Кольцо Кощея - Михаил Михайлов

Когда я оказался рядом с дуплом, из него вылетели несколько насекомых и принялись жужжать перед лицом, но попыток напасть на меня не предпринимали. То ли до конца не проснулись, то ли зачарованный доспех их отпугивал.

– Кыш, – махнул я на них свободной рукой, – налоговая инспекция пришла за долгом… а будете выеживаться, то еще и пеню насчитаю.

За словами я пытался спрятать свой страх – очень неприятно видеть прямо перед глазами злых пчел. Тем более что напасть они могут на меня только через забрало, щели которого не были предназначены для защиты от насекомых.

Собравшись с духом, я запустил руку в дупло и нащупал соты. Из-за толстых перчаток отламывать их было неудобно, но я справился!

Вот только стоило моей руке показаться снаружи с сотами, как терпение пчел кончилось. Первая из них спикировала на шлем и попыталась пролезть сквозь смотровую щель. Умное насекомое, сразу слабые места отыскало и магии не слишком напугалось. Следом полезли ее товарки.

– Ффу, ффу, – принялся сдувать я агрессоров с забрала, стараясь не пустить пчел к лицу.

Меня спасало, что насекомых было мало, очень мало, если прикинуть размеры гнезда… или улья – как там правильно называется это у диких пчел? (Кажется, борть, но это неважно.) Возможно, остальные просто спят, а эти самые обычные сторожа?

По-быстрому я скинул соты вниз и сунул руку обратно, нащупывая следующую порцию. За пару минут, вспоминая мультэпизод про «неправильных пчел», я разорил половину улья. С последним куском сот попросту спрыгнул с дерева. Приземлился благополучно, и даже пчелы отстали от меня, вернувшись к своему разоренному гнезду, но вот внизу меня ждал сюрприз.

Не только я оказался таким умным и падким на мед. Последний кусок сот, что я сбрасывал вниз, сейчас исчезал в пасти у здоровенного бурого медведя. С довольным видом тот дожевал мед, аккуратно выплевывая воск, мертвых или уснувших в сотах насекомых и прочий мусор, и требовательно протянул ко мне мохнатую лапу.

– Чего? – не понял я.

Мишка негромко рыкнул, приоткрывая пасть и демонстрируя набор здоровенных зубов, и потряс лапой. Еще один налоговик, елки-палки, или это уже рэкетир?

Медведю не слишком понравилось мое поведение. Он еще раз рыкнул и попытался лапой выхватить у меня медовые соты. На автомате я сделал шаг назад и уперся спиною в ствол дерева, из дупла которого только что таскал мед.

– Мохнатый, меня там девушка ждет, – попытался вразумить я животное, разговаривая с ним, как с разумным существом. – Чего тебе стоит залезть самому и достать себе меда? Я там оставил как раз больше половины сот…

По морде косолапого прошла странная гримаса, которую я готов был опознать как усмешку. «Ага, мне проще тебя туда загнать, чем самому разминаться», – говорила она.

Я предпринял еще одну попытку запугать медведя.

– У меня богатырь есть, – предупредил я бурого агрессора. – Он на таких, как ты, без ружья ходит.

Но предупреждение привело совсем не к тому результату, на который я надеялся. Секунду медведь раздумывал, а потом сделал движение, явно нацеливаясь на меня. Вот же настырное животное, тут людям есть нечего, а он последний кусок собирается отнять…

– Медведи – это не только ценная шкура, – неожиданно проговорил я, припомнив подходящую к случаю фразу из своей прошлой жизни, – но и сто – сто пятьдесят килограммов вкусного, хоть и не диетического мяса.

Страх перед опасным животным враз исчез, как только я вспомнил, ради чего полез на дерево. И тут же вылезло наружу из берлоги самодовольство. Изменившееся поведение медведь ощутил мгновенно и встал, как вкопанный, в шаге от меня.

– Кис-кис, – протянул я ему кусок сот (кто его знает, как правильно приманивать медведей?), а мысленно уже примеривался, с какого края откусывать запеченную лапу или ребрышки.

Вот только обладатель этих будущих блюд делиться ими не захотел и попятился, как и я несколькими секундами ранее. При этом он смотрел не на мед, который я протянул почти к самой его морде, а на другую руку, ухватившую рукоять меча. Очень удачно я встал у дерева, оказавшись рядом со своим оружием. М-да, как же быстро и разительно поменялись роли!

– Кощей, – в самый неподходящий момент послышался голос ведьмочки всего в нескольких шагах от меня, за кустами. – Ты где, почему так долго? Случилось что?

– Марьюшка, – крикнул я, опасаясь за девушку, – будь осторожнее: тут медведь рядом… вдруг бросится.

При звуках голоса еще одного человека медведь спал с морды, буквально за долю секунды сменив свое нахальное, осторожное, опасливое (перечисляю изменения по порядку) поведение на тоскливое и обреченное.

– Медведь?!

Кусты зашуршали, и Марьюшка оказалась рядом со мною. Отступающий косолапый уперся мохнатым задом в раздвоенное дерево, попытался сдвинуться в сторону, но выбрал неправильное направление и попал в развилку стволов, где и застрял. Почуяв, что угодил в ловушку, мохнатый обжора заскулил, словно собака на цепи. Мне даже стало его жалко, но запах виртуального шашлыка очень быстро отогнал неуместное чувство, и я обнажил меч. При виде этого медведь тоскливо завыл и задергался.

– Кощей, – остановил меня окрик девушки, – не тронь мишку.

– Почему? Это же ужин, обед и завтрак с полдником!

– Мне он нравится, – ответила девушка и встала между мною и несостоявшейся трапезой.

Благодарный медведь вытянул шею во всю длину и облизал Марьюшке руки. Вздохнув, я убрал меч, подобрал рассыпанный хворост и вернулся к костру. Через несколько минут подошла Марьюшка, и с ней был медведь.

– Этот-то с какого боку тут оказался? – возмутился я. – Или ему мало места в лесу?

– Я решила, что с нами ему будет лучше, – ответила Марьюшка, поглаживая лобастую медвежью голову. – Он очень умный, совсем как Баюн… только разговаривать не умеет. И он согласился везти меня, а то идти самой тяжело.

– Не может – научим, не хочет – заставим, – буркнул я, недовольный пополнением нашего отряда.

Желание подкрепиться никуда не исчезло, а прямое напоминание – в виде разлегшегося с другой стороны костра, рядом с Марьюшкой, дикого зверя – о том, что, успей я разобраться с мохнатым до ее прихода, и сейчас был бы сытым, раздражало неимоверно.

Пришлось довольствоваться печеными грибами, которые притащил Илья. В принципе их вполне хватило наесться нам двоим – Марьюшке достаточно было того куска сот, что не успел стрескать медведь. На присутствие Топтыгина – такое имя дала ему Марьюшка – богатырь почти не обратил внимания, да и сам косолапый отнесся к парню спокойно. Это он на меня постоянно косился и старался держаться подальше – видно, совесть не давала покоя или боялся моей мести за сворованный мед. После коротких посиделок возле костра наша пополнившаяся компания тронулась вперед, на поиски башни алхимика, у которого имелся ковер-самолет.

– Может быть, это и есть нужная нам башня? – с крошечной долей сомнения произнесла Марьюшка, разглядывая каменную громаду.