Гордость спецназа - Александр Тамоников

– Я понял тебя, Мурза, и скажу, задачку ты задал мне еще ту!

– Стоящее дело и требует стоящих затрат, как моральных, так и материальных!

Банкир закурил.

Палач выразил уверенность:

– Не сомневаюсь, что такой человек, как Марк Рудольфович Шеленгер, за те деньги, что получит при успешном проведении операции «Богатое Наследство», способен на все!

Шеленгер напряженно задумался. Из семи пунктов требований, что выставил ему Палач, сложность составлял только один. Третий пункт, где говорилось об оружии.

Мурза запросил образцы, достать которые будет очень сложно! Пистолеты «гюрза», пробивающие прямым выстрелом с пятидесяти метров слой титана почти в два с половиной миллиметра, а также крупнокалиберная снайперская винтовка, поражающая бронированные цели на расстоянии до двух километров, – оружие спецназа. Оно существует в малых количествах и наверняка состоит на строгом учете складов спецслужб. Да, задача! Хотя... начальник складов нового вооружения, полковник Мухин Степан Степанович, через свою фиктивно разведенную супругу давно добивается крупного долгосрочного кредита... что ж, можно ему и кредит оформить, и даже безвозвратную ссуду, выполни он условие по секретному оружию. Ну а не согласится поработать за деньги, то и надавить на него можно, благо кое-какой компромат на него, друга покойного Кедрова, имеется. Благодаря все тому же безвременно ушедшему из жизни Юрию Сергеевичу. Всего-то одна расписка, но какая?! Которая сразу уличит полковника в продаже боеприпасов чеченским боевикам! А это серьезно, тут не только погоны, но и голову ребята из ФСБ с него снять могут! В общем посмотрим, завтра же надо назначить встречу Аллочке, его жене! Уж она его обработает! Газ! Его можно достать, связи есть! Значит, завтра начнем активно работать по всем направлениям!

Наконец банкир оторвался от дум, взглянул на Палача, сказал:

– Хорошо, Мурза! Я думаю, мне удастся выполнить твои требования, но тебе не кажется, что у нас остается много свидетелей акции? Это и твои люди, и люди Хозы... с самим Умаровым? Я понимаю, без них не обойтись, и все же?..

Палач, в свою очередь, внимательно посмотрел на банкира, ответил:

– Смею напомнить, босс, когда я уходил из Чечни, у меня был отряд в шестьдесят с лишним штыков. Я мог эвакуировать большую его часть и распустить по домам, даже в условиях неожиданного нападения группы спецназа у водопада, о чем вам подробно известно. Но я вывел из-под огня только тех людей, которые находятся сейчас здесь, в схроне на болоте. А остальные джигиты так и остались умирать во имя Аллаха! Так что пусть вас не волнует тема свидетелей. Их, смею вас уверить, останется совсем немного... вы да я!

Банкир встал, закурил, прошелся по кабинету.

– Я верю в тебя, Мурза! Действуй, как считаешь нужным! А завтра, как понимаем, играем спектакль? Всерьез обсуждаем план Максимова?

– Да! – ответил Палач. – Обсуждаем и одобряем провальный вариант бывшего диверсанта...

Сделав паузу, Мурза добавил:

– И завтра же Максимов с Басмановым должны умереть!

Банкир от неожиданности вздрогнул:

– Завтра?

Палач ответил спокойно:

– А чего время тянуть? Все равно конец им один. Так что медлить нет смысла, тем более, если и момент подходящий подворачивается. Они ведь приедут на одной машине?

– Да! Максимов хвалился новым «БМВ».

– Отлично! А то потом охоться за ними по городу! Короче, решено, завтра к вам часа в два подойдет Роман. Передайте ему какой-нибудь пистолет-пулемет из чеченского трофейного арсенала. Дальше его работа. А ментам новая задача, Кедров застрелился из пистолета, состоящего на вооружении ОМОНа, погибшего в Келое, и почтенные пенсионеры получат свои пули из оружия того же отряда. Поломают следаки головы над этим фактом! А нам все это только на руку.

Банкир ответил:

– Хорошо! Я и это условие выполню!

– Я и не сомневался в этом, Марк Рудольфович, ваши компаньоны для вас представляют больше опасности, чем все участники акции, они слишком много знают и молчать, чуть что, не будут. Вы принимаете правильное решение. Извините, не мне вас учить. Ну, вроде все перетерли, я могу занять свои прежние апартаменты?

– Конечно!

– Только прошу, босс, отключите слежение за комнатами, это не дает мне расслабиться, а работы впереди предстоит много, отключите, прошу вас, или я сам заблокирую их!

– Хорошо! – вновь согласился банкир.

Палач вышел на улицу, прошел к озеру, по сотовому телефону вызвал Доулетхана:

– Да, командир? – ответил тот.

– Роман с тобой?

– Где ж ему быть? Рядом!

– Передай ему трубу!

Тут же из динамика послышался голос второго помощника:

– Слушаю, командир!

– Завтра к 10-00 быть в усадьбе Шеленгера!

– Есть, босс!

– Верни трубку Доулету. Доулет? Завтра я заберу сюда к банкиру Романа с тачкой. Ты там посмотри за обстановкой, мы к вечеру будем!

– Я все понял, Мурза!

– До встречи, брат!

Отключив телефон, Палач, постояв немного у озера, прошел в дом, где закрылся у себя в комнатах. Расстелив на столе карту, он вновь и вновь проигрывал план, который совсем скоро предстояло претворить в жизнь. Сейчас его больше всего интересовал выбор маршрута своего собственного отхода через Переславль в Москву!

2 июля 2002 года.

Как и было оговорено, в 11-00 в усадьбе Шеленгера собрались Басманов, Максимов, Хоза и, естественно, банкир с Палачом, встречавшие прибывающих гостей. Приехавший, как приказывал Мурза, на час раньше Роман, по личной просьбе банкира и с разрешения Палача, согласился исполнить прежнюю свою роль прислуги высокой компании и в настоящий момент занимался приготовлением шашлыков.

Гости выглядели озабоченными, напряженными, на лицах Басманова и Максимова отражалась плохо скрываемая тревога.

На пенсионеров сильно подействовало самоубийство Кедрова. Они, зная многое о делах покойного генерала, все же не находили убедительных причин для такого кардинального решения, что принял Кедров. И это непонимание вызывало у них тревогу, неуверенность и даже страх.

Шеленгер пригласил всех в беседку, где на столе Хоза расстелил карту с планом Максимова. Бывший полковник КГБ спросил:

– Ну что, Марк Рудольфович, рассматриваем все же мой план операции?

– Да, Леонид Максимович, – спокойно солгал Шеленгер, – вот и полевые командиры, Баркаев и Доулетхан, имеющие богатый боевой опыт проведения диверсионных акций, внимательно изучив его, признали план вполне приемлемым.

Лицо Максимова немного просветлело, он успокоился, задал вопрос непосредственно Палачу: