В мире животных - Владимир Колычев

– У Робин Гуда лук был, – снимая арбалет, убито буркнул я.

– Лук был, – кивнул утконосый. – И стрелять он умел. А ты, по ходу, придурок какой-то… Я тебе башку сейчас снесу!

Он приставил ствол дробовика к моей голове, а его напарник велел мне вытянуть руки. У них, оказывается, не только ружья были, но и наручники.

– На себя надень! – услышал я вдруг знакомый женский голос.

– Эй, ты кто такая? – отнимая ствол от моей головы, спросил «утконос».

Видимо, Орловский нанял этих ребят недавно, если они не знали Варвару. А это она держала их на прицеле пистолета-пулемета типа «узи». Трубка глушителя тускло отливала на свету.

– Ружья на землю!

«Узи» молчал, но из глаз Варвары хлестал пулеметный огонь. И палец угрожающе шевелился на спусковом крючке.

– Эй, ты чего?

«Утконос», казалось, был напуган, но с ружьем расставаться не спешил. Стыдно ему было бояться женщины, к тому же она одна, а их с напарником двое… Но парень, похоже, забыл обо мне. А я знал, что нужно делать. Ударил его по ногам, придержав при этом за плечо. Он рухнул на спину, и ружье оказалось у меня.

Я передернул затвор, выкинув на землю снаряженный патрон и навел ствол на парня с крысиными глазами.

– Ты что, не слышишь?

Тот, с ужасом глядя на меня, выронил оружие.

Я ударил его прикладом в живот, а в нос впечатал коленкой.

– Браво! – со сдержанным восторгом посмотрела на меня Варвара.

Она тоже была в теплом охотничьем костюме и смотрелась в нем очень здорово. Этакая красивая и гламурная амазонка…

Я нагнулся и, подняв с земли упавшие наручники, бросил их «утконосу», велев надеть их на руки дружку. А второй парой «украсил» его руки.

– Отпусти их, – скорее потребовала, чем попросила Варвара.

Я кивнул. Убивать этих уродов я не хотел. Вот если бы кто-то из них был Каратаем…

– И ружья им отдай.

Я покачал головой. Стволы им сейчас точно не нужны.

– Пошли отсюда! – махнул я в сторону дома, откуда они пришли.

Охранники уже были далеко, когда я крикнул им вслед, что через два часа они могут вернуться, дробовики будут где-то в кустах, пусть найдут их. Как бы мне из-за этих ружей не приписали ограбление. К тому же у нас был ствол. «Узи» – оружие грозное. На дороге такое не валяется.

– Ствол у тебя откуда? – спросил я у Варвары, забросив ружья в кусты.

Она ничего не ответила и двинулась в сторону моей стоянки. Или случайно направление выбрала, или знала, куда идти.

– Я, кажется, что-то спросил!

Она направила ствол на пенек и нажала на спусковой крючок. Маленькие металлические шарики почти бесшумно защелкали по трухлявой древесине, взбивая пыль. Оказывается, эта была дешевая пневматика.

– Ну, ты даешь… – оторопело протянул я.

А если бы охранники Орловского не повелись на обман, если бы пустили в ход свои дробовики? Сначала бы меня застрелили, а потом Варвару…

– Лучше что-то чем-то, чем ничего, – ускоряя шаг, бросила она.

– Надо было хотя бы дробовик взять… И вообще, откуда ты взялась?

– Неважно.

– Я серьезно!

– А где ты еще мог быть, как не здесь?

– Ты искала меня?

– Нет, к Валере на свидание ходила!

– А повежливее нельзя?

– Ты просто не знаешь, с кем связался. А я знаю… Думаешь, ты можешь убить Каратая? У него крутая охрана, да и у Валеры тоже. Кроме того, он редко здесь бывает. Ты так до весны просидеть мог…

– Надо будет, и до весны сидеть буду.

– Уже не будешь, вычислили тебя. А я как чувствовала…

Варвара повернулась ко мне спиной и продолжила путь.

Она шла с такой легкостью, как будто родилась и всю жизнь прожила в лесу. А ведь она никогда не просилась со мной на охоту, да и просто в лес по грибы по ягоды мы с ней не ходили. Я и не думал, что она может вот так здесь запросто – в охотничьем костюме и с ловкостью разведчика…

И легко она шла, и быстро – я едва поспевал за ней.

Варвара с точностью вывела меня к машине.

– Заводи, уезжаем.

Мусор на стоянке я не разводил – отходы сразу же закапывал или просто засыпал листьями. И палатку не пришлось убирать, поскольку я так и не развернул ее. Бросил плитку в багажник, убрал ветки с машины, и можно ехать.

Вот в багажнике был бардак, но кого это сейчас могло волновать!

– А твоя машина где? – спросил я, когда мы выбрались на дорогу.

– Здесь, недалеко.

– «Семерка»?

– Нет, «БМВ».

– Шутишь? – возмущенно посмотрел я на нее.

– А что такое?

– Тут же лес…

«Мерседес» у меня уже старый, на нем и без лесных веток полно царапин и сколов, и я еще за последние дни добавил. А Варвара практически новенький «БМВ» ободрала. Обидно.

– Вот и думай, как нам отсюда уйти… Я так понимаю, тебя люди Орловского взяли?

– Взяли.

– Они тебя, а мы их… Мы уходим, а они тревогу поднять могут.

– Ну, поднимут, и что? Их там в доме всего двое. Кого они позвать могут?

– А если с лесничеством свяжутся, егерей поднимут?

– А если егеря машину найдут?

– Ну найдут и найдут, ты же все равно продавать ее собирался.

– «Шестерку»?

– «Семерку». «Шестерка» твоя дома, в гараже. Сейчас приедем, заберешь.

– Заберу? Куда заберу?

– Я откуда знаю, куда ты собираешься?

– Собираюсь… Да, собираюсь…

– Вот и я говорю, что нам с тобой не жить, – как о чем-то само собой разумеющемся, сказала Варвара.

– Не жить, – заторможенно кивнул я.

– Если ты не против, пусть дом останется за нами. А ты себе новый построишь. А пока квартиру снимешь. Или купишь. Деньги с заводов – твои… Ну, алименты – это само собой…

Я и не думал зажимать деньги на содержание детей, но все-таки не удержался и подколол Варвару:

– А как же твои дружки? Что, не помогут?

– Зачем они мне должны помогать, если отец моих дочерей – ты?

– И еще я – твой муж.

– Бывший?

– Зачем ты меня искала?

– Скоромыхов звонил.

– Зачем? – вздрогнул я от дурного предчувствия. Уж не собираются ли меня заключить под стражу?

– У тебя подписка о невыезде, если ты не помнишь. Не бойся, он просто спрашивал, где ты.