домой?

— Я со своим отрядом займу плацдарм, на который будут прибывать главные силы нирванской армии, — отрезал Фауст.

Он небрежно отсалютовал мечом и сел в седло. Взлетев, эскадрон крылатых ринулся сквозь Тени. Когда растаял, покинув пределы Авалона, последний рыцарь Нирваны, Гиневра с недоумением сказала:

— Не понимаю, почему они послали командовать авангардом Фауста? Я полагала, что их главный полководец — Вервольф.

Дара язвительно заметила: дескать, нирванцы не считают этот фронт настолько важным, чтобы посылать сюда лучших военачальников. Мерлин, который сильно нервничал, глубокими затяжками докурил сигару, отшвырнул бычок и бросил Мандору:

— Открой дорогу.

Поцеловав сестру, король обнял отца, пожелал им обоим удачи и первым перебежал на сторону Хаоса. Шагнув за ним, Дара шепнула Мандору:

— Я почти уверена, что Фауст услышал отрывок из Книги, где говорилось про символ отцеубийства, унесенный Змеей.

— Лучше бы ты попробовала догадаться, о каком символе отцеубийства писал Биротог, — буркнул в ответ пасынок.

Верви приехал в Беохок на поезде. Отогнав толпу настырно искавших клиентуру носильщиков и таксистов, Оборотень закинул на плечо солдатскую котомку и сделал круг по вокзальному зданию. В огромном зале ожидания он мельком оглядел себя в зеркале и поморщился. Родительские чары сделали Вервольфа меньше ростом, скривили спину мерзким горбом. Ноги стали по-кавалерийски кривыми, разительно изменились черты лица. Типичный варвар из дальней глубинки реальностей Порядка.

Город начинается с вокзала, как театр — с вешалки. Привокзальный район был полон примет предвоенного времени: армейские патрули, бравурные марши из репродукторов, слоняющиеся люди и нелюди в мундирах. Вервольф заметил даже нескольких явных уроженцев Ганеша. Аборигены бросали пугливые взгляды на колоритных дикарей, завернутых в цветастые блестящие ткани — удобнейшая штука, чтобы носить под кольчугой, — и обутых в высокие, до паха, сапоги из красной и желтой кожи.

Нирванец уже собрался поискать ближайшие бюро вербовки наемников, но вовремя увидел Рханду. Очень похожая на портрет, который Фауст показал Вервольфу перед отправлением, она нервничала и нетерпеливо металась по залу.

Герцог медленным шагом направился к королевской подружке. Мелькнула мысль, что такое смуглое лицо и прямые черные волосы в сочетании с блестящими темно-карими глазами должны производить впечатление на голубоглазых блондинов-северян. Лично ему вампиресса казалась банальной южанкой, не стоящей внимания. Впрочем, о вкусах не спорят. Над входом в одно из учреждений, где довелось сдужить Вервольфу, так и было написано: «Каждому — свое».

Рханда не обратила на него внимания и пробежала мимо, но Верви окликнул девицу по имени. Она оглянулась с недовольным видом, и герцог представился:

— Меня зовут Бэнхоу. Можно просто Бэнни.

Лицо брюнетки вытянулось еще сильнее. После состоявшейся накануне козырной беседы она рассчитывала увидеть кого угодно, только не кряжистого кривоногого коротышку-горбуна. Однако Рханда быстро сориентировалась и произнесла условную фразу. Услышав положенный отзыв, она окончательно успокоилась и повела гостя к автостоянке.

— Легенда прежняя? — уточнила Рханда, когда они вышли на привокзальную площадь.

— Прежняя. Вампир, колдун, наемник со стажем. Приехал подзаработать. Не имею никакого отношения к Нирване.

Формой кузова тачка Рханды напоминала «фольксваген» первых выпусков — натуральный жук. Едва нирванец плюхнулся на сиденье, запищал висевший на шее оберег.

— Что это у вас? — насторожилась вампиресса.

— Не у меня, а у вас. В кабине есть подслушивающее устройство.

После недолгих поисков он обнаружил и раздавил два микрофона. Оберег успокоился. Верви тоже.

— Ты твердо решила помогать нам? — спросил Сын Вампира.

— Даже не знаю, на чьей я стороне.

— Тебе ли долго раздумывать? Ты — наша и должна быть с нами.

— С вами, — подтвердила Рханда. — Фернандо и его компания ничего не могут дать нашему народу.

— Прагматизм — это разумно, — согласился Вервольф.

Спинка пластикового жука разломилась позади кабины, образовав пару крылышек, и машина взлетела на уровень верхних этажей. Подняться выше аэромобиль явно не был способен. Скоростью эта конструкция тоже не блистала.

— Боевые машины столь же тихоходны? — осведомился нирванец.

— Орнитоптер он и есть орнитоптер, — подтвердила Рханда. — Гражданские модели выжимают до полета узлов, военные — сотню.

— Узлов? — Вервольф, ныне именуемый Бэнхоу, посмотрел на нее с веселым недоумением. — Наверное, в твоем роду был моряк?

— Да, я из морских вампиров. — Наконец-то она избавилась от скованности и заговорила доверительно: — Мы жили на берегу бухты. Если не было шторма, отец и братья с утра уходили в океан на баркасах, а женщины солили рыбу, мариновали моллюсков и отвозили улов на городские рынки. И еще чинили снасти… — Рханда сделала паузу, потом выдохнула сквозь стиснутые зубы: — Когда я была ребенком, старшие скрывали, к какому роду мы принадлежим — в наших краях было слишком много предрассудков, и родители боялись, что дети могут проболтаться. Мне даже запрещали встречаться с Мерлем. Пугали: мол, он — демон и — страшно выговорить — вампир…