Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Звезды немого кино. Ханжонков и другие - Марк Кушниров

Звезды немого кино. Ханжонков и другие - Марк Кушниров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 73
Перейти на страницу:

...Нежданная смерть Холодной его потрясла — как и всех близких её товарищей и друзей, не говоря уже про миллионы поклонников. Много было слёз и горестных слов.

Через год он переехал в Берлин, где продолжал активно сниматься. В 1925-м очень недолго работал в Париже — там познакомился со своей будущей женой, дочерью русского генерала и фрейлины двора, известной балериной Варшавского театра Ниной Павлищевой. В 1926 году Рунич вернулся на драматическую сцену, выступал в труппе рижского Русского драматического театра. Часто, после сеансов кино, проводил творческие встречи. Работал временами в еврейских театрах Вены, Риги и Каунаса. Жена (теперь Рунич-Павлищева) сопровождала его, время от времени выступая в европейских городах.

В 1939 году в связи с началом войны он вместе с женой уехал в далёкий Йоханнесбург, где стал одним из организаторов труппы Еврейского художественного театра, а в антрепризах актёром и постановщиком. Тогда в этом большом южноафриканском городе проживало несколько тысяч русских эмигрантов. Детей у них было много, и Руничи стали активными общественниками — организовывали концерты, выставки, вечера. Нина Рунич-Павлищева основала в городе школу русского балета и руководила ею до самой своей смерти. А Осип Ильич умер 6 апреля 1947 года, умер неожиданно. Жена похоронила его (как он всегда хотел) на еврейском кладбище, где и сейчас можно увидеть красивый, трогательный памятник. Она умерла много позже — её похоронили на соседнем русском кладбище, неподалёку от мужа.

Я хорошо понимаю Веру Дмитриевну (Попову-Ханжонкову), когда она чуть ли не с презрением говорила о Витольде Полонском. Для неё он был малосерьёзная, однообразная личность. Она часто слышала, как он, играя любовную сцену, нашёптывал неслышно для зрителя (кино-то немое!), но вполне слышно для партнёрши нечто пошлое или совсем непристойное. Его интимные отношения с юными особами, которых он в общем-то и не стеснялся, воспринимались ею тоже брезгливо. Между тем он был артист не без дарования — в принципе не злой, мирный и вполне дружелюбный...

Витольд Альфонсович (в этом сочетании тоже слышится нечто пошло-гламурное) Полонский родился в 1879 году в Москве; его отец-шляхтич перебрался туда из Сибири, куда был сослан за участие в очередном польском восстании. Окончил элитную Царскосельскую гимназию и Московское театральное училище, после чего был взят в труппу Малого театра. В кино впервые снялся в 1915 году в фильме «Наташа Ростова», сыграв князя Андрея, и сразу стал любимцем публики.

Он был грубовато остроумен, сочинял потешные анекдоты. Имел спортивную фигуру. Кажется, неплохо ездил на лошади. (Хотя, как ни странно, не любил ни собак, ни кошек, никакой вообще живности). Его первой женой была уникально талантливая Вера Пашенная, вскоре ставшая ведущей актрисой Малого театра. Вторая его жена, Ольга Гладкова, была скромной актрисой того же театра. Их дочь Вероника, тоже актриса, была, как уже говорилось, последней любовью Маяковского. Витольда Альфонсовича к тому времени уже давно не было в живых — в январе 1919 года он скончался в Одессе от отравления какими-то испорченными продуктами. На похороны его пришло не так уж много людей — а вот провожать умершую там же, в Одессе, месяц спустя Веру Холодную вышел весь город...

А теперь самая знаменитая знаменитость — Иван Мозжухин. О нём я уже много сказал. Родился он в 1889 году в пензенском селе Кондола, где его отец и дед, в прошлом крепостные, служили управляющими у местного помещика. Семья была хотя и крестьянская, но образованная, тянущаяся к культуре. Все любили музыку, театр, а юный Иван, поступив по настоянию отца на юридический факультет Московского университета, при первой возможности сбежал оттуда в театр. Правда, не в московский — по какой-то причине заключил контракт в маленьком уездном городе Черкассы. Оттуда он попадает в далёкий Омск. Служит там, ищет связи в столицах и, по счастливому случаю, получает приглашение в Москву — сначала в театр Корфа, затем в марджановский Свободный театр и, наконец, в 1906 году — в труппу Введенского Народного дома.

И тут случается нежданное. Как раз в этом сезоне, в 1908—1909 годах, почти впервые фирма Ханжонкова приступает к съёмкам картин из русской жизни. Съёмки производятся как раз в театре Народного дома. Сначала Мозжухин выступал только в «толпе». Но однажды Гончаров (мы уже с ним знакомы) предложил ему более существенные роли — серьёзные и эксцентричные. И вот неожиданный поворот: молодой актёр бросает театр ради кино.

Поначалу — роль за ролью — он салонный герой. Одинокий, нервозный, беспокойный, неврастеничный, тревожный, смутный, почти демонический... Затем он переходит под опеку уникального режиссёра Евгения Бауэра. Здесь он, уважая авторитет режиссёра, спокойно и деловито старается снять с себя привычную маску неврастеника и архитрагической личности. Отчасти это удаётся, но след пристрастия остался навсегда.

Бауэр часто повторял слова Оскара Уайльда: «Полюбить самого себя — вот роман, который продлится всю жизнь». Это значило в данном случае: относиться к себе любовно, без нервной изломанности и истерической торопливости. Одним словом, без декадентства. И всё же именно Бауэр снял Мозжухина в одном из самых «декадентских» фильмов того времени — уже упоминавшейся «Жизни в смерти» по сценарию Валерия Брюсова. Там герой убивает жену и бальзамирует её труп, дабы сохранить её нетленную красоту.

В фирме Ханжонкова Мозжухин играл во множестве популярных картин, имевших громадный успех и ставших соблазном для других фирм. Многие из них пытались переманить актёра к себе и делали ему всё более заманчивые предложения. В конце концов Мозжухин, обиженный, что в очередном фильме ему не досталась главная роль (речь шла о фильме «Леон Дрей» по роману бытописателя еврейской жизни Семёна Юшкевича — тогда Бауэр предпочёл Мозжухину Николая Радина), перешёл в киноателье Иосифа Ермольева, где начал работать над фильмом с режиссёром Яковом Протазановым.

Съёмки у Ермольева производились в павильоне, в саду «Тиволи» в Сокольниках. Сам артист рассказывал о первых впечатлениях своей работы: «Съёмки прямо в ресторане, среди наскоро сколоченных декораций в дешёвой обстановке произвели на меня в первый момент очень тягостное впечатление. Играть перед чужим аппаратом, среди новых людей было так странно. Мне казалось, что я только что изменил любимой женщине».

Но мрачные предчувствия были скоро опровергнуты. Те три года, что он проработал у Ермольева, стали периодом расцвета Мозжухина. После первых свершений возник Николай Ставрогин в инсценировке «Бесов» Достоевского: «Я пробовал везде мою силу... На пробах для себя и для показу, как и прежде во всю мою жизнь, она оказалась беспредельною... Но к чему приложить эту силу — вот чего никогда не видел, не вижу и теперь...» Так говорил его одинокий герой.

Это было одно из лучших достижений Мозжухина: человек, носящий в себе печать той «вековечной священной тоски, которую оная избранная душа, раз вкусив и познав, уже не променяет потом никогда на дешёвое удовлетворение». С каждой новой пробегающей на экране минутой становились объяснимыми нелепые, дикие, подчас труднопонимаемые поступки героя — злосчастно предрешённые его роковым душевным складом. От этих сцен веяло жуткой драмой человеческой души.

1 ... 52 53 54 55 56 57 58 59 60 ... 73
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?