Бегемот - Скотт Вестерфельд

— Но, Дилан, — спросил между тем Алек, — если ты не сбежал, то как оказался здесь?

— А то ты не видишь, — усмехнулась Лилит. — Роба германского матроса — это у него маскировка. — Она повернулась к Дэрин. — Значит, ты один из тех диверсантов, правильно?

Дэрин нахмурилась. Что и говорить, соображает эта особа прытко.

— Ну да. Я единственный, кому удалось уйти. А те трое бедолаг были моими людьми.

Алек, опустившись в кресло с кистями, тихо ругнулся по-немецки.

— Жалко. Это я насчет твоих людей, Дилан.

— А мне, думаешь, не жалко? И Фольгера в том числе, — добавила Дэрин, не будучи, впрочем, уверенной в искренности этой фразы. Слишком уж непрост был ландграф для искренности ее чувств. — Он в самом деле очень хотел к тебе примкнуть.

Алек медленно кивнул, глядя в пол отсутствующим взглядом. На секунду в нем проглянул растерянный мальчуган, но вот он, собравшись, поднял на нее взгляд.

— Что ж. Я думаю, ты нам пригодишься, Дилан. Если на то пошло, ты прекрасный солдат. Я уверен, комитет рад будет принять тебя в свои ряды.

— Ты о чем? Какой еще комитет?

— Комитет союза и прогресса. Он собирается свергнуть султана.

Дэрин, распахнув глаза, поглядела на Лилит, затем опять на Алека. Свергнуть султана? Выходит, граф Фольгер был прав и Алек в самом деле связался с шайкой двинутых анархистов? Да не просто, а еще и с обезьяньим луддитским уклоном!

— Алек, — сказала негромко Лилит, — мы не можем посвятить этого мальчика в наши секреты. По крайней мере, пока он не познакомится с Нене.

Алек лишь вяло отмахнулся.

— Дилану доверять можно. Он давно уже знает все про моего отца, но так и не выдал меня своим офицерам.

У Дэрин буквально отвисла челюсть. Алек что, успел рассказать этой вот девице-анархистке насчет своих родителей? Да ведь он в Стамбуле всего три чертовых дня!

Ей вдруг захотелось просто встать и выйти отсюда вон. Там, в порту, она видела, стоит не меньше дюжины судов под британским флагом. Может, какое-нибудь из них вывезет ее в Средиземное море, подальше от этого бедлама? С чего бы ей, забыв о присяге, радеть о каком-то дурацком принце?

— Кроме того, — Алек, встав, положил руку на плечо Дэрин, — здесь, в Стамбуле, Дилан оказался по велению судьбы. Ясно, что ему суждено нам помочь!

Дэрин и Лилит, переглянувшись, одновременно пожали плечами, но Алек их скептицизм проигнорировал.

— Ты послушай, Дилан, — сказал он. — Вот вы, дарвинисты, хотите удержать османов от вступления в войну, так? По этой причине доктор Барлоу и затащила нас всех в такую даль.

— Верно, но потом дела пошли вкривь и вкось. Все, чего мы на сегодня добились, так это того, что султан все плотнее сближается с германцами.

— Может быть, — кивнул Алек. — А если этого султана взять и свергнуть? Со времен недавней революции германцы вызывают у повстанцев все большую неприязнь. И уж они-то не примут сторону жестянщиков ни за что.

— Знаешь, англичане не многим лучше, — заметила Лилит. — Все великие державы стремятся что-нибудь от нас заполучить. Но нам-то, пойми, ваша война даром не нужна. Мы лишь хотим сбросить с шеи султана.

Дэрин коротко взглянула на девушку: так и непонятно, можно ей доверять или нет. Алек, судя по всему, доверился, раз уж выболтал все свои секреты. А если напрасно? Ну а коли так, то ему тем более нужен кто-то, кому он действительно может доверять.

— Великие державы, — отвлекшись на секунду от уплетания арахиса, внес в разговор свою лепту Бовриль.

Дэрин медленно вздохнула. Она пробралась в Стамбул для того, чтобы помочь Алеку, и вот он сам просит помощи. Только объем ее куда как превышает все самые смелые ожидания. Зато если султана действительно удастся выкинуть из дворца, тогда проливы останутся свободны и русской армии не грозит истощение. И алчное стремление жестянщиков утвердиться в Азии пойдет прахом.

Так что это шанс не просто помочь Алеку, но и изменить ход всей треклятой войны. Быть может, остаться здесь — ее долг.

— Что ж, ладно, — произнесла Дэрин. — Чем смогу, помогу.

— Ну как, похож я на турка? — спросил Клопп, рассматривая себя в зеркало.

Алек не сразу нашелся, что сказать. На турка мастер-механик походил менее всего, скорее на обернутый в синий шелк цеппелин с кисточкой на покатой носовой части.

— Может, лучше бы смотрелось без фески? — задумчиво предложил Бауэр.

— Наверное, ты прав, Ганс, — рассудил Алек. — Тюрбан бы лучше подошел.

— Без фески, — сказал с плеча Алека Бовриль, уплетая очередную сливу.

— Феска тоже неплохо, — заметил Дилан.

С немецким у паренька определенно обстояло лучше, хотя словарный запас все еще нуждался в пополнении.

— А как завязывается тюрбан? — поинтересовался Клопп, но этого никто не знал.

Бауэр с Клоппом торчали безвылазно в отеле уже примерно неделю и понемногу сходили от этого с ума. Клетка, хоть и золоченая, все равно остается клеткой. Наконец-то наметилось дело: поход на склад Завена, чтобы осмотреть шагоходы комитета. Проблема состояла в том, как туда добраться незамеченными.

Алек с Диланом накупили на Большом базаре кое-каких вещей для маскировки, но результат не слишком впечатлял, точнее, впечатлял, но не так, как хотелось бы.

Бауэр смотрелся чересчур броско, прямо как швейцар при входе в отель, а Клопп в своих свободных одеждах стал похож на шелковое облако в штанах.

— Нам и необязательно выдавать себя за османов, — потерял терпение Алек. — Тут всего-то пройти через вестибюль и сразу в таксомотор, а на нем до склада. На нас и внимания не обратят.

— Тогда уж вам, юный господин, можно сразу одеться как принц из габсбургского дома, — заметил Клопп, снимая феску. — Особенно учитывая, что анархистам известно ваше настоящее имя.

— Да не анархисты они! — уже в сотый раз повторил Алек. — Анархисты за то, чтобы уничтожить все правительство. А комитет желает всего лишь передать власть выборному парламенту.

— Все одно, нехорошее это дело, — покачал головой Клопп, — чтобы подданные убивали венценосных особ. Или вы забыли, как те сербские парни метали бомбы в ваших родителей?

Алек вскинулся было на подобную дерзость, но, подумав, мысленно махнул рукой. Представление о революциях было у старика самое смутное, а трескотня Лилит насчет равноправия женщин не вызывала ничего, кроме досады.

Ну да ладно, знакомство с Завеном и железные шлемы должны его порадовать. Ничто не действует на Клоппа так благотворно, как вид нового шагохода.