Страна Соболинка - Владимир Топилин

– Н-да… – задумчиво проговорил Юрий, бросая в огонь сухой сучок. – Факты – упрямая вещь! У тебя их больше, чем достаточно, найти человека можно легко!

– Как? – недоверчиво посмотрел на него Толик.

– Ну… Это уж вопрос времени. Не спрашивай меня ни о чем больше, – загадочно проговорил Юрий и перевел разговор на другую тему: – А что, Макаровы вот так всю жизнь и живут на заимке?

– Да… У них еще пра-пра-пра – там какой-то в прошлом веке здесь поселился.

– И Вера?

– Да, и Вера. Сколько себя помню, она все в тайге.

– Интересно… – покачал головой Юрий. – И что, никуда не выезжает?

– Да нет, как же! Раз в год делает экскурсии в город, мороженое покушать да лимонаду попить. Только вот нынче никак не вырваться: дочь, Людмилу, надо на учебу определить. Денег надо, а их нет, – с этими словами Анатолий потупил взгляд, – это я, баран, всех ее соболей у меня украли…

– Как так случилось? – Юрий даже подскочил с места.

Делать нечего Толику, рассказал он, как их в городе клофелином девка опоила. Узнав, на какую сумму их подогрела предприимчивая мошенница, Юрий усмехнулся:

– Сами лохи, думать головой надо, прежде чем бабу в дом привести!

– А ты сам думал? – в тон ему ответил Анатолий. – Нас на один сезон обманули, а тебя вообще вон оставить здесь хотели.

– Да уж, ты прав, – сказал Юрий и протянул нараспев: – О, времена! О, женщины! О, нравы! В Америке малоизвестный писатель… Не помню, как фамилия, отпечатал достаточно толстую книгу: «Что мужчина знает о женщине?», с совершенно пустыми страницами. Каждый экземпляр был запаян полиэтиленовой пленкой. Книгу начали раскупать. Автор стал миллионером. Претензий к автору не может быть, поскольку он считает, что мужики ничего не знают о женщинах… Теперь люди знают, что книга с пустыми страницами, но продолжают ее покупать уже в качестве сувенира.

– Прекрасно! – усмехнулся таежник. – Что же, так оно и есть, – и нервно отбросил окурок в воду. – Мне себя, дурака, не жалко, так и надо! Вот Веру обидел на крупную сумму. Может, в другой год я за сезон рассчитаюсь. Только вот сейчас дочь Людмилу надо на учебу устраивать. Деньги срочно надо!

– Сколько?

Толик помолчал, подкурил новую сигарету, нехотя назвал сумму для поступления Людмилы в университет. Юрий промолчал, но про себя усмехнулся: «Мне бы твои заботы!»

Какое-то время молчали, слушая ночь. Толик срезал два прутика куста таволожника, очистил их, нанизал на них сырых очищенных хариусов, посолил, подержал над углями костра. Через несколько минут пропитанные жаром и соком, покрытые легкой корочкой опалюшки были готовы. Толик передал один прутик Юрию, тот, попробовав хариуса, встрепенулся:

– Фух! Никогда такого не ел!

– После большого перехода и кирзовый сапог сладкий… – равнодушно ответил Толик, наливая чай. – На свежем воздухе да под котомкой, в перевал – вот где надо аппетит нагуливать.

– Да!.. Сюда надо женщин отправлять, фигуру облагораживать!

– Эт-то точно! Здесь сильно не зажиреешь! Небольшой груз на спину – да через колодник. Вон, Ирина, тоже первое время цену набивала: пирожки не буду, мучное не ем, вечером только стакан воды… Ох, ах! То нельзя, от другого сахарный диабет, от третьего прыщи. А как приехала на заимку, стала работать и забыла про всю диету. Лупит все подряд, только из ноздрей пузыри выскакивают! И нисколько не толстеет. А тут пошла с нами – все время в гору, да с рюкзачком! Смотрю, на третий день шагает и тут же сухари грызет. Ну, думаю, похудение на пользу идет, – со смехом, прихлебывая из кружки, продолжал Толик. – А тут вообще разгром полный получился. Когда-то давно, как только ее перевезли на заимку, наложили копченого мяса. Она тогда не стала есть: «Дичью пахнет!» Мне какая разница? Пахнет маралом, да и ладно, не хочешь – не ешь. Так вот. Пришли мы неделю назад к Вере на базовую избу, Макарка хорошего бычка завалил. Ну, значит, наварили свеженины ведро: куда нам, троим? Думали, Ирка есть не будет. Однако зря думали! Как давай наша зазноба мослы наворачивать, как бурундук, слово сказать не может! Да потом еще ночью сплю на улице у костра с Макаром. Женщины – в избушке. Слышу, под утро, тихо так: топ-топ-топ: Ирка крадется. Ну, думаю, ко мне в спальник сейчас залезет, насторожился, приготовился, обрадовался, так нет. Шаги ближе, но вдруг в сторону, к посуде, крышки забрякали. Я фонариком посветил на звук, а там наша Ирка у ведра сидит, кусок мяса трескает. Говорит: «Что-то кушать захотела».

Юрий негромко хохочет:

– Хоть одну тайну женщины мы узнали: кушать хочется всегда! – И вдруг вспомнил: – А что, Ирина вам… Как лучше сказать… Тебе никто?

– Нет.

– Я думал, что она твоя жена.

– Почему так?

– Так разве непонятно, как она к тебе относится? Каждое твое слово ловит!

– Была бы жена – не ловила.

– Это так, женщины с годами привыкают. А кто она? Из родни? Или подруга Веры?

– Ни то, ни другое, – задумчиво ответил Толик. – Хотя последнее, может, уже подходит: Вера простая баба, с любым человеком общий язык найдет, люди к ней тянутся. Вот и Ирка тоже тянется. Наверно, теперь их можно подругами назвать, хоть и недавно познакомились… – приглушил голос Анатолий, соображая: «Рассказать или нет? Да уж все равно узнает». – Я ее из города привез зимой. В тот раз, когда у нас соболей выморщили.

Анатолий рассказал Юрию все, как было, начиная с момента, когда он пошел в магазин, до последнего акта комедии, когда они ввалились в квартиру брата, перепачканные золой. Однако не это удивляло собеседника. По мере рассказа Юрий вскидывал брови, потом приподнялся на локте, присел, а затем встал на ноги, стал ходить взад-вперед за костром по краю озера. Когда Толик замолчал, он наклонился к воде, умылся, смочил кожу на голове, и наконец-то присел назад:

– Ну, ты, брат, даешь стране угля! У тебя не вылазка в город, а какой-то «Роман с камнем»! – усмехаясь, закачал головой Юрий. – «Мистер Питкин в тылу врага»! Везде успел побывать, вляпаться. И что, говоришь, видел, как братки к ней приставали? Хотели в машину затянуть? Били? И она его, защищаясь, спицей ткнула?

– Да, так и было. Я не видел момент убийства, но когда подбежал, он уже мертвый был. А разве это что-то меняет? Все равно братки записку через Федора, племяша, передали, вроде как в тайге живи, а в городе появишься – смерть!

– Понятно, – задумчиво отреагировал Юрий, глядя в костер.

– Что понятно?

– Да так… я о своем… вспомнил кое о чем, – избежал прямого ответа Юрий. Он не стал рассказывать Толику, ни к чему лишние проблемы, что отлично помнит этот случай, вот только до этой минуты не знал обстоятельств трагедии: все считали виновницей убийства девку, Ирину: «Сама нарвалась». Так показали братки. Оказалось, все было несколько иначе. Еще Юрий промолчал, не выдал Толику факт его знакомства с Пауком. Тогда надо было говорить о многом: что Паук – его друг с давних, постсоветских времен, а теперь положенец в городе. Что Паук прилетел вместе с ним на вертолете на это злосчастное озеро. И какова будет реакция Толика, если он узнает, что Паук – отец Валета, того самого парня, которого Ирина заколола вязальной спицей.