Изувеченный - Наталья Якобсон

Карлики уже готовили свои медные блюдца и плошки, чтобы собирать драгоценную кровь. Они хотели устроить не просто скромную трапезу, а пир. Как давно они пытались изловить настоящего ангела. Но мясник медлил. Лезвие, словно дразня, касалось ее кожи, но не рассекало ее. А потом он сорвал с нее всю сеть и велел:

– Беги!

Он ее отпускал, невзирая на возмущение карликов. Нужно было бежать, а Клер все пыталась рассмотреть перстни на его руке, указывающей на распахнутую дверь. Где-то она уже видела эти перстни с печатками и гербовыми знаками. Где-то… Ей в глаза ударил яркий свет.

Клер проснулась с ощущением того, что сеть все еще на ней. Так и было. Только это была сеть шрамов и рубцов на ее коже. За ночь их, казалось, стало больше. При ярком солнечном свете, бьющем в окно, Клер смогла разглядеть, сколько нанесла себе травм. Но она не жалела. Увечья стоили того, чтобы кого-то спасти.

Венеция, столетия назад

Шум карнавала остался позади. Они убегали с праздника так быстро, что шпильки и заколки выпадали из ее волос, со звоном ударяясь о мостовую. Вечером они сдерживали замысловатую прическу, а ночью скользили на землю и в темный канал. А ведь шпильки были с жемчужинками. Для сегодняшнего вечера Корделия выбрала все самое лучшее. Если бы Донатьен ей не помог, она сама ни за что не расплатилась бы за такие дорогие вещи. В другой раз она с сожалением потеряла бы что-то такое ценное. Но не сейчас, когда Донатьен, держа за руку, увлекал ее вперед вдоль каналов, освещенных скудным светом фонарей. Влюбленные бежали, словно летели. Корделия подумала, что это самая волшебная ночь в ее жизни. Но если бы можно было убежать от всего!

Она все же остановилась, чтобы глянуть на цветы и шпильки из ее волос, теперь усеявшие канал. Даже Каитана не смогла бы выловить их своим веслом. Корделия все же захотела поднять то, что осталось на земле, но Донатьен удержал ее.

– Не стоит!

Как легко он это сказал! И действительно, что ему стоило купить новые украшения! Он ведь так богат и, по слухам, всегда платил за свои любовные увлечения щедро и легко. А вот смог ли бы он так же легко, с состоянием, титулом и надеждой, заседать во Дворце Дожей? Ради любви. Ради нее. Корделия тоже чувствовала сейчас удивительную легкость и боялась потерять это ощущение. Шелковистая копна освобожденных локонов знаменем развевалась у нее за спиной. Накидка, похожая на домино, была легкой, как крылья. Корделия сама сшила ее к сегодняшнему вечеру. Она не любила клетчатые домино и выбрала ткань нежно-синей расцветки, как ночное небо над Венецией.

Они останавливались в нишах домов перед каналами и долго, страстно целовались. Корделия все еще переживала за потерянные шпильки.

– Их подберут феи, – шутливо пообещал Донатьен.

– Или крысы. – Корделия брезгливо поморщилась. – Некоторые твои родственники – такие же крысы.

– Ну так к черту их! – Легкость в его голосе поражала. – У меня же есть ты. И мне нужна только ты.

Он взял ее лицо в ладони, как в чашу, и опять последовал поцелуй.

– И я уже знаю, что предпочту тебя абсолютно всем.

Что ж, это была ночь обещаний. Корделия не смотрела на каналы, опасаясь снова вообразить себе бледные руки утопленниц, тянущиеся за ее потерянными украшениями. Она взглянула на небо, рельефно проглядывавшее меж черепичных крыш. Там расцветали огни фейерверка: розовые, серебристые, золотые, цвета охры и платины. И вот в них появился королевский пурпурный цвет. Почему-то вместе с ним пришло ощущение, что все празднество окрашено кровью.

Дворец с красивыми окнами, выходящими на канал, поражал воображение. По роскошному фасаду вились, как змеи, гирлянды цветущих роз. Тихое благоухание неслось над водой. Донатьен сам управлял гондолой, когда подвез Корделию к дому, напоминающему сказочную шкатулку.

– Палаццо Ночной Розы. Тебе нравится? – его голос, разносящийся над тихой заводью, звучал красиво. У Корделии защемило сердце. Еще никогда она не видела никого такого красивого, как Донатьен. Он был похож на сказочного принца, и этот дворец подошел бы ему в качестве жилья куда больше, чем мрачное палаццо чернокнижника со всеми ловушками и тайнами.

Но этот дом был приготовлен в подарок для Корделии. Донатьен недавно купил его за баснословную цену, изысканно обставил и увил розами. Роз здесь тысячи: и в виде ампельных растений, тянущихся по стенам с крыши и витых балконов, и в кадках с землей, и даже в маленьком зимнем саду, устроенном под крышей.

– Сказочный уголок сказочного города, – проговорила Корделия, не спеша подняться из лодки. Почему-то, когда услышала от Каитаны сплетни о покупке столь дорогого дома, она была уверена, что Донатьен купил его для невесты. Что ж, ошибиться очень легко. Особенно когда речь заходит о чувствах. Многие знатные вельможи имеют содержанок. Венеция славится самыми шикарными куртизанками, каких только можно найти в мире. И каждая из них имеет богатого и влиятельного покровителя. Корделия не думала, что и она однажды станет одной из таких. Ей не верилось, что Донатьен и в самом деле бросит Анджелу и женится на ней, на швее. Кто она такая? И кто он? Даже сейчас ей казалось, что русалки из вод канала с завистью смотрят на него и хотят утащить с собой под воду в вечный плен, хоть и знают, что, окажись у него в руках нож, он способен пустить на мясо для кухни их самих.

Донатьен рассказывал ей о холодных и губительных объятиях русалок. О наслаждении, которое они дарят, выползая из воды, и о гибели, которой оно может кончиться, если под руку вовремя не подвернется трутница или кинжал. Огонь и железо – вот чего они боятся, эти сверхъестественные существа. Только Донатьен не считал их сверхъестественными. Напротив, он называл их самыми естественными существами, каких могли породить стихии воды, огня, земли или воздуха. По его словам, они появились на земле задолго до появления людей и жили каждое в своей стихии, как неотъемлемая часть природы. По его рассуждениям, это людям на планете не было места, а вот эти существа четко знали свое предназначение и придерживались исключительно своей среды обитания. Они казались людям сверхъестественными только потому, что были куда более сильны и развиты, чем человек.

– Но люди научились ловить их, – заметила Корделия.

– Какие люди? – Донатьен опустил весло.

– Твой дядя, например, – осторожно сообщила она.

Донатьен отвернулся.

– Не верь ему.

– Почему?

– Он – зло, – короткий ответ, но такой многозначный.

Корделия нахмурилась.

– А ты – нет?

На этот раз ответа не последовало. Был ли способен Донатьен постичь свою собственную природу, как он постигал происхождение всех этих таинственных созданий огня и воды? Один раз Корделии показалось, что он призывает джинна. Она лишь мельком заглянула в его мастерскую и тут же захлопнула дверь, заметив, что столб огня над каким-то тиглем приобретает очертания человеческой фигуры. Донатьен предупреждал ее, что не нужно пугаться. Страх питает этих существ, пояснял он. Чем больше ты боишься, тем большую власть они могут приобрести над тобой. По его словам, нужно было стать храброй почти до бесчувствия, чтобы управлять ими. Корделия старалась по его примеру изгнать из сердца страх, только ей это не удавалось. А вот Донатьен порой вел себя так бесстрастно, что, казалось, даже когти дьявола, вонзившиеся ему в горло, его бы ничуть не испугали.