Боевой гимн - Уильям Форстен

Вот оно! Они прорыли тоннель и захватили поезд. Но где же тогда скрываются беглецы? Как раз посередине между местом, где был Джим, и единственным поездом, которым могли воспользоваться Ганс и его отребье, располагалось здание продуктового склада. С губ Хинсена слетело грязное ругательство.

— Они на складе! — взревел он. — На складе!

Бантаги, охранявшие Хинсена, недоуменно посмотрели на него.

— Дьявол и преисподняя! Они прорыли подземный ход прямо туда! — Он указал на склад. — Остановите их!

Стражники ошарашенно посмотрели на Хинсена, не веря своим ушам. Какой-то скот осмеливается отдавать им приказы!

Хинсен сделал несколько шагов по направлению к складу и остановился.

— Ну?! Задержите их!

Один из воинов наконец сдвинулся с места. Джим внимательно следил за тем, как тот приближается к зданию. Дверь склада начала открываться, и бантаг замедлил шаг.

Прозвучал выстрел, бантаг схватился за простреленное плечо, и его развернуло. Дверь распахнулась настежь, и из склада вырвалась огромная толпа рабочих.

— Хинсен! Убью гада!

Кто-то бежал прямо на него. Завидев приближающегося врага, Хинсен попятился. На голове нападавшего был бантагский шлем, но кричал он по-русски. Странное существо остановилось и вскинуло вверх руку. Револьвер выстрелил, и Джим едва успел броситься на землю. Пуля всего лишь оцарапала ему плечо, он шлепнулся на спину. Свернувшись в клубок, Хинсен ощупал поврежденное плечо. Трое оставшихся в живых стражников начали отстреливаться, над ним засвистели пули. От толпы, выбегавшей из склада, отделилось около десятка человек, которые устремились к бантагам. Некоторые из них упали, сраженные меткими выстрелами, но остальные были уже совсем рядом.

С трудом поднявшись, он решил, что пора убраться отсюда подальше.

— Хинсен!

Перед ним стоял человек в бантагском плаще, но не этот факт привлек внимание Джима. В руке незнакомца был револьвер, его дуло смотрело прямо на Хинсена. Палец нападавшего нажал на курок, и Джим издал истошный вопль. Прозвучал сухой щелчок, но выстрела не последовало. Барабан револьвера оказался пустым.

Позади Хинсена раздался залп из ружей, и люди, убившие его охранников, сами попадали на землю.

— Увидимся в аду! — крикнул Григорий и кинулся прочь.

Рабочие развернулись и побежали за ним, некоторые из них тащили захваченные в стычке тяжелые бантагские ружья. Хинсен оглянулся и увидел толпу бантагских воинов, вырвавшуюся из ворот лагеря.

Один из солдат бросился к нему, и Хинсен с радостной улыбкой распростер руки ему навстречу.

Бантаг замахнулся мечом. Голову Джима пронзила ужасная догадка.

— Я свой! — дико завопил он. — Я свой!

Острый клинок со свистом разрезал воздух, разделив Хинсена на две половинки.

— Давайте, ребята, пошевеливайтесь!

Ганс стоял у отверстия в полу склада, вытаскивая из подкопа последних беглецов и направляя их к двери наружу. Один за другим из дыры выбрались два зулуса, после них некоторое время не было никого. Наконец среди разбросанных мешков с рисом возникла курчавая черная голова. Ганс нагнулся и помог Кетсване вылезти из тоннеля.

— Я последний, — прошептал Кетсвана.

В глазах великана стоял страх. Его голова была в крови — удар бантагского меча пришелся по касательной, и Кетсвана едва не лишился левого уха.

Они вместе кинулись к выходу, сказавшись снаружи, Ганс увидел множество бантагов у ворот. Одна из пуль просвистела в паре дюймов от него. Бантаги бежали к ним. Сорвавшись с места, Ганс помчался к медленно набиравшему ход поезду, из трубы которого с пыхтением вырывались клубы дыма. Десятки людей облепили вагоны, стараясь забраться в них. Человек, бегущий рядом с Гансом, упал и выронил бантагское ружье — ему целиком снесло заднюю часть черепа. Ганс на бегу подхватил оружие и вырвал из руки мертвеца патронташ.

Колеса поезда завертелись быстрее, Алексей увеличивал скорость.

— Ганс!

На тендере с ружьем в руках стоял Григорий. Ганс остановился у рельсов, пропуская паровоз; нижняя часть тела старого сержанта скрылась в облаке пара. Из кабины машиниста высунулась чья-то рука, Ганс схватил ее и почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Забросив внутрь локомотива свое ружье, он ухватился за кочегара освободившейся рукой. Наконец он нащупал ногой какую-то точку опоры и вполз в кабину. Тяжело дыша, он рухнул у открытой дверцы топки и, оглянувшись, увидел, что Кетсвана запрыгнул на подножку вслед за ним.

Ганс с трудом поднялся на ноги, и в следующую секунду кочегар, помогавший ему залезть в кабину, пошатнулся и осел у стенки. На его груди проступила кровь.

Ганс вскочил на тендер, переломил ружье и вогнал в казенник патрон. Бантаги были уже рядом с поездом и убивали тех, кто все еще пытался достичь спасительных вагонов. Ганс опустил дуло ружья и выстрелил прямо в лицо воину орды, который находился менее чем в десяти футов от него. Бантаг повалился на землю. Один из бегущих людей тут же схватил его ружье и успел бросить его в тендер за секунду до того, как его самого сразила бантагская пуля.

Люди, не успевшие сесть на поезд и бегущие рядом с ним, были охвачены паникой и страхом. Ганс перезарядил свое ружье и убил еще одного бантага, который хотел залезть в открытую дверь вагона.

Они достигли первой стрелки, и поезд затрясло. С другой стороны локомотива к кабине машиниста подбежали еще двое человек, и могучий Кетсвана одним рывком втащил их внутрь.

— Ганс! — предупреждающе крикнул Григорий, указывая вверх дулом своей разряженной винтовки.

На крыше высилась фигура бантага с занесенным над головой ятаганом. Ганс вскинул к плечу ружье, спустил курок, но выстрела не последовало. Его оружие тоже оказалось незаряженным.

С душераздирающим воплем бантаг спрыгнул вниз. Припав на одно колено, Ганс упер приклад своего ружья в пол и насадил вражеского воина на штык. Бантаг взвыл в агонии. Ганс отпихнул его в сторону, и оставшийся в живых кочегар Алексея, взревев, размозжил голову бантага бревном.

Набирая ход, состав с грохотом миновал вторую стрелку и вылетел на главную ветку. Ганс с болью наблюдал за тем, как бантаги добивают несколько десятков людей, которые не смогли добраться до поезда.

Из западной части лагеря выбежал еще один отряд бантагов, четверо из них кинулись к путям, таща в своих лапах длинный рельс.

— Григорий! — отчаянно закричал Ганс, сообразив, что бантаги хотят положить этот рельс перед колесами локомотива и пустить их поезд под откос. Суздалец по пояс высунулся из тендера, прицелился и выстрелил. Промах!

Ганс в несколько секунд перезарядил свою винтовку. Оружие предназначалось восьмифутовому бантагу и для Ганса было тяжеловатым. Поезд кренился то в одну, то в другую сторону. Ганс навел ружье на первого в цепочке бантагов, чуть не потерял равновесие и снова выпрямился. Воина, которого он избрал своей мишенью, уже не было видно, так как он находился совсем рядом с железной дорогой и паровоз загораживал его от Ганса. Янки чуть передвинул ствол и выстрелил в замыкающего. Бантаг дернулся и упал на землю, так и не выпустив свой конец рельса. Трое оставшихся в живых воинов, надрываясь, подтащили рельс к путям, но поезд уже прогрохотал мимо них.