Желаете покорить Бездну? - Александр Шихорин

Горт, не говоря ни слова, переводил взгляд с меня на гномку и обратно, а на его лице мелькала сложная гамма эмоций. Старый шаман явно пытался понять, что же ему сейчас делать: поддержать сии экстремальные меры по обеспечению безопасности Владыки или же возмутиться столь бесцеремонному с ним обращению. И, судя по затягивающемуся молчанию, побеждало первое.

…Предатель!

* * *

Путь до нашего подземного лагеря в шахте, несмотря на мою магию и чутьё гномки, занял больше четырёх часов. Уж больно далеко от него нас занесло. И это, в свою очередь, заставило поразиться тому, насколько же, блин, огромный комплекс отгрохали асани. При желании, тут можно было бы раза четыре поселить жителей города типа Лаграша и ещё осталось бы место на какое-нибудь подземное фермерство.

Перестав восхищаться моей новообретённой магией земли, первым делом Горт, конечно же, вытряс из меня историю злоключений, начиная с происшествия на обрыве. Опустив некоторые детали вроде использования Мастерских дайсов, о принципе действия которых пока никто не знал, я подробно поведал всё шаману. Гоблин слушал внимательно и не перебивал, лишь изредка вставляя реплики в духе: «Как и ожидалось от Владыки» или «Владыку таким не взять!». Но когда он узнал, что я приручил настоящего некроголема, шамана таки проняло. Он уставился на меня с округлившимися глазами и переспросил:

— Простите, Владыка, я не ослышался? Вы приручили некроголема? Чужого некроголема?

Я умолчал о том, что из-за этого чуть не попрощался с миром живых, но вкратце поведал о пояснениях Аллегри, обставив это как обычное откровение, ниспосланное верному апостолу. Лони, услышав эту версию истории, понимающе хмыкнула.

Шаман довольно долго обдумывал услышанное, после чего прижал кулак к груди и неожиданно поклонился, вопреки моим постоянным требованиям этого не делать.

— Простите этого старика, Владыка, — неожиданно сказал он. — Сказать по правде, ваши слова звучали настолько немыслимо, что я на секунду дерзнул в них засомневаться. Никогда прежде я не слышал о ком-то настолько сильном и умелом, что смог бы не просто приручить существо, а взять под контроль волю, уже захваченную кем-то другим. Лишь сейчас я начал в полной мере понимать, насколько же вы сильны на самом деле.

— Ну, ну, старче, не преувеличивай, — попытался отмахнуться я. — Мне просто повезло.

Шаман, судя по взгляду, явно хотел возразить, но передумал.

— Как будет угодно Владыке, — ответил он. — Старый Горт уважает вашу неизмеримую скромность. Итак… что произошло после? Вы оставили саллеха внизу или отправила вслед за остальными монстрами?

— Ни то, ни другое. Я засунул Соплю в своё пространственное хранилище, так что саллех будет всегда под рукой.

— Соплю? — непонимающе переспросил шаман.

— Ну, я так назвал некроголема, — пояснил я. — Уж больно сильно его ядро на соплю похоже.

Гоблин от таких новостей аж споткнулся.

— При всём уважении, Владыка, но вы выбрали крайне неудачное имя!

— Почему это? — удивился я. — Только представь, насколько глубокой стала фраза «соплёй перешибу»!

— А вы не думали, что после этого станут говорить, что вы «сопли распускаете»? Это попросту вредно для вашего статуса! Подумайте о репутации!

На этот раз была моя очередь остановиться на пару мгновений.

— Вы обязаны дать саллеху другую кличку, — не терпящим пререканий тоном заявил Горт. — Более грозную, внушительную, наводящую ужас на противников!

— Например? — спросил я.

В этот раз остановился Горт.

— Ненасытный пожиратель тысячи миров? — неуверенно предложил он после паузы.

Позади раздалось сдавленное фырканье Лони.

В конечном итоге, вопрос новой клички для Сопли был отложен на будущее и мы отправились дальше. Так как после саллеха никаких значимых событий не произошло, довольно быстро мой рассказ подошёл к концу.

— Понятно… — задумчиво кивнул шаман. — Что-ж, мне следовало догадаться, что мои опасения будут напрасны.

— Какие опасения? — заинтересовался я.

— Когда Богиня послала мне видение, она сказала, что вы ещё живы, Владыка, но находитесь в большой опасности и нуждаетесь в помощи. Я места себе не находил все эти дни и немного успокоился лишь когда узнал, что вы встретились с Лони и движетесь наверх. Но теперь я понимаю, что все мои опасения были напрасны! Похоже, что даже сама Богиня недооценила ваши силы!

Недооценила, говоришь? Находился в большой опасности, говоришь? А мне она совсем другое пела! Про лёгкую прогулку и всю вот эту вот фигню! А на деле? А на деле я чуть не помер. И теперь я понимаю, что кое-кто ездил мне по ушам. Аллегри! Есть разговор!!!

Мой мысленный вопль конечно же остался без ответа.

После этого настала очередь Горта рассказывать об их приключениях, однако ничего интересного и примечательного, кроме той заварушки, что разделила их с гномкой, да пережидания лавины выбиравшихся из комплекса монстров, у них не произошло. Так что вскоре мы коротали время уже обычной болтовнёй. И лишь тогда я начал потихоньку чувствовать, что действительно выбрался.

Шаман постукивал посохом, гоблины травили тупые шутки про каменных крыс, над которыми смеялась и Лони, подле меня семенила Шарли, решившая теперь не отходить ни на шаг. От всего этого веяло родным и уютным.

Наконец, мы добрались до шахты, с которой всё началось. Так как монстры выбирались наружу явно в другом месте, пошире, то лагерь, в целом, остался тем же, что и тогда. Разве что виднелись следы похозяйничавших тут крыс.

— Лони, что сейчас на поверхности? — спросил я, оглядывая опостылевшие уже каменные стены. — День или ночь?

— Около полудня, — ответила гномка. — Хочешь выйти наружу?

— Ага, — кивнул я. — Айда к солнышку, лоботрясы!

Судя по тому, как гоблины ломанулись к выходу, краснокожие охламоны тоже соскучились по небу над головой.

Лишь оказавшись на свежем воздухе, подставив лицо палящим солнечным лучам, я почувствовал, как с меня окончательно свалился груз подавленности и постоянной тревоги. Тёплый ветер, задувая под рубашку, согревал тело и уносил с собой мрачные мысли. И я, окончательно расслабившись, позволил себе то, чего не мог сделать в подземелье — просто развалился на нагретых камнях, раскинув руки, и принялся таращиться на изредка пробегавшие облака. И едва мне стоило это сделать, как из меня испарились все силы.

Надо же, выбрался. Причём, что характерно, сохранив руки-ноги и голову. И даже не влип в какую-нибудь двусмысленную глупость.

Потенциальный элемент той самой глупости неожиданно заслонил собой солнечный диск и ухмыльнулся:

— Расслабляешься, Владычество?

— Солнышко заслоняешь, рыжая, — заворчал я, — а ведь только пригрелся.