Опальный капитан. Спасти новую Землю - Ольга Куно

— Далее следует детальное описание вируса, формулы, схемы и координаты подпольной лаборатории. И подпись, — сказал капитан, поднимая глаза.

Ответом ему была гробовая тишина.

— А это все точно правда? — первым прервал молчание ботаник.

Его рука успела лишь чуть-чуть приподняться в привычном ученическом жесте, после чего замерла. Видимо, Джекки успел сообразить, что в нынешних обстоятельствах подобные привычки не уместны.

— Записи точно сделаны Линдой? — по-своему переиначил вопрос Брэн.

— Уверен, — не колеблясь, кивнул Рэй. — Это ее слог, ее печать и подпись. Ее камера хранения и моя кровь в качестве замка. Ладно, пусть будет вероятность девяносто девять процентов. Готов оставить один на подлог, хотя…

Он многозначительно покачал головой, из чего следовало, что в вариант с подлогом он не верит вовсе. Я невольно перевела взгляд на Кена и, к своему удивлению, поняла, что хакер полностью согласен с соперником. Не иначе тоже ощутил нечто узнаваемое в стиле бывшей любовницы. А мне было как-то не до языковых особенностей. Слишком уж захватывал в этих записях «сюжет». До дрожи в коленях.

— Она что, ненормальная? Эта ваша знакомая? — резко спросила дуэллийка.

— Почему ненормальная? — мгновенно откликнулся капитан.

Реакция Иолетрии показалась ему странной, но и возмущения не вызвала. Последнее отчего-то было приятно. Самой дуэллийке вопрос, напротив, представлялся более чем естественным, как, впрочем, и мне.

— Она пошла на геноцид населения планеты, — удивляясь несообразительности Рэя, объяснила лингвист. — Эта женщина может сколько угодно рассуждать о том, что людей будут не убивать, а «всего лишь» калечить, чтобы потом использовать в качестве своего рода пищи для освеномов. По сути, речь идет о геноциде, и она достаточно умна, чтобы это понимать.

— Все верно. — Радости это признание Рэю не доставило, однако он по-прежнему не колебался. — Но человеческая история знает не один пример того, как люди осознанно шли на геноцид. В том числе умные и образованные люди.

— В первую очередь умные и образованные, — поддержал друга Брэн. — Другие просто не способны возглавить и осуществить план такого масштаба.

— Возможно, на Дуэлле дело обстоит иначе, — добавил капитан, тем самым слегка смягчая свои предыдущие высказывания, — но на Старой Земле, преемницей которой является наша планета, подобное происходило неоднократно.

Я не могла похвастаться отменными знаниями в области истории. Моя осведомленность о Старой Земле касалась все больше таких свойств, как масса планеты, сила притяжения, состав атмосферы, продолжительность дня, месяца и года; ну и, конечно, той роли, которую она сыграла в межзвездной экспансии. О развитии земных цивилизаций, их войнах и даже фактах геноцида я не знала почти ничего. Но, несмотря на столь внушительный пробел в образовании, утверждение Рэя не сбило меня с толку. Для того чтобы знать, на что способны люди, не надо долго путешествовать по мирам и эпохам. Достаточно внимательно приглядеться к собственному окружению. Будучи пратонкой, я прекрасно видела, как люди способны поступить с себе подобными.

— Дело не в разнице между планетами, — отмахнулась Иолетрия, тоже немного смягчаясь. Все были взвинчены, но понимали, что никто из присутствующих не несет прямой вины за случившееся. — Да, на Дуэлле геноцида не бывало, но мы отлично осознаем, что с современными людьми у нас общие предки. Строго говоря, с вероятностью в девяносто пять процентов, — добавила она, раздраженно поворачивая голову, будто в ожидании, что кто-нибудь из нас сочтет нужным поправить ее в этом вопросе. — Но здесь практически все считают себя потомками людей. Так что ваши земные предки имеют к нам точно такое же отношение, что и к новоземцам. Включая как свои светлые стороны, так и темные. Меня удивляет другое. Ваша… знакомая, — она вновь повторила это слово, похоже, так и не найдя более удачного, — сама человек. Если, конечно, я сделала правильный вывод из записей. — Мы кивками подтвердили слова дуэллийки. — Вот в чем странность, — продолжала она. — Уничтожить собственный народ, собственную расу, свой же вид? Даже освеномы осознавали, что этого допустить нельзя, и потому успели вовремя остановиться. А ведь они, как я теперь понимаю, — некоторым образом паразиты по своей природе. А тут — человек, который пошел против людей? Не только тех, кто от него отличается, а против человечества вообще? Вопреки всем устоям и инстинктам своего вида?

«Если бы жизнь заставила ее изнывать от тоски, она бы скорее нашла точку опоры и перевернула землю, чем смирилась», — внезапно вспомнились мне слова капитана.

— Инстинкты бывают разными, — возразил док, не слишком впечатленный аргументацией лингвиста.

— Возможно, Линда сделала это под давлением, — добавил Рэй.

Я напряглась: это прозвучало так, словно он стремился оправдать жену, невзирая на все, о чем мы только что узнали. Эта мысль как-то не грела.

— Не зря же она оставила эти записи, — продолжал капитан, — и спрятала их именно от освеномов. Вариант ножа, приставленного к горлу в буквальном смысле этого слова, можно смело отметать. Но шантаж исключить нельзя. А может быть, причина в другом.

— Возможно, ей очень хорошо заплатили, — док развил до конца неприятную для капитана мысль. — Нет, парой миллионов на счету тут, конечно, не обойдется. Но, говорят, в системе Зед-4 помимо Манкора и Тодороса вертится множество мелких планет. Заполучить одну из них в полное свое распоряжение — мне кажется, это неплохая компенсация за геноцид собственного вида и причиненные сим фактом неудобства.

— Мы не знаем ее мотивов, — отрезал Рэй. — В записях о них не сказано ни слова. Рано или поздно все выясним.

Мне подумалось, что именно отсутствие даже намека на мотивы Линды в электроблокноте свидетельствует против нее в первую очередь. Если бы ее шантажировали, угрожали смертью близких или пытались надавить иным способом, разве она не упомянула бы об этом в письме, оставленном на крайний случай? Фактически на случай ее гибели? Она обязательно попыталась бы оправдаться — перед читателем, перед человечеством, да хотя бы перед собой. А раз этого не сделала — значит, оправданий попросту не было.